Артем Лунин - Вечный - Кровь Леса (СИ)

Одна из тварей снова одолела щит, её перехватила лоза Жасмин. Тварь покатилась к моим ногам, извивалась и хрипела, маленькие ладошки, почти кукольные, тщились вырвать лист из тела. Кажется, я взвизгнул, как девчонка, забыв об оружии, пнул, и тельце подкатилось к нашей "грядке". Ростки, достигшие уже почти метрового роста, прижали покемона к земле, сдавили, листья резали на части. Я отвернулся. Когда посмотрел в следующий раз, от покемона остались белые кости и клочки окровавленной шерсти.

Большой зверь заревел и перекатился через линию защиты, давя попавших под него покемонов. Снова взвыл - отчаянно, тоскливо, когда сторожевые заклинания вгрызлись в его плоть.

У меня вырвались неизвестные в этом мире слова. Жасмин хлестнула лозой, покемоны полетели в разные стороны, плечи чудовища были покрыты глубокими ранами. Вжикнула стрелка, чебурашка, который оседлал загривок монстра в попытке перегрызть ему шею, покатился прочь. Вторая стрелка проткнула чудовищу ухо и осталась висеть странной серьгой. Третья угодила в подставленное плечо.

- Стойте! - взревел я.

- Ты спятил?! - ахнула Нан, услышав мои мысли.

- Да, уже давно! - я шагнул вперёд, на линию огня. Пропеллером завертелся биомеч, превращённый в копьё с двумя лезвиями, брызги крови разлетались в разные стороны.

Взмах...

Кажется, первым ударом сразил сразу пятерых.

Взмах...

Голова катится в траву, широкий возвратный хлыст отбрасывает двоих.

Взмах...

Липкое по ноге, когда успели укусить?

Рядом появляется ещё один пропеллер. Нан отмахивается от двоих агрессивных чебурашек, рубит третьего напополам прямо на теле большого чудовища. Тот катится по земле, давя мелких монстриков, рвёт когтями. Один покемон прыгает мне в лицо, посланная кем-то стрелка подшибает его в полёте. Мелкие иглы впились в левый локоть, стряхнуть не могу. Нан взвизгнула рядом, быстрое касание ветра, и покемон падает. Ещё один вцепляется в мою многострадальную лодыжку. Лоза Жасмин хлещет его так, что голова отделяется от тела, висит на моих штанах, остановиться и отцепить некогда. Голос мальчишки Йураса ломается, не допроизнеся магическую фразу, но заклинание алой молнией проходит рядом со мной. Треск, пахнет палёной шерстью. На заклинающего Дайрима прыгает с дерева мелкий белесошерстный демон, Орла сшибает его заклинанием.

Жасмин произносит Слово.

Уже знакомое касание Мрака. Чёрная линия, опоясывающая нашу стоянку, вдруг распадается на множество крохотных чёрных стрелок, которые разлетаются в стороны. Чебурашки вопят, катятся. Заклинание Жасмин уничтожило большую часть из них, мы занялись оставшимися, и скоро оказалось, что бить больше некого.

Я поймал Нан за плечи и оттащил подальше от большой твари.

- Кажется, всё?

Ночной гость попытался встать, заревел жалобно и осел. Жасмин занесла лозу, та взвилась высоко, листья трепетали в предвкушении крови. Я поднял биомеч, запрещая.

- Почему? - только и спросила женщина.

- Он же разумный.

Всё удивлённо смотрели на меня.

- Вы сомневаетесь в его разумности? - спросил я резко, азарт боя туманил голову.

- В твоей, - сказала Нан, я проследил её взгляд - на гаче у меня по-прежнему висела голова покемона, вцепившись зубами. Я с отвращением оторвал её, выдрав приличный клок ткани и немного собственной плоти.

- И что с того, что он разумен? - поинтересовалась Валья, по её тону я понял, что высокий интеллектуальный уровень зверя - не повод его щадить, а скорее наоборот.

- Он же караулил вас... - я обратился прямо к Дайриму, который, казалось, симпатизировал Ночному Гостю.

Тот прищурился на меня, перевёл взгляд на чудовище. Зверь хрипло дышал, кровь вздувалась пузырями на его морде, истекала из глубоких ран и царапин. Он смотрел в небо, когти страшенных лап рвали траву и дёрн.

- Оставим его, - сказал Дайрим. Мне показалось, изжёванные покемонами уши зверя дрогнули, словно он прислушивался к решающим его судьбу словам.

Жасмин, кажется, собиралась заспорить, но только прикусила губу.

- Восстановите заклинания и... включите его в границу первого круга.

Заклинаниями занялись Жасмин и Нан. Мы покидали тела покемонов в кусты, немного перенесли стоянку, чтобы не нюхать острометаллическую вонь их крови и чего другого, ещё менее приятного. Потом взялись за раны - множественные, но неопасные. Я и Нан отодвинулись подальше, за кустики.

- Ширак... - сказал я, и Нан громко охнула.

- Ты весь в крови!..

- В чужой. Сначала ты...

- Нет, ты...

Предполагается, что живая одежда должна слушаться только хозяина, но по одному моему жесту плащ свалился с Нан, она попыталась подхватить, ожгла свирепым взглядом.

- Да в порядке я, в порядке, только вот...

Царапин на ней было и впрямь немного. Я затянул некоторые, полностью разорил растущий неподалёку целебный кактус.

- Теперь ты.

Морщась, я стянул куртку, немногие ранки жгло. Я знал из "энциклопедии", что зубы тварей неядовиты, иначе давно бы решил, что схлопотал смертельную дозу.

- Снимай штаны...

Я попытался и зашипел от боли. Кровь из раны на бедре промочила всю штанину, живая ткань пыталась заклеить, прилепившись к ноге. Не мудрствуя лукаво, Нан пустила в ход нож, разрезала и намочила заскорузлую ткань водой, осторожно оторвала и принялась омывать. Я посмотрел и поморщился. Не выношу вида ран - чужих. Свои раны, каковы бы они не были, почему-то никогда не выглядят страшнее. Крохотная царапина Нан для меня повод впасть в панику или боевое неистовство, собственная рана либо мелкая помеха, либо причина поскорее передать себя в опытные руки моей девушки.

Сейчас эти опытные руки летали в паре сантиметров от кожи, я чувствовал исцеляющие заклинания. Пульс тяжело толкался в ране. Нан приложила целебный мох, заклеила нетугой повязкой и вернула ткань на место - разрез тут же начал медленно срастаться.

Вернулись к остальным. Каждый получил хотя бы пару царапин, лечение было недолгим - омыть водой, да залепить пластырем. Мальчишка старательно выпячивал свои немногие царапины, косился на Орлу. Ню-ню.

Всё это время большая тварь лежала смирно, хрипло дышала. Сторожевые заклинания заперли её между первым и вторым кругом, оставив немного жизненного пространства. В полосе шириной метра полтора зверю было тесно.

Сторожили по очереди, исключив меня - моя рана оказалась самой серьёзной - и Валью.

Утром Нан снова увела меня за кусты и осмотрела подживающую рану - да здравствуют исцеляющие заклинания и живая вода.

- Наш уход подозрений не вызовет? - поинтересовался я. У вэйри в ходу закрытые одежды, показать руки выше локтей, ноги выше колен, шею, грудь - непристойно, причём как для мужчин, так и для женщин. Однако это не распостраняется на раненых - тут запретное взору тело обнажается и рассматривается чисто делово и практично.