Гильберт Бриссен - Книга Лазури

Посреди безымянной площади, изрытой зёвами открытых люков, я принял настоящий бой. Легко погибавшие медлительные гиганты, мешковидные и фасетчатоглазые, лопались, выпуская тучи мелких полукристаллических паразитов, величиной не более кошки, проворных и яростных, и на сорок убитых приходился один, успевавший оцарапать меня острыми осколками рассыпающегося тела. Пользуясь хаосом, более крупные твари подбирались поближе, поблескивая слюдяными чешуйками и норовя прыгнуть, раздавить, сковать невероятным весом.

Кассий кружился надо мной, не в силах помочь, а черно — серебряные плети поднимались все тяжелее. На этой площади окончился бы мой путь — гибелью или пленом у пославшей на смерть наших уродливых детей Тени, но неожиданная помощь перевернула все вверх дном.

Град черных перьев обрушил на землю паривших над побоищем и капающих на меня ядовитой слюной котоголовых мотыльков, а потом, вспарывая брусчатку тысячетонным молотом, мимо пронеслась сверкающая синим огнем глаз драконья голова, венчающая пушистое крыло.

Пользуясь замешательством нападавших, я в несколько взмахов очистил достаточно широкий круг, чтобы продержаться еще немного…а потом понял, КТО мне помог.

— Выглядишь не очень, человек! — насмешливо воскликнула сверху Суигинто, сметая шквалом бритвенно острых перьев высыпавшихся из лопнувших гигантов малышей.

— Почему ты здесь? — заорал я, перекрикивая писк и вой умирающих. — Суисейсеки открыла проход?

— Так ты ничего не знаешь? — Гин спустилась поближе, чуть было не прикончив Кассия Лота, спрятавшегося от перьев у меня за спиной

— Он со мной, оставь, — вокруг стало тише, дети Моря отступали, перегруппировываясь перед новой угрозой. — Так чего я не знаю?

— Не Суисейсеки открыла мне дорогу и позвала на помощь. Твоя Соусейсеки сумела вырваться из плена какой-то местной Матери, но на ее призыв отозвалась только я. С Мегу бывает так скучно, а тут…можно размяться.

— Так она в безопасности?

— Ну уж нет! Просто здесь ты лишил ее возможности летать, так что придется ей пробираться к нам самой.

— Где она сейчас?! — выпалил я, не дослушав, но нам помешали. Под нестройное пение толпы причудливых созданий снова двинулись в атаку.

Антракс

Бэрри-Белл сиял перед моим лицом, расцвечивая пространство уносящимися назад желтыми искрами. Мы летели сквозь Н-поле вслед за ним, проносясь мимо чужих дверей. Янтарный поток нес меня вперед, упруго и холодно давя в изрядно намозоленные за это время пятки. Я прижимал Суок к груди, стараясь при этом не слишком помять спрятанные за пазухой листы.

Я уже давно не отдавал духу приказаний, так что мое поручение он воспринял с энтузиазмом. Застоялся конёк. Ха. Теперь он стремглав несся по одному ему заметному следу, хотя уже и не так быстро, как во время поисков Энджу. Кажется, он наконец ко мне приноровился. Кроме того, та, что была нашей целью, была хорошо ему знакома — даже слишком хорошо. Пятая из Rozen Maiden. Шинку.

Суок, вцепившись пальцами мне в куртку, дремала, чуть шевеля губами — путешествие должно было стать долгим, и я решил позволить ей скоротать время под музыку. Разумеется, наушники моего мобильника никак не подходили к ее аккуратным маленьким ушкам, так что мне пришлось обмотать проводки вокруг ушных раковинок и свесить к мочкам. Получилось что-то вроде странных, но забавных сережек. Я выбрал для нее лучшее, что держал в телефоне — Мельницу, Лемаршаля, Наутилус, Квинов. Шевчуком и Цоем решил не пугать, вселенская грусть нам сейчас ни к чему. Нужен боевой задор. На войну идем, не в театр.

Вдруг она вздрогнула и удивленно посмотрела на меня.

— Отец, она рычит!

— Кто?

— Музыкальная коробочка… Сперва вдруг какая-то женщина что-то крикнула, затем зарычало, задрожало — и все. И теперь молчит. Я ее сломала?

Рычит?

Женщина крикнула? SMS?!

Я поспешно вытащил телефон из нагрудного кармана. Что за дичь? Да… Вам новое сообщение. Одно. От… Два коротких слова.

«Где ты?»

Секунду я ничего не понимал. Бред какой-то. Как это возможно? Может, мой оператор и тут вышек наставил? Доминирует Вселенную, так сказать? Ох, блин, что за хрень лезет в голову… Потом я вспомнил тейлы. Да… Прецедент был. Но в тот раз они списывались с номеров, принадлежавших ОДНОМУ миру! А вот это как понимать?! Что, радиоволны и между мирами идут, как в космосе? Безумный мир. И что теперь делать?

Отвечать было нельзя. Не отвечать — тоже.

«Далеко», — написал я.

Ответ пришел через минуту.

«Где именно?»

«Неважно. Не пиши мне больше».

Но хрен там, конечно. Настырен, как всегда.

«Какого черта? Куда ты пропал?»

«Я не могу тебе всего объяснить. Прости».

«Что с тобой стряслось?»

«Ты не поймешь».

«Не держи меня за козла, придурок. Где ты?»

«Далеко».

«Что ты там делаешь?»

«Я занят важным делом, объяснять которое смысла нет».

«Когда ты вернешься?»

«Никогда».

Долгая пауза. Минут десять молчания. Я уже подумал, что он отступился и успел засунуть телефон в карман.

«Почему?»

«Не могу».

«Объясни мне наконец. Я волнуюсь».

«Прости, но ты не поймешь».

«Объясни так, чтобы я понял. Это не просьба».

«Никто не смеет мне приказывать».

«Я не шучу, парень».

«Я тоже».

«Почему ты недоступен? Я не могу тебе позвонить, но сообщения отправляются и приходят. В чем дело? Где ты находишься?»

«В Н-поле».

Пауза — ровно такой длины, чтобы вбить в гугель шесть символов.

«Ты что, под кайфом?»

«Я же говорил, что ты не поймешь».

«У тебя крыша съехала, парень. Вылезай из дыры, в которой прячешься, и иди сюда».

«Это невозможно. Больше мы не встретимся. Прости».

Текстовая тишина.

«Как ты туда попал?»

Весь он в этом. Доверие ко мне и стремление действовать. Прости, дружище, ты мне уже не поможешь. Ни в чем и никогда.

«Последовал за белым кроликом. Я не могу ничего объяснить толком. Это связано с тем делом. Меня больше нет в этом мире».

«В каком же ты мире?»

«В мире Суигинто. В Мире-Что-Завел».

«Ты не шутишь?» — с некоторым запозданием.

«Нет».

«Что ты там делаешь?»

«Я должен ее спасти».

«От кого?»

«Ты не поймешь. Ты привык верить в другие чудеса».

«Ты снова держишь меня за козла. Бог не фраер, брат. Я хочу знать».

«От одного колдуна. Его зовут Коракс».

«Грек, что ли?»

«Русский. У меня разряжается телефон».

Суок с интересом следила за моими пальцами, пляшущими над клавиатурой.

«Когда ты вернешься?»

«Если и вернусь, дружище, то уже не при тебе. Я взял билет в один конец и потратил на него все деньги».

«Я буду ждать».

«Двести лет?»

«Хоть триста».

Смутная мысль, высвеченная из темноты кратким сполохом потревоженной совести, подтолкнула мои пальцы.