Яна Горшкова - Не повод для войны

… Он пах морозным утром, этот Хэлгэ, мой Снежный Рассвет. Я пила это утро с его губ, зарывалась лицом в его волосы, словно настоящая кошка, когтила плечи сквозь рубашку — и не могла остановиться. Или все-таки…

Почти захлебнувшись собственным безумием, я оттолкнула его и сама почти отпрыгнула назад.

— Проклятье! — было уже неважно, что я ругаюсь вслух, неважно, что теперь подумает обо мне этот мой снежный эльф. — Да что же это такое? Нет, не подходи ко мне, Хэль, пока я и вправду не совратила тебя прямо под мостом.

— Рамборг, погоди, — хладнокровие детей Рассвета недаром вошло в легенды; иногда оно так кстати приходится: — Давай разберемся. Может быть, то луна так тревожит тебя? Возможно, не стоит тогда… И почему сразу под мостом? Именно под мостом — вовсе не обязательно, как мне кажется.

— Воистину, — я поневоле рассмеялась, — вон там такие кусты замечательные! Хэлгэ, опомнись! Какая луна? До полнолуния еще восемь дней — не рановато ли для лунного безумия? Меня либо опоили, либо околдовали, и я…

— И ты опять ищешь сложные объяснения самым простым вещам, — Хэлгэ поморщился. — Похоже, ничего нового от тебя я не услышу под этой луной, которая, оказывается, совершенно на тебя не влияет! Но мы теряем время, Рамборг. Так что решай, и решай быстро — мы идем в кусты или все-таки во дворец?

— Ах ты, змей! — я возмущенно задохнулась — и спустя мгновение смеялась уже по-настоящему. — Это непостижимо, какая же ты ледяная тварь, АэтЄглатт! Так знай же — ты только что развеял чары, так что мы идем во дворец. Радуйся теперь.

— Я непременно возрадуюсь, — Рассветный ухмыльнулся и, надо заметить, весьма искушающе, — только чуть позже. Уверяю тебя, вдоль дороги, по которой проследует посольство, есть немало мест, где можно радоваться не спеша и со вкусом. Какой-то десяток хартов в сторону от тракта — и натыкаешься, к примеру, на Семиозерье, где по берегам растет полным-полно замечательных густых кустов.

— Конкретней, пожалуйста, — я поморщилась.

— Я тебе нужное место на карте отмечу, — Хэлгэ фыркнул. — Крестиком.

— Договорились, — кивнув, я шагнула на дорожку и тотчас же запнулась обо все еще лежавшие на земле мечи со щитами, которые так и не пригодились. — Пёс! Совсем забыла. Мне же еще это все в арсенал обратно возвращать!

— Силы Рассвета! — Хэлгэ остановился и вздохнул, поглядев сперва на груду оружия, а потом на меня. — Рамборг, скажи, я благородный, да?

— Несомненно! — я с энтузиазмом закивала, подтверждая, что да, безусловно, благородный.

— Я так и знал, — он вздохнул снова. — Иди к княгине. Я отнесу это на место, а потом подойду во дворец и подожду тебя… скажем, под Восточной галереей. Только постарайся не слишком долго ругаться с Аэнвэль. Мне действительно пора бы уже выезжать.

Ну, сказать, что я явилась пред серые очи княгини моей матушки не вовремя — значит, ничего не сказать. Аэнвэль меня явно не ждала, точнее, вряд ли в эту ночь княгиня желала видеть в своих покоях кого бы то ни было постороннего, тем более, собственную дочь. Не стану утверждать, что поймала матушку на горячем, но…

«Кажется, луна влияет не только на меня… Проклятье, а ведь не весна за окном, вроде бы, а вот же…» — подумала я, поневоле замечая некоторые детали, бывшие явно лишними в рабочем кабинете княгини. К примеру, кувшин с вином, ваза с фруктами и два недопитых бокала — прямо на разложенной на столе карте. И безрукавка гербовых цветов Папоротника вкупе с мужским оружейным поясом, небрежно свисающие со спинки кресла. Не говоря уж о неформально-полурасстегнутом одеянии Госпожи Вереска. Скажу честно, минутное искушение заглянуть за портьеру в поисках притаившегося там полураздетого любовника — было. Само собой, я его подавила, искушение это, ибо негоже пенять Высокой Княгине на наличие у нее… скажем так, личной жизни. Впрочем, не скажу, что это такое уж приятное чувство — застать мою непогрешимую матушку практически в объятиях любовника из другого Великого Дома — и не позволять самой себе при этом открытых отношений с наследником Рассвета только лишь потому, что политики Домов такое не одобряют. О, ну конечно же! Что позволено княгине, то запретно для ненаследной княжны.

— Рамборг, ради твоих ушей я надеюсь, что речь пойдет о чем-то важном, — раздраженно бросила мать и разве что ногой в нетерпении не притопнула. — Уповаю так же, что задержишь ты меня ненадолго.

— Что ж, придется мне, видимо, пожертвовать ушами, — я отвечала с не меньшим раздражением. — Разговор действительно важный, но вряд ли все получится решить так быстро, как ты надеешься. И я очень хотела бы, чтоб мы с тобой обошлись без посторонних слушателей.

— Вот как? — Аэнвэль даже ухом не повела. — Что ж, излагай свое дело. Что до посторонних… их тут нет.

— Хм? — я вопросительно покосилась на портьеру.

— О, воды Лиэ'Вэлл! — мать устало закатила глаза. — Как же ты упряма и неделикатна, дочь моя…

— Прости мою настойчивость, госпожа моя матушка, но я желаю быть уверенной, что то, о чем пойдет речь, не станет поутру достоянием всех болтливых языков стосковавшихся по сплетням винлэс.

Разумеется, я желала, в основном, полюбоваться на смущенного главу Дома Папоротника, застигнутого в таком неловком положении — это хотя бы отчасти улучшило бы мое настроение, ведь с лэт Керберном счеты у нас были старые. А деликатности во мне сроду не было никакой, и Аэнвэль это знала лучше, чем кто-либо.

— Как угодно, — Аэнвэль скривила губы. — Лэт Керберн, полагаю, тебе стоит к нам присоединиться.

Первый в Совете невозмутимо откинул портьеру. Выражение лица у него было исключительно самодовольное, и, естественно, ни о каком смущении или неловкости и речи идти не могло. Это у меня уши покраснели, а главе Великого Дома Папоротника было хоть бы что. Даже застань я их, скажем так, в значительно более недвусмысленной позиции… к примеру… Тут я решительно приструнила зарвавшееся воображение. Разумеется, матушка вполне может позволить себе уединиться в кабинете с собственным первым советником. Но все равно обидно.

Керберн ухмыльнулся, понимающе так. Я чуть не сплюнула. Зараза, хоть бы рубаху застегнул, что ли! Не слишком-то это пристойно, щеголять…

— Ну? — Аэнвэль прикрикнула уже нетерпеливо. — Теперь ты довольна?

— Вполне, — я кивнула.

— Тогда изволь объясниться.

— Изволю, — я поискала взглядом, куда бы присесть, и в итоге пристроилась на краю стола. — Княгиня моя мать, есть ли причины, по которым ты не удосужилась посвятить меня в свои планы относительно пути следования посольства Маэрэ?

— Аэнвэль, ты проспорила. Кобыла теперь моя, — лэт Керберн коротко хохотнул.

— Тьфу! — княгиня досадливо поморщилась. — Я не сомневалась, что в мои планы тебя посвятят довольно скоро, но… за полтора часа? Есть ли в этой стране хоть кто-нибудь, кто, получив приказ княгини, не помчится тотчас же докладывать о нем ненаследной княжне? Право же, до сих пор у меня не возникало повода заподозрить наследника Рассвета в болтливости, но теперь я не знаю, что и думать! Раз уж ты умудрилась даже Рассветного князя записать в свои информаторы, кому теперь может довериться княгиня Вереска?