Юрий Иванович - Торговец Эпохами. Спасение из Ада.

Глаза ее вдруг загорелись таким фанатическим сиянием, что Дана поняла: пристрели она целительницу хоть из пистолета, та и мертвая не подпустит никого к спящему графу. Но все равно постаралась оставить последнее слово за собой:

- Хорошо, тогда не будем вам мешать. Успехов! - И развернувшись, довольно бесцеремонно подтолкнула застывшего на месте отшельника: - Деймонд, на выход!

В довольно просторном замковом коридоре им встретился спешащий навстречу высоченный ростом, но тонкой кости мужчина. Он несся, не разбирая дороги, чуть не наступая на снующих под ногами малышей, и был остановлен лишь с помощью решительно вставшего у него на пути управляющего:

- Господин Брайс! Да стойте же!

Тот замер, откинул длинные, очень похожие на седые волосы с лица назад, и очумелым взглядом стал рассматривать, кто его остановил. А потом требовательно воскликнул:

- Что с Дином?!

- Все в порядке! По счастью рядом находилась Андорра и взяла опеку над раненым в свои руки. Остальных всех выгнала, чтобы не мешались. К вечеру наш граф будет как огурчик.

- Андорра? - лицо мужчины расслабилось, - Ну если она… А то я чуть инфаркт не получил: всплеск откатных волн получился небывалой силы… Кто графа доставил?

- Вот эти его друзья. Давайте я вас представлю: это наш ректор академии, Тител Брайс. Можно сказать самый знаменитый врач нашего мира.

- Да полно вам, Хулио! - отмахнулся ректор, здороваясь за руку с гостями и старательно запоминая их имена. С особым интересом, после нескольких слов, про обряд Прозрения, присмотрелся к отшельнику: - Надо же, бывали внутри монолита?! С удовольствием послушаю чуть позже, сейчас сорвался с очень важного эксперимента. Надеюсь, мы еще увидимся вечером?

- Зависит от графа, - напряглась Дана, оттягивая Деймонда за край одеяла. - У нас еще столько дел.

- Понимаю, понимаю, - покладисто закивал Тител Брайс. - А вы, донна, тоже мечтаете стать врачом?

- В некотором роде я и так близка к этой профессии.

- Вот и отлично! Значит, пообщаемся на вертушке.

И резко развернувшись, ректор с обычной, скорей всего для него скоростью, пошагал своими длинными ногами обратно. Глядящий ему вслед с умильным выражением управляющий, прокомментировал:

- Он и в самом деле самый великий и уникальный врач. Именно он с графом и сотворил за последние пять лет все, чем вы сейчас полюбуетесь. Да вы только на его внешность посмотрите, разве такому дадите восемьдесят три года?

- Год - году рознь, - справедливо подметила Дана.

- Ах да, я ведь чуть не забыл обратить ваше внимание на тот факт, что здесь у нас год длится на шестьдесят три дня дольше, чем на Земле. Тогда как наши сутки, всего на пять минут длиннее, - кажется, Хулио Кассачи любил похвастаться своей осведомленностью. - Нам тут, по распоряжению его светлости, приходится вести сразу два календаря, для правильного соотношения времени.

Тогда как не могущий вмешаться до сих пор в разговор Деймонд Брайбо, наконец-то стал сыпать вопросами:

- Что такое «вертушка»?

- О! Это наша местная святыня. Но я не стану торопить события, потому что без личного разрешения графа или господина ректора, на Вертушку и смотреть нельзя.

- В каком месте империи Рилли мы находимся?

- На крайнем севере, в Илиазанских горах.

- Не может этого быть! - воскликнул отшельник с нескрываемым недоверием. - Здесь должны быть тогда сплошные льды, а окна приоткрыты и из них струится теплый воздух.

- Сразу видно, что вы здесь впервые и совершенно ничего не знаете о Свирепой долине. - С нескрываемым самодовольством ответил управляющий графским замком. - Кстати, давайте мы все это и осмотрим с достаточной высоты. Прошу сюда!

Он провел гостей, по уводящему в сторону коридору и вывел их на широкую террасу, с которой открывался вид на великолепную в своем зеленом убранстве и архитектурных прелестях долину. Сам графский замок раскинулся за спиной, прилепившись к изогнутому горному отрогу, и его рассмотреть, было сложно. Но зато прямо под ногами раскинулось тремя ровными линиями, расходящимися словно веером, пятиэтажные массивы кристально белых корпусов академии. А уже дальше стояли в разнобой, и без определенного порядка многочисленные виллы, монументальные статуи комплексные скульптурные изображения, виднелись голубые чаше бассейнов, струящиеся к небу фонтаны и многочисленные павильоны с беседками. И почти у каждого величественного здания или сооружения, вырисовывались немыслимые по своей пестроте скопища цветов и цветущих декоративных деревьев. Сама долина ограничивалась стремительно уносящимися вверх горными склонами, которые упирались в густые, клубящиеся облака.

У женщины с Земли неожиданно закружилась голова от сонма удивительных запахов, а в глазах защипало:

- Что же здесь свирепого! - не сдержалась она от восклицания, хватаясь за перила ограждения и пытаясь скрыть свое состояние. Деймонд так вообще приближался к краю террасы маленькими шажками. Потому что никогда прежде не стоял на краю пропасти глубиной не менее шестидесяти метров.

Хулио Кассачи, выждал определенную паузу, наблюдая за реакцией гостей, и только потом стал рассказывать:

- Не так дано, всего шесть лет назад, здесь было самое жуткое и неприветливое для человека место. А те, кто все-таки прорывался сюда по разным причинам, потом до конца жизни проклинали собственную неосторожность и самонадеянность. Домой возвращался, пожалуй, лишь один из десяти, если не меньше. Из многих расщелин, пропастей и колодцев к небу вздымались струи гейзеров и столбы опекающего пара. Тогда как вон с той стороны, через Ревущее ущелье врывался ледяной ветер, от которого вода и пар застывали на лету, превращаясь в гигантские, часто валящиеся друг на друга заиндевелые сооружения. И все они здесь росли, падали и перемалывались тысячелетиями. Все стало меняться, когда император даровал эти земли вместе с титулом легендарному Торговцу. Первоначально он заделал наглухо Ревущее ущелье, перекрыв таким образом творящийся здесь постоянно ураган. Затем пробил тоннель в южном направлении, выводя прямую дорогу за пределы заснеженных вершин и непроходимых перевалов. Сейчас тоннель сдвоенный, вон, видите? Там центральные арки входа.

Его рука указала чуть правее, куда под предохранительный козырек ныряла довольно широкая, скорей всего сделанная из бетона, дорога, расчерченная ярко-желтыми разделительными полосами на четыре ряда. По ней двигалось несколько повозок, всадников, даже бредущих по своим делам пешеходов. Но больше всего поражали проложенные вдоль дороги блестящие рельсы. И, словно подтверждая, что увиденное не является галлюцинацией этого мира, вдруг раздался тонкий свис и из тоннеля выскочил миниатюрный паровозик, резво тянущий за собой четыре пассажирских, и три грузовых вагона. На глазах изумленных гостей поезд проскочил открытое пространство и с явным замедлением въехал под купол еще раньше замеченного здания.