Алексей Фурман - Дар

Брат и сестра всегда были близки друг другу. Отмир мало знал собственную мать, Илана же и вовсе ее не помнила. Отец после смерти матери стал угрюмым и замкнутым. И как-то уж так вышло, что брат с сестрой стали друг для друга единственными, почти – сверстниками, с которыми им позволено было водиться. И, несмотря на разность характеров, со временем их детская привязанность переросла в настоящую крепкую дружбу.

Илана с малолетства не отличалась шибко общительным нравом и предпочитала детским играм общение с заменившей ей мать старой нянькой, которая знала бесчисленное количество сказок, былин и историй. Поучительных и не очень. Нянька была превосходной рассказчицей. Подросшая девочка слушала ее, раскрыв рот, и в такие минуты весь остальной мир переставал для нее существовать.

Отмир в раннем детстве вроде как и не чурался простецких игр деревенской ребятни. Однако сразу после переезда в заброшенный замок Рольф запретил сыну водиться с детьми подручников, строго разъяснив ему, что простолюдины им не ровня и, значит, водить с ними тесную дружбу молодому князю не следует. Так и оказалось, что в той глуши, где стоял их новый замок, Отмиру просто не с кем было эту самую дружбу водить. И тогда изнывающего от безделья мальчишку взял под свое покровительство жрец.

Отмир проводил много времени в обществе Инциуса, слушая его без сомнения поучительные истории и наставления, перенимая странное, ни на что не похожее, искусство поединка, которым владел жрец, исподволь проникаясь его взглядами на мир и свое место в этом мире. Однако отношения между ними вряд ли можно было назвать дружескими. Слишком велико было почтение молодого княжича к убеленному сединами жрецу. С другой стороны, и учеником своим Инциус никогда Отмира напрямую не признавал.

Со временем, к неудовольствию Рольфа, нечто похожее на дружбу завязалось у Отмира с молодым десятником Владом. Однако его единственным настоящим другом, с которым можно было, не таясь и не взвешивая каждое слово, говорить обо всем (ну или почти обо всем) на свете, была и оставалась Илана.

Они оба любили лошадей и уединение и часто подолгу ездили вдвоем по изобилующим прогалинами и солнечными полянами окрестностям замка, чем давали пищу для пересудов паре – тройке самых дурных деревенских сплетниц. Как известно, каждый судит о других в меру собственной испорченности, и те, исходя, очевидно, из собственного опыта, готовы были усмотреть в самом невинном развлечении княжеских детей признаки кровосмесительного блуда. Впрочем, опасаясь, и не без основания, гнева князя, своими домыслами кумушки предпочитали делиться лишь друг с другом, да и то шепотом. Все же остальные не видели в трогательной привязанности княжеских детей друг к другу ничего худого.

Брат и сестра ехали в молчании, слушая шелест листвы и пересвистывание птиц. Молодая синегрудка, оперение которой не успело еще налиться ярким взрослым цветом, присела на мгновенье на острую макушку панамы Иланы. Девушка качнула головой, и птичка, испуганно пискнув, порхнула в сторону. Княжна звонко рассмеялась. Отмир сдержанно улыбнулся.

Илана украдкой покосилась на брата и, посерьезнев, нерешительно вздохнула.

– Отмир…

– Да?

– Вы с Владом друзья… – княжна опустила голову. – Ты не знаешь, что с ним творится в последнее время?

– Сестренка… – Отмир отвел рукой выступающую над тропой ветку. – Мне кажется, ты должна знать об этом лучше моего.

Илана покраснела и отвернулась в сторону. Отмир мягко коснулся ее руки.

– Илана, послушай меня. Отец, конечно, поначалу будет против, но я твой выбор не осуждаю. Пусть Влад и не знатного рода, но если вы и правда любите друг друга, какое это имеет значение?

– Откуда ты знаешь? – не оборачиваясь, тихо спросила княжна. – Это он тебе рассказал?

– Влад ничего мне не говорил. – Отмир улыбнулся. – Боюсь, однако, что лишь слепой не заметит те взгляды, которыми вы с ним обмениваетесь.

– Так ты думаешь, все знают? – испуганно глянув на брата, Илана остановила лошадь.

– Ну, все, не все, – Отмир пожал плечами. – Но кое-кто уж наверняка догадывается!

– Боги… – выдохнула княжна. – Что будет, когда дойдет до отца?!

– Рано или поздно он все равно должен будет узнать, – с невозмутимым спокойствием заметил Отмир, похлопав по шее кобылу Иланы.

– Ты прав, конечно, – опустив голову, согласилась Илана. – Но я все равно боюсь…

Она тронула бока кобылы коленями, и та послушно пошла дальше.

– Что ж поделаешь, сестричка! – усмехнулся Отмир. – Замуж хочешь – потерпишь!

Илана состроила грозную гримаску и ущипнула брата за бок.

– А Влад… – Отмир потер бок. – Я думаю, он отцу нравиться.

– Что-то не замечала! – с печальным вздохом призналась Илана.

– Уж такой у нас отец, – Отмир развел руками. – Тебе ли не знать! Он и к нам-то свою любовь не очень-то показывает…

– А ты думаешь, есть она, эта любовь? – тихо спросила княжна.

– Есть, – уверенно кивнул Отмир. – Даже не сомневайся! И Влада он примет. Поярится-поярится и примет. Все равно лучшего мужа в этой глуши тебе не сыскать. Опять же, любовь у вас…

Илана с подозрением покосилась на брата, но тот сохранял абсолютно невозмутимое выражение лица.

– Тем более, Влад – парень что надо! – подвел итог Отмир.

– Верно… Не могу я только понять, что с ним творится, – со вздохом призналась Илана. – В последнее время он стал сам не свой.

– Нам сейчас всем неспокойно, – заметил Отмир. – А Влад десятник, на нем лежит ответственность за жизни отцовских подручников. Он знает свой долг и старается исполнить его наилучшим образом. Так что не суди его слишком строго, сестренка, ему сейчас несладко.

– Да… – Илана задумчиво покивала головой. – Наверное, ты прав. Думаешь, ведун сможет нам помочь?

– Я верю Инциусу. Если бы это было бесполезно, он не стал бы звать ведуна в замок.

Княжна сорвала с ветки березовый листик, размяла его в пальцах и, понюхав, отбросила прочь. Лошади вышли на широкую прогалину, в дальнем конце которой виднелся выезд на мощеную дорогу, ведущую к воротам замка.

– Отмир?

– Да, сестренка.

– А ты никогда не думал о том, кто может быть оборотнем?

Княжич нахмурился и вздохнул.

– А что толку об этом думать? Боги не открыли правды даже Инциусу, так куда уж мне…

– А я вот думаю… – тихо призналась Илана.

– Ну и как? Много надумала? – в голосе Отмира прозвучали насмешливые нотки, но глаза его остались серьезными. Глядевшая в сторону Илана этого не заметила.

– Да так, – девушка неопределенно пожала плечами. – Скажи, а правда, что наша мать была колдуньей?

Вопрос сестры явно застал Отмира врасплох. Он промедлил с ответом на пару мгновений дольше, чем следовало бы, и уже это само по себе могло бы послужить ответом, но к тому моменту, как Отмир ответил, внимание Иланы уже перескочило на что-то другое.