Карен Монинг - Лихорадка грез

Я подняла голову.

– Не знала, что ты читаешь романы.

– Я знаю людей.

– Ха. Наконец-то ты признал, что ты не человек.

– Я ничего не признавал. Хочется узнать правду? Увидьте меня, когда смотрите на меня.

– Почему ты размазал по потолку праздничный торт, который я для тебя приготовила?

– Вы пытались отпраздновать день, когда я был рожден. Пойдемте, мисс Лейн. У меня есть, что вам показать.

Он отвернулся и направился в заднюю часть магазина, даже не оглядываясь, чтобы удостовериться, пошла ли я за ним.

Я пошла. Великие ОС, прямо по курсу, черт бы их побрал.

– Кого тебе пришлось убить, чтобы раздобыть третий? – начала я. Три камня, необходимые для того, чтобы «проявить истинную сущность» Синсар Дабх , светились жутким синевато-черным светом на столе его кабинета.

Он посмотрел на меня.

Ты действительно хочешь знать? – спросил его темный взгляд с явной насмешкой.

– Вычеркиваем вопрос, – поспешно сказала я. – Четвертый у В’лейна, да?

При этом я задумалась, куда, собственно, делся В’лейн и почему. Что случилось с ним в том защищенном рунами коридоре? Почему он зашипел на меня, и что причинило ему боль? Я ожидала, что он заявится вскоре после произошедшего, объяснится или серьезно отругает меня.

Я верю , что это так .

– Но мы не знаем где.

На данный момент нет.

– Прекрати разговаривать без слов. Рот у тебя есть – пользуйся им.

Меня возмущала подразумевающаяся интимность наших бессловесных диалогов.

– Я использовал свой рот пару дней назад. И вы тоже.

– Прекрати напоминать мне об этом, – прорычала я.

– Я полагал, что мы покончили с ненужным притворством. Признаю свою ошибку.

Я двинулась к столу – покрытые рунами камни излучали силу, которая одновременно притягивала и отпугивала меня. Я узнала тот, который украла из логова Мэллиса. Он был самым маленьким из трех. Второй был вдвое больше его, а третий – еще больше. У них были острые рубленые края, словно их высекали с огромным усилием из некоей субстанции, состоящей из абсолютно иных химических компонентов и подчиняющейся космическим законам, которые не имеют ничего общего ни с чем в нашем мире. В непосредственной близости друг от друга каждый из них издавал нежный хрустально-мелодичный звук разной длительности и высоты. Звук был чарующе прекрасным. И чрезвычайно тревожащим. Словно дикие колокола из преисподней.

– Ты говорил, что если собрать вместе все четыре камня, то они споют Песнь Созидания. Ту самую Песнь? Или просто какую-то песенку? Есть еще какие-нибудь песенки?

– Я не знаю.

Я занервничала. Не знающий чего-то Бэрронс беспокоил меня точно так же, как и издаваемый камнями звук.

Я потянулась, чтобы прикоснуться к одному из них. Едва моя рука прошлась над ним, его сияние вспыхнуло так ярко, что глазам стало больно. Я отдернула руку.

– Интересно, – пробормотал Бэрронс. – Вы в настроении для эксперимента?

Я резко взглянула на него.

– Хочешь попытаться загнать Книгу в угол с помощью трех.

Изучить ее, посмотреть, как она может среагировать и узнать, что нового может открыться.

– Вы в игре?

Я раздумывала пару минут, вспоминая, что случилось в прошлый раз, когда мы с ним преследовали Книгу.

Она внезапно сменила курс и направилась прямиком к нам. Она поработила Бэрронса. Этот номер прошел с Бэрронсом, но не со мной. Со мной ничего не случилось. Я была в полном порядке. Я осталась той же Мак, что и всегда. Папа сам говорил, что я всегда оправдывала их ожидания. Всем известно, как умен Джек Лейн.

– Конечно, – ответила я.

Пока он собирал камни и заворачивал их в бархат, я уставилась в зеркало Невидимых. Оно месяцами стояло прямо у меня под носом в его кабинете, но я ни разу не ощутила его эльфийской магии, как и того, что оно являлось частью обширной сети Святынь Невидимых. Сейчас оно было закрыто, замаскировано под совершенно нормальное зеркало.

– Как оно работает? – поинтересовалась я.

Он молча продолжал заворачивать камни.

– Ой, да ладно, – нетерпеливо сказала я. – Я же не пытаюсь влезть в твою голову, чтобы разоблачить твои драгоценные секреты. Эльфы поганят мою планету, и я намерена вышвырнуть их прочь. Любое знание, как оружие, будет очень кстати. Поэтому колись.

Он не оторвался от своего занятия, но я заметила, как на его губах заиграла легкая усмешка.

– Порой я думаю, что ты отказываешься мне что-то рассказывать только для того, чтобы позлить меня.

– А вы никогда не делаете ничего, чтобы позлить меня, – сухо проговорил он.

– Не тогда, когда речь идет о чем-то важном. Что если я попаду в какую-нибудь ловушку, сбежать из которой будет можно только с помощью Зеркала? Я даже не буду знать, как им воспользоваться.

– Полагаете, у вас хватит духу ступить в одну из таких штуковин?

– Я могу удивить тебя, – холодно отрезала я.

– Вряд ли, если вы все делаете так же, как и трахаетесь.

Я не собиралась позволять ему отвлечь себя тем, что он поднял тему секса.

– Я хочу знать, Бэрронс. Научи меня. Если бы я знала хоть крупицу того, что знаешь ты, мои шансы на выживание были бы на порядок выше.

– Возможно, тогда бы вам этого больше не хотелось.

– Ты не можешь просто сотрудничать? – отчаянно воскликнула я.

– Я не знаю такого слова, – фальцетом усмехнулся он.

– Я стараюсь быть во всеоружии, чтобы сражаться так же, как трахаюсь, – рявкнула я. – Но ты отказываешься помогать.

Я ненавидела, когда он напоминал мне о том, что я была При- й ей .

– Я уже начал сомневаться, что вы когда-нибудь снова произнесете это слово, мисс Лейн. Было время, когда вы не были так сдержанны. «Трахни меня, Иерихон Бэрронс», говорили вы. Утром, днем и ночью.

У южной женщины существует два вида меда, которым она может обильно смазать свои слова в таком настроении: тот, что привлекает мух, плавит мужские сердца и одновременно заставляет твердеть все остальные их части, и тот, от которого мужчине хочется свернуться в бублик и подохнуть.

Я призвала на помощь последний.

– Я не знала, что тебя можно так запросто разговорить, а то бы сказала это еще пять минут назад. Трахни себя, Иерихон Бэрронс.

Он вскинул голову и рассмеялся, сверкая белизной своих зубов. Я впилась ногтями в ладони.

– Зеркал, – сказал он, прекратив смеяться, – некогда насчитывались десятки тысяч, но теперь некоторые утверждают, что их количество составляет бесконечное множество. Эльфийские реликвии стремятся…

– Знаю. Зажить собственной жизнью. Измениться, эволюционировать странным образом.

– Когда Король Видимых впервые сотворил их …

– Король Невидимых, – поправила я.

– Сначала он был Светлым. И хватит перебивать меня, если хотите, чтобы я продолжил говорить. Когда Светлый Король впервые создал их, они сформировали абсолютно точную и предсказуемую сеть. Это было превосходное изобретение. Они стали первым способом путешествий между измерениями для эльфов. Войдя в одно из них, вы мгновенно оказывались в Зале Всех Дорог.