Терри Гудкайнд - Девятое правило волшебника, или Огненная цепь

Сейчас она думала только о его бредовой идее, о его навязчивом желании разыскать женщину по имени Кэлен, о которой почему-то помнил лишь он один. С тех пор, как они встретились, он пока о ней не заговаривал, возможно, чтобы не возвращаться к их прошлым разногласиям. А может быть, не хотел лишний раз расстраивать себя тщетностью очередной попытки убедить ее в существовании этой женщины. Но Никки-то знала, что ее не существует. Однако, несмотря на его молчание, Никки было абсолютно ясно, что он, серьезнее, чем когда-либо, настроен заняться поисками этой Кэлен. Все ее надежды, что к моменту их встречи Ричарду станет лучше, растаяли, как дым. И эти мысли мешали наслаждаться прекрасным видом.

Однако сейчас в его взгляде было что-то новое. Никки не могла бы точно сказать, что именно, как не могла предположить, что это может значить. У него всегда был особенный взгляд — острый, пристальный, словно у хищника, но теперь… Казалось, его взгляд проникает внутрь нее и смотрит прямо в душу. Правда, скрывать Никки было нечего, тем более от Ричарда. В глубине ее души не было ничего, кроме теплых чувств к нему. Она не хотела ничего для себя — только бы он был счастлив, и готова была сделать все, чтобы так оно и было.

Когда она попыталась понять, отчего он изменился, ее настроение испортилось еще больше. Хотя он и выглядел решительным, она всегда замечала, когда в нем начинает нарастать уныние. Если Никки чем и дорожила, то только светом жизни в глазах Ричарда. Она не хотела видеть, как гаснет этот свет.

Попытки не отставать требовали внимания и пока не давали Никки возможности расспросить его о встрече с ведьмой. По молчанию Кары она поняла — что бы ни произошло, все пошло не так, как ожидал Ричард; и это Никки не удивляло. Даже если бы ведьма захотела и согласилась помочь, что она могла бы сделать, если пропавшая женщина существует только в воображении Ричарда?

Никки понятия не имела, что такое Огненная Цепь, но по нетерпению в его голосе, по напряженному выражению его лица было ясно, что он не успокоится, пока не узнает всего. Прожив рядом с ним так долго, Никки не нуждалась в словах, чтобы знать о его чувствах. Было очевидно, что он возлагал огромные надежды на эту самую Огненная Цепь, что бы это ни означало.

И не меньше всего прочего, ее волновал вопрос, что случилось с его мечом; она никак не могла представить себе причину, по которой он мог бы расстаться с оружием. Ее беспокойство усиливало еще и то, как поспешно Кара дала ей понять неуместность вопросов на эту тему, и то, что Ричард тоже ни словом не упомянул о нем. Но ведь Меч Истины не та, вещь, о которой он мог легко забыть.

Дорога уходящая все выше в гору, изменилась — теперь ее обступали прямые высокие деревья; дальше она переходила в длинный каменный мост, соединявший две стороны глубокой пропасти. Никки показалось, что кто-то огромный разрубил гору до основания, словно желая отделить от остальной горы ту часть, на которой они находились. Проезжая по мосту, она заглянула за парапет и увидела каменные края пропасти, уходящие далеко вниз, и плывущие между каменными стенами белые облака, похожие на обрывки ваты. От вида такой глубины у нее закружилась голова, скрутило живот и подступила тошнота.

По движениям Са`дина Никки понимала, насколько он устал. Пересекая мост, он лишь вяло поворачивал уши из стороны в сторону. Лошади Ричарда и Кары тоже тяжело дышали и были покрыты пеной. Никки знала, как бережно всегда Ричард относится к животным, и все же сейчас он не проявлял никакого милосердия. Очевидно, его целью была какая-то более высокая ценность, чем жизни лошадей. Она знала, что это за ценность: жизнь человека. Одного конкретного человека.

Стены Замка Волшебника из плотно подогнанных гранитных блоков поднимались перед ними подобно утесу. Съезжая с моста вслед за Ричардом, Никки разглядывала сложный лабиринт крепостных стен, бастионов, башен, соединенных переходами и валами. Кара замыкала их маленький отряд. Замок выглядел живым, он словно наблюдал за их прибытием. Дорога ныряла в арку и проходила сквозь длинный тоннель во внешней стене.

Не замедляя хода, Ричард направил коня под поднятую массивную решетку; будь выбор у нее, Никки приближалась бы к Замку более осторожно. Магия этого места словно иголками покалывала ее кожу. Никогда еще ей не доводилось чувствовать столь сильную магию, сконцентрированную в одном месте. Ощущение было таким, словно она стоит одна в грозу на открытом поле, ожидая, как в любой момент в нее может ударить молния.

Ее поразили щиты, охранявшие Башню. Судя по тому, что она смогла заметить, щиты во Дворце Пророков были детскими игрушками по сравнению с этими. Те щиты в основном состояли из Магии Приращения, да и Дворец был построен совершенно для другой цели. Здесь для создания щитов в равной мере использовалась и Магия Приращения, и Магия Ущерба. Они таили в себе хоть и скрытую, но смертельную угрозу, правда, знали об этом только те, кому полагалось знать о таких вещах.

Прозрачные, почти незаметные облака затянули предвечернее небо, делая его серым, как сталь. Наступающие сумерки делали камни Башни более темными, словно она стремилась завернуться в облачное покрывало для встречи с чародеем и волшебницей, способными совладать с силами, которые наполняли это место.

Пройдя сквозь арку во внешней стене, они двинулись по дороге, пересекающей внутренний двор Башни. Затем они прошли под аркой второй темной стены через ворота, защищенные еще одним барьером, будто одного было недостаточно. Ричард без остановки миновал и этот длинный и темный проход. Стук лошадиных копыт гулким эхом ударялся во влажные каменные своды.

Наконец они въехали во дворик, поросший густой травой, там же росло несколько деревьев. Дорожка, посыпанная гравием, убегала направо вдоль стены; в конце ее располагались двери, ведущие в зал для посетителей. А возможно, предположила Никки, это был служебный вход в Башню. С другой стороны от дорожки находился загон, заднюю его ограду заменяла крепостная стена. В дальнем конце двора расположилась конюшня.

Не говоря ни слова, Ричард открыл ворота загона, завел туда коня, но расседлывать его не стал. Озадаченные Никки и Кара последовали его примеру, и они все вместе пошли через двор к гранитной лестнице с дюжиной широких ступеней, истертых за тысячелетия многими парами ног. Ступени вели на площадку, где уже скрипела, открываясь, простая, но тяжелая, двойная дверь.

Старик, чьи волнистые седые волосы находились в совершеннейшем беспорядке, выглядел хозяином дома, не ожидавшим посетителей. Он задыхался — похоже, бежал бегом, когда понял, что кто-то приехал. Несомненно, магические сети давали обитателям Башни знать обо всех, кто осмеливался посетить Башню. В прежние времена тут дежурили солдаты, которые охраняли стены, теперь здесь был один только этот старик. Судя по тяжелому дыханию, он был довольно далеко от входа, когда поднялась тревога.