Терри Гудкайнд - Девятое правило волшебника, или Огненная цепь

У Ричарда появилась мысль, что у гадюки теперь осталось только три головы.

Лица повернулись к нему, на каждом был ясно виден один и тот же вопрос.

— Владетель забрал свое, — пояснил Ричард. Он видел, что все внимательно прислушиваются. — Радуйтесь, что среди живых теперь нет еще одного злого человека. Все эти люди тоже могут умирать, несмотря на то, что защищают смерть.

Солдаты улыбнулись, шепотом выразили свое согласие, и начали расходиться по палаткам, чтобы попытаться спасти то, что еще оставалось от их утреннего сна.

Генерал Мейфферт встретил пристальный взгляд Ричарда, прижал кулак к сердцу и тоже скрылся в своей палатке.

Казалось, лагерь состоит только из палаток и фургонов. В светлеющей ночной темноте Ричард заметил Никки, бегущую прямо к нему. В том, как она выглядела, было что-то совершенно необычное. Возможно, это были остатки испытанного ею гнева, но в темноте трудно было понять наверняка.

Развевающиеся светлые волосы напомнили ему о ночном хищнике, надвигающемся на него, состоящем их напряженных мускулов и когтей. Заметив залитое слезами лицо, сжатые зубы, убийственную ярость, угрозу, беспомощность и еще что-то непонятное в ее глазах, он молча шагнул в сторону, приглашающее откинув полог палатки.

Она ворвалась в палатку, подобно штормовой волне, разбившейся о мыс. Он отступил настолько далеко, насколько позволяли размеры палатки, поскольку понятия не имел что происходит, и что у нее на уме.

Он невольно вскрикнул, когда она, отчаянно рыдая, упала на колени к его ногам и обняла их. В одной руке она держала что-то, и Ричард не сразу разглядел, что это было — белое платье Матери-Исповедницы. Платье Кэлен.

— О, Ричард, прости меня, — кричала она, задыхаясь от рыданий. — Прости за то, что я сделала с тобой. Я так виновата, так виновата.

Она продолжала бормотать эти слова снова и снова.

Он наклонился и коснулся ее плеча.

— Никки, что…

— Я так виновата, — кричала она, хватаясь за его ноги, как приговоренная к смерти, умоляющая короля сохранить ей жизнь. — О, добрые духи! Я так виновата перед тобой.

Он старался убрать от своих ног ее руки.

— Никки, что с тобой?

Ее плечи вздрагивали от мучительных рыданий. Она подняла на него глаза, пока он поднимал ее, взяв за руки. Она была словно раненая, словно мертвая.

— О, Ричард, мне так жаль. Я никогда не верила тебе. Мне так жаль, что я тебе не верила. Я должна была помогать тебе, а вместо этого, на каждом шагу мешала, постоянно боролась с тобой. Я так виновата.

Ему редко доводилось видеть людей в таком горе.

— Никки…

— Пожалуйста, — рыдала она, — Пожалуйста, Ричард, покончим с этим прямо сейчас.

— Что?

— Я не хочу больше жить. Это слишком больно. Прошу тебя, воспользуйся своим ножом и прекрати это мучение. Пожалуйста. Я так виновата. Я поступала хуже, чем просто не верила тебе. Я мешала тебе на каждом шагу.

В его руках она обвисла, как тряпичная кукла. Она плакала горестно и бессильно.

— Мне так жаль, что я не верила тебе. Ты во всем был прав, совершенно прав. Я виновата, но это — моя ошибка и теперь все должно быть кончено. Я виновата. Я должна была поверить тебе.

Она начала выскальзывать из его рук. Усевшись на пол рядом с ней, он обнял ее так, как недавно обнимал Джиллиан.

— Никки, ты была единственной, кто заставил меня продолжать поиски, когда я готов был все бросить. Ты единственная заставила меня бороться дальше.

Руки Никки обвились вокруг его шеи, когда он притянул ее поближе. Она чувствовала, что вся горит от горя, словно в лихорадке.

Она все рыдала и продолжала бормотать что-то о том, насколько ей жаль, что она очень виновата, что должна была верить в него, что теперь слишком поздно, что хотела бы теперь разом покончить со всем и умереть.

Ричард прижал ее голову к плечу и шептал, что все будет в порядке. Его объятие мягко укачивало, шепот успокаивал, в голосе не было ничего, кроме сочувствия.

Он вспоминал свою первую встречу с Кэлен и их ночевку в приют-сосне. В ту ночь ее едва не поглотил Подземный Мир, но Ричарду удалось вернуть ее обратно. Кэлен тогда тоже плакала от ужаса и горя, он тогда тоже обнимал и успокаивал ее.

До той ночи никто никогда не обнимал ее, не утешал.

Теперь он видел, что Никки тоже никто никогда не обнимал, если она плакала.

Находясь в его объятиях, чувствуя тепло, в котором она так нуждалась, ощущая себя в безопасности, как никогда прежде, она задремала. Он почувствовал такую радость от того, что может дать ей утешение, что тихо заплакал, пока она спала в его безопасных объятиях.

Должно быть он тоже заснул, потому что когда снова открыл глаза, через легкие стенки палатки уже проникал бледный свет. Подняв голову он увидел Никки, которая словно ребенок, уютно устроилась у него на руках, не желая просыпаться.

Но проснулась, внезапно осознав, где она находится.

Она подняла синие утомленные глаза.

— Ричард, — прошептала она так, что он понял: сейчас все начнется с начала.

Он прижал кончики пальцев к ее губам, не давая словам выйти на волю.

— У нас очень много дел. Расскажи, что ты узнала, чтобы мы могли ими заняться.

Она сунула ему в руки белое платье.

— Ты оказался прав почти во всем, даже если не представлял себе подробностей. Как ты и говорил, Сестра Улиция и ее подруги мечтали освободиться от сноходца. Вот они и решили дать тебе бессмертие, поскольку ты высоко ценишь жизнь. Все остальное, что они делали, как бы разрушительны не были их действия, имело вторичную важность. Это дало им возможность работать ради освобождения Владетеля.

Глаза Ричарда стали круглыми, он внимательно слушал.

— Они нашли заклинание Огненной Цепи и использовали его, чтобы уничтожить всеобщую память о Кэлен. Это дало им возможность заставить ее украсть для них шкатулки Одена. Твой отец там, в Подземном Мире, сообщил Владетелю, что знание, в котором они нуждаются, хранится только в твоей памяти. Они также знают, что им нужна Исповедница, чтобы узнать правду. Кэлен должна выполнить две задачи: украсть шкатулки Одена и помочь им получить знание из «Книги Сочтенных Теней». Вовсе не пророческие черви, а заклинание Огненной Цепи ответственно за то, что происходит с пророчествами. У Сестер есть две из трех шкатулок Одена, и они ввели их в игру. Они так спешат по двум причинам. Во-первых, при помощи шкатулок Одена они хотят призвать Владетеля в мир живых, и во-вторых, потому, что шкатулки Одена были созданы специально, чтобы противостоять заклинанию Огненной Цепи .

Ричард моргнул.

— Что значит, у них только две шкатулки? Я думал, они использовали Кэлен, чтобы украсть все. В Саду Жизни хранились все три шкатулки.

— Когда Кэлен принесла только одну шкатулку, они отдали ее Тови, чтобы поскорее увезти, а потом отправили Кэлен назад за двумя остальными.