Терри Гудкайнд - Девятое правило волшебника, или Огненная цепь

— Думаю, что могу. Но вы должны рассказывать об этом ей, не мне. Ну, и где тут у нас Тови?

Он протянул руку, показывая.

— Вон там, справа. Последняя палатка в ряду.

Никки кивнула.

— Сделайте одолжение, проследите, чтобы нас никто не потревожил, включая хирургов. Я должна остаться с нею наедине.

— Я прослежу. — Он обернулся и почесал голову. — Конечно, это не мое дело, но вы… — он указал назад, туда, откуда они пришли — Вы и Лорд Рал… ну, в общем… ну вы знаете…

Никки показалось, что не сможет произнести в ответ ни слова.

— У нас не так много времени. Не стоит заставлять Кару ждать.

— Да, я понял, что вы хотели сказать. Спасибо, Никки. Надеюсь, утром мы еще увидимся.

Она посмотрела, как он стремительно удаляется в темноте, затем вернулась к своей задаче. Она действительно не хотела расстраивать генерала разговорами о Госпоже Смерть, но должна была погрузиться в ту часть себя, чтобы обрести ледяное равнодушие ко всему на свете.

Она потянула полог палатки и скользнула внутрь. Единственным источником света внутри была свеча, вставленная в импровизированный подсвечник, сооруженный из куска железа, который был попросту воткнут в землю около кровати. В палатке было тепло и душно. Пахло застоялым потом и высохшей кровью.

Грузное тело Тови лежало на спине. Дышала она с трудом.

Никки присела на легком табурете возле кровати. Тови едва заметила, что кто-то сел рядом. Никки взяла запястье Тови и начала вливать в нее силу, чтобы уменьшить страдания.

Тови почувствовала помощь и попыталась посмотреть. Ее глаза расширились, дыхание участилось. Она задохнулась от боли и схватилась за живот. Никки увеличивала поток силы, пока Тови не обмякла на кровати со стоном облегчения.

— Никки? Откуда ты взялась? Во имя… Что ты тут делаешь?

— С каких пор это тебя волнует? Сестра Улиция, да и все вы тоже, оставили меня в лапах Джеганя. Вы бросили меня в рабстве у этой свиньи.

— Но ты бежала.

— Бежала? Сестра Тови, ты в своем уме? Никто еще не убегал от сноходца — кроме вас пятерых.

— Четверых. Сестра Мерисса умерла.

— Как это случилось?

— Эта глупая сука попробовала сыграть с Ричардом Ралом в свою собственную игру. Ты помнишь, как она его ненавидела — все время хотела искупаться в его крови.

— Помню.

— Сестра Никки, что ты тут делаешь?

— Вы все оставили меня у Джеганя. — Никки наклонилась так, чтобы Тови могла видеть ее глаза. — Вы и понятия не имеете о том, что мне пришлось вынести. С тех пор я выполняю для Его Превосходительства особые задания. Ему нужна информация, и он знает, что я могу раздобыть ее для него.

Тови улыбнулась.

— Он сделал тебя шлюхой, чтобы ты узнавала для него то, что он хочет знать.

Никки не ответила, вместо этого она сказала:

— Я случайно узнала о какой-то дуре, которая пыталась что-то украсть, но вместо этого умудрилась сама себя ранить. Кое-что в ее описании показалось мне знакомым, и заставило поехать и проверить, не могла бы это быть ты.

Тови кивнула.

— Боюсь, дело совсем плохо.

— Я приехала убедиться, что ты будешь умирать долго. Я хочу, чтобы ты страдала. Это будет моя месть за то, что вы оставили меня в лапах Джеганя, когда убегали. Вы даже не потрудились сообщить мне, что это вообще возможно.

— Мы ничем не могли тебе помочь. У нас появился шанс и мы должны были воспользоваться им, вот и все. — Хитрая усмешка скользнула по ее лицу. — Но ты тоже можешь освободиться от Джеганя.

Никки резко наклонилась вперед.

— Как? Как мне освободиться?

— Исцели меня, и я расскажу.

— Ты хочешь сказать, излечить тебя, чтобы ты снова могла предать меня? В просьбе отказано, Тови. Или ты все мне расскажешь, или я буду сидеть тут и смотреть, как ты отправишься в вечные объятия Владетеля. Я могу достаточно долго поддерживать в тебе жизнь. — Она наклонилась ниже. — Таким образом ты сможешь чувствовать боль в кишках куда дольше.

Тови захватила рукой платье Никки.

— Пожалуйста, Сестра, помоги. Мои раны очень серьезны.

— Говори, Сестра.

Она выпустила из руки платье Никки и повернула голову так, чтобы смотреть в сторону.

— Это узы с Лордом Ралом. Мы поклялись ему в верности.

— Сестра Тови, если ты считаешь меня настолько глупой, я заставлю тебя страдать, ты будешь сожалеть об этой мысли до самой своей смерти.

Она повернула головку, чтобы снова видеть Никки.

— Нет, это правда.

— Как можно принести клятву верности тому, кого хотите уничтожить?

Тови усмехнулась.

— Это придумала Сестра Улиция. Мы поклялись ему в верности, но заставили позволить нам уйти прежде, чем он получил возможность приказывать нам.

— Твоя история становится все более нелепой.

Никки убрала руку от руки Тови, прервав струйку исцеляющей магии. И смотрела, как Сестра Тови стонет от боли.

— Пожалуйста, Сестра Никки, это правда. — Она схватила Никки за руку. — В обмен на разрешение уйти, мы дали ему то, чего он хотел.

— Что такого мог хотеть Лорд Рал, чтобы позволить уйти Сестрам Тьмы? Это — самая безумная история, которую я слышала в жизни.

— Женщину.

— Что?

— Ему нужна была женщина.

— Как Лорд Рал, он может получить любую женщину, которую захочет. У него есть все возможности убедить ее, что его постель гораздо приятнее, чем встреча с его палачом. Никто не захочет отказывать ему. Едва ли ему нужны Сестры Тьмы, чтобы заполучить себе в постель женщину.

— Нет, нет, не просто женщину. Женщину, которую он любит.

— Ну да, конечно. — Никки раздраженно вздохнула. — Прощай, Сестра Тови. Передай Владетелю привет, когда попадешь к нему. Сожалею, но боюсь, что вашу встречу придется отложить на некоторое время. Мне кажется, ты можешь задержаться тут надолго. Мне очень жаль.

— Прошу тебя, — ее рука потянулась, чтобы прикоснуться к той единственной, которая могла бы еще спасти ее. — Сестра Никки, прошу тебя, выслушай. Я расскажу тебе все.

Никки села и снова взяла Тови за руку.

— Хорошо, Сестра, но только помни, что магию можно применять разными способами.

Спина Тови выгнулась.

— Нет, пожалуйста, — выкрикнула она в муке.

Никки ни минуты не раскаивалась в том, что делает. Она знала, что между причиняемым ею страданием и пытками, которые применяет Имперский Орден нет ничего общего. Хотя с виду это было очень похоже. Но ее целью было одно лишь желание спасти жизни невинных людей, тогда как Орден использовал пытки для покорения и завоевания, как способ вселить во врагов страх. И имперцам это нравилось, потому что жестокость заставляла их чувствовать себя хозяевами не только боли, но и самой жизни человека.

Имперский Орден использовал пытки потому, что не имел никакого уважения к человеческой жизни. Никки использовала боль потому, что уважала жизнь. Когда-то она не увидела бы этой разницы, но с некоторых пор эта разница становилась ей все более очевидной.