Ольга Назарова - Дорога в туман

— Катюш, выбрось из головы. Зря ты ей это рассказала. — Кот грустно смотрел на Жарусю и отвернулся к Волку. Тот тяжело дышал и так в себя и не приходил. В углу на лавке тайком вытирал глаза Степан.

Катя смотрел на Волка и вспоминала, как его увидела первый раз. Как назвала другом. И как Волк действительно стал её другом. Она тихонько встала и ушла в свою светлицу.

— Что мне делать? Мне страшно даже от разговоров про Темный лес. И так мало кому удавалось выйти. А если мне станет так страшно, что я обернусь? Или сойду с тропы. И все? И меня сожрут? А Волк? Волк умрет. Нет, так нельзя! Я должна хотя бы попытаться. Правда, там не скажешь «я больше не играю, я в домике»! Но, у меня же есть возможность вернуться к вратам. Всегда, и из любого места Лукоморья. Значит, и оттуда! Так, значит, сожрать, скорее всего, не сожрут, не успеют. Уже легче. — Катерина успела додумать до этого момента, и вдруг сообразила, что автоматически уже собрала свою сумку. — Так, еще надо взять бутылку или флягу для воды. Всё. Всё готово, — она глянула на себя в зеркало. Отстегнула перышко. И переоделась в джинсы, удобные кроссовки, толстовку с капюшоном. На плечо толстовки опять приколола брошку-перо. — Придется тебе поработать фонариком, — сообщила она перышку, и закинув на плечо сумку, вышла в горницу.

— Котик, дай мне, пожалуйста, флягу для воды! — она увидела изумленные глаза Баюна. И довольную Жарусю.

— Катя, что ты творишь! Я не могу тебя отпустить!

— Котик, я себе не прощу никогда, если я даже не попробую.

— Да как ты не понимаешь, там нельзя попробовать! Если зашла, то только до конца!

— До конца, или к вратам? Я же могу всегда вернуться! — Катерина решительно сжала губы. — Котик, я пойду. Дай мне флягу, пожалуйста. Жаруся, донесешь до леса?

— Конечно! — Жар-Птица нежно смотрела на девочку.

Кот побрел к сундуку, доставать флягу, а Катерина, отложив сумку, опустилась перед Волком.

— Сколько у меня времени? — она гладила жесткую бурую шерсть.

— До утра точно, — вздохнула Жаруся. — Плохо, что ты идешь вечером. Но, если ждать утра, то ты даже если принесешь воду, уже и оживить не успеешь.

— Катя, ты с ума сошла? — Степан не выдержал, он честно дожидался их с их миссии, как он это назвал, но увидев раненого Волка забился в угол и старался под ногами не мешаться, но тут уж не смолчал, слез с лавки, и потянул Катерину за ремешок сумки. — Пойдем, поговорить надо, — он решительно пошел к выходу из дуба. — Пойдем!

— Ладно. — Катерина пожала плечами, положила сумку на придвинувшийся стул и вышла за Степаном.

— Ты что творишь? Ты же погибнешь там! Ты подумала о ком-нибудь кроме этого Волка? Ладно, положим, ты успеешь выйти из врат, а я? Я тут останусь? Волк, он же сам виноват, он и птицу украл, и коня и девицу, и ещё Кусмана чуть не до смерти напугал. Он заслужил это! Ты-то здесь при чем? И чего ты за него так переживаешь?

— А! Ты боишься, что не сможешь вернуться? Сможешь. С этой стороны тебя может любой вывести, и Баюн, и Жаруся и Сивка. Врата не заперты для тех, кто ими уже проходил. Я из лесу вырваться смогу в любом случае! — сама Катерина, конечно, не была в этом так уверена, но заставила себя говорить твердо. — А по поводу заслужил или нет, а ты сам-то что заслужил? Ты хоть понимаешь, что чуть не погиб от игр? И ты сам был в этом виноват! Надо было тебя так бросить? — Катя вытерла глаза и сердито посмотрела на Степана. — Я за него переживаю, потому что он мой друг. Понял? И он бы тоже пошел в этот лес, на моем месте. А если тебе это не понятно, мне тебя просто жаль! — она развернулась, бегом вернулась в Дуб, и вопросительно посмотрела на Кота, который подавал ей две фляги.

— Катюш, если ты сможешь туда добраться… Нет, когда ты туда доберешься, — одернул сам себя Кот. — Наполни одну флягу живой водой, а другую мертвой. Тоже нужная штука, очень. Вот, у одной пробка золотая, это для живой, а у другой — черная, это для мертвой.

— Спасибо Котик! Не бойся, я очень постараюсь вернуться. Если что, вернусь к воротам. Если мне придется уходить обратно, в мой мир, Степана проведи сквозь ворота. Хорошо? — Катерина очень злилась на Степана, но ябедничать на него не стала. Хорошо помнила себя, в первую свою встречу с туманом, чуть не закончившуюся плохо для Волка. Она крепко обняла Кота и поцеловала его в нос. А потом подошла к лежащему на одеялах Волку и наклонилась к самому его уху:

— Потерпи, пожалуйста, и дождись меня. Я очень постараюсь тебя не подвести, — так же на ухо, очень тихо, сказала Волку Катерина, волчье ухо в ответ слабо шевельнулось.

— Услышал. Ты молодец, что догадалась. У него теперь прибавилось сил. — Жаруся махнула крыльями, и уцепилась коготками за Катину толстовку, Катерина легко зависла в воздухе.

— Пора. Полетели — мелодично пропела Жаруся, и вылетела в открытую Котом дверь.

Степан смотрел на огонек, удаляющийся в вечернем небе, и думал о том, что она даже не оглянулась и не попрощалась с ним. Очень обиделась, наверное. И почему это ей его жаль? Тяжело вздохнул и пошел уточнить у Кота, не надо ли чем помочь.

Катерина обожала летать с Жарусей, это не то что самой крыльями махать! Но в этот раз полет её не радовал. Легко было принимать громкие решения в светлом и теплом Дубе. А вот теперь перед ней встает колоссальная громада Темного леса. И чем он ближе, тем становится страшнее.

— А знаешь, дорогая, мне кажется, что я поняла, почему так мало людей вернулись из леса, — проговорила Жаруся.

— Почему?

— Почти все они были слугами. И их туда отправляли приказом. Или за деньги. Понимаешь, живая вода, это такая штука, которая очень ценится всеми царями. Небось, догадываешься, что это же возможность не болеть, не отравиться ничем и никогда, то есть заговоры не страшны. И войско опять же… Полегли воины в битве, ты их мертвой водой сбрызнул, живой сбрызнул, и все, опять то же войско на службе. Сплошная выгода. Обычные-то люди тоже водой пользовались, но многие просто спят в тумане, там она не нужна, в этом сне не болеют и не умирают. Скорее всего, у многих ещё вода припасена, но им-то столько и не надо. Её же на семью набирали, а к примеру, царю Авдею вон на всю дружину надо много и часто, он задиристый. Воевать любит. Пока до источника можно было легко добраться, и сложностей не было. А сейчас, у кого вода есть, тот и выиграл. Вот слуг за водой и посылают. А слуга, он человек подневольный. Вот та девушка, которая брату воду добыла, она шла не из-под палки и не за золото, она свое спасала. Понимаешь разницу? Любовь к брату или страх и жадность. Ты вот почему идешь? — Жаруся задала вопрос как-бы между прочим.