Сергей Москвичев - Книга героев. Пугающая история хищной планеты

Он выхватил рукой лезвие зажатое черными, как глаза зубами и двинулся на детектива со следопытом. Они с криками побежали в сторону кормы. Курт выстрелил из бластерной винтовки. Заряд прошел мимо дитя речной пучины, лишь слегка задев его левое предплечье.

Мужчина отвлекся от преследования Беатрис и Дарена и метнул кортик в капитана, но тот увернулся, пропустив лезвие в миллиметрах от своей шеи. Курт выстрелил в ответ, черноглазый высоко подпрыгнул, так, что казалось, будто он взлетел, уцепившись за мачту. Он ловко вскарабкался по ней на самый верх, словно обезьяна, достигнув балки, крепящей парус, и стал раздирать плотную ткань. Он рвал когтями парусину, словно бумагу канцелярским ножом. Курт выстрелил из бластера еще раз, но черноглазый вновь взмыл в воздух и погрузился в воду.

Край изодранного паруса быстро загорелся, члены команды черпали ведрами воду из-за борта. Сид окатывал водой горящую ткань прямо с палубы, а Даниель, зажав в зубах ручку ведра, лез по мачте, чтобы окатить водой пожар сверху.

Пока черноглазый скрылся из виду, погрузившись в реку глубже, с горем пополам часть паруса была спасена, но половина сгорела. Беатрис знала, что в трюме есть запасной моток парусины, поэтому за небольшой ущерб не переживала, но была напугана тем, что их опять атакует какая-то чертовщина.

Новую атаку ждать долго не пришлось. Ладью закачало с новой силой, удары по дну раздавались сильные и ритмичные.

— Эта тварь нас потопит с такими темпами! — выкрикнул Курт. — Арчибальд, мой скимитар!

Матрос бегом смотался в каюту и вернулся с капитанским клинком. Шипка, взяв холодное оружие в левую руку, встал на край борта, а потом прыгнул в воду.

Беатрис не была фанатом Курта, но она просто обомлела от происходящего. Поступок казался ей просто безумным. Но она понимала, что черноглазый мужчина может потопить их корабль, если никто его не остановит.

После того, как капитан скрылся под палубой ладьи, ее стало качать еще больше. Александрос и Брауз со страхом вцепились в борта «Дырявого корыта», пытаясь удерживаться на ногах и ждать появления победителя подводной схватки. Беатрис не ожидала, что когда-нибудь будет молиться за успех Курта, но это день неожиданно для нее настал. Ведь от его удачи зависели жизни их всех.

Спустя пару минут, из-под палубы начала разливаться черная жижа, будто осьминог выпустил литры своих чернил. Затем из этой грязной, наполненной жутью воды показался Шипка. Когда он вынырнул, его волосы и лицо были перепачканы чем-то черным и вязким:

— Арчи, Сид, помогите мне! — задыхаясь, прохрипел капитан.

Матросы прыгнули в воду, помогая своему капитану. Он крепко держал не только свой клинок, но и тело зловещего незнакомца вероломно атаковавшего их ладью. Трое живых и один убитый, через минуту они уже были на палубе. Курт вытирал с лица черную жижу, одновременно отряхиваясь от воды. Когда он закончил с этим, то подошел к убитому, наклонившись над ним.

Беатрис с присущим ей профессиональным и женским любопытством также приблизилась к черноглазому агрессору, бездыханно лежащему на деревянном полу палубы, истекая черной, как смола, жидкостью: «Это кровь?» — подумала детектив.

Татуировки, которые покрывали большую часть его конечностей, символы на них, они напомнили Беатрис знакомые знаки. Точно такие же, как те, что они намеревались перевести. Александрос посмотрела на Брауза также внимательно рассматривающего убитого агрессора:

— Мы уже близко к цели, — кивнул следопыт. — Вспори его грудь.

Курт вонзил свой скимтар в живот черноглазого, чуть ниже грудины, с хрустом разрезая его ребра, словно мясник, потрошит свинью. Из тела еще больше заструилась черная кровь. Раскрывая грудную клетку голыми руками, Шипка оголил внутренности убитого нападавшего. Они были черны. Присмотревшись, Беатрис прикрыла рот рукой, будучи напуганной, вновь:

— Чужак?

У него было два сердца. Черных снаружи и изнутри.

Качка корабля только усиливала тошноту. Та скверная соленая пища, которую ему давали в заточении, в трюме корабля «Свежий ветер», отторгалась желудком. И без того худощавый и болезненный на вид, Виктор, сейчас похудел еще сильнее.

Он надеялся, что экспедиция к дальним берегам Забытого континента поможет ему побороть наркотическую зависимость. Штейман держался долго, достаточно большой для себя период без наркотиков. Но когда он начал скучать в пути, а Курт Шипка, тогда еще гостеприимный капитан корабля, протянул ему желаемую инъекцию апиоида в дар.

Теперь об этом человеке Виктор знал не многим больше, разве, что он не какой не бравый торговец, которого не напугать никакими россказнями пьяных моряков о пиратах Бодрствующего океана, а один из них. А точнее, наверное, самый главный и коварный их представитель.

К удивлению лингвиста, детектива Беатрис Александрос, а возможно и его отца, капитан «Свежего ветра» имел в своем распоряжении манускрипт, позволивший Клебенсу Штейману перевести часть письмен, которые были обнаружены при вскрытии Микки. Парень был заключенным на королевских рудниках в архипелаге Сентры, готовился к освобождению, но стал жертвой вируса, который позже в столице назвали звездным или «зубодробительной лихорадкой». Виктор помнил, как впервые увидел ее симптомы, находясь вместе с детективом Беатрис и ее ныне покойным напарником Джоном Анасси на рудниках.

Сначала человек страдал лунатизмом, ходил во сне и стучал зубами, потом начиналась лихорадка, ведущая к коматозному состоянию, а позже и к смерти. К тому моменту, как Виктор, Беатрис с Питом Таргетом и его отец отправились в Порт Огненного моря в поисках корабля, который переправит их за океан, Мулсатор был уже охвачен эпидемией этого страшного недуга. Однако это сейчас совсем не волновало лингвиста.

На первом месте были его собственные страхи. Несмотря на то, что Виктор знал о процессе ломки и выходе из абстинентного синдрома практически все, и не понаслышке, он боялся, что условия его содержания, не доведут до добра.

«Держись, — повторял он себе, — и не с таким справлялся».

По крайней мере, он жив. А вот, бедняга Пит, скорее всего, уже кормит рыб. По пути мимо островов Рэберст, а также Штормовых островов, когда с капитаном дела обстояли иначе, и спутники могли свободно передвигаться по кораблю, Виктор не раз обращал внимание на дельфинов, следующих за их кораблем. Может быть, Питу повезло, и дельфины спасли его? Штейман не раз слышал истории о подобных спасениях. Дельфины умные существа, может даже умнее людей. По крайней мере, они не пичкают себя всякой дрянью, как это привык делать Виктор.

К апиоидам лингвист пристрастился еще во время учебы в университете Верхнего города. Кроме них он принимал и различные другие вещества. Как любой наркоман со стажем, он начинал с малого. Курение марихуаны, стимуляторы, потом более тяжелые препараты.