Сергей Москвичев - Книга героев. Пугающая история хищной планеты

— Ландо, только не раскроите друг другу бошки и не пришейте друг друга в своих спорах, и не орите так без надобности.

Стражники королевских рудников удалились, проекция принца испарилась, а толпа замерла. Вместе со всеми оцепенел и Амарант, он не ожидал такого хода со стороны Идэна, тем временем, принц пришел в себя, преодолевая, должно быть, адскую боль.

Эландрэ устремил взор на землю, где лежал принц. Оба его колена были сломаны, но ему хватило прыти поднять корпус и, схватив двумя руками щиколотки Фираги, повалить его. От неожиданности Амарант упал практически плашмя, ударившись головой. Идэн полз к его голове. Достигнув шеи Фираги, принц вгрызся в нее своими зубами, исполнив свои слова.

Лежа на спине, выплевывая кровь врага, Идэн был весь залит фонтанирующей из сонных артерий алой биологической жидкостью. Он слегка приподнялся на локти, с трудом подавляя истерический смех, явно находясь в состоянии мощного адреналинового шока:

— Узрите все! Я настоящий король. Я сдержал свое слово, сдержу и остальные. Выбор за вами, поддержать меня в грядущих войнах, или остаться здесь волочить существование заключенных.

Хатари и Магнус подбежали к раненому окровавленному принцу и подняли его себе на плечи, поддерживая его корпус:

— Я с Вами, мой король! — проревел «Красный снег».

— Я с Вами, Ваше Величество! — поддержал его громогласный «Черный пес».

Остальные авторитеты: Шан-Раник «Лунный зуб», Крогерд «Адский перфоратор», а с ними и их банды также поддержали Идэна, улыбающегося, раскинувшего руки, как крылья, и ревущего, подобно дракону. Даже члены группировки Амаранта поддержали будущего короля своими одобрительными возгласами.

Больше всего на свете Эландрэ хотел разделить этот триумф вместе с Идэном, но он смотрел на ноги принца, которые болтались, словно поломанные ветви дерева.

«Когда весь восторг победы пройдет, он погрузиться в горячку адской боли, — понимал Шипка. — Никто, кроме меня не поддержит его в такой момент».

Заключенные, особенно авторитеты, были впечатлены силой принца, но готовы ли они также поддержать его в моменты слабости? Вряд ли. Но это не важно. Никто из них просто не должен их видеть. Эландрэ поддержит его всегда, теперь он это точно знал. Остальные нужны лишь временно.

Морской волк подошел к своему будущему королю и, заглянув за его иссиня черные, отливающие фиалковыми и обсидиановыми оттенками глаза, разглядел главное: его справедливую душу, дух мирового лидера.

Земля задрожала, но Хатари и Магнус смогли удержать Идэна.

— Это ли не знак?! — прокричал Профессор. — Сама планета признает его победу! Мы должны следовать за единственным достойным лидером, потомком династии, которую избрали боги! Да здравствует истинный король!

В безмолвной тишине было приятно идти по тоннелю, чарующему своим черным блеском, словно зеркалом космоса. Проход, загроможденный обрушающимися породами все того же обсидиана постепенно расширялся и в конце концов вывел к руинам.

Это был небольшой участок улицы древнего города, мостовая покрытая пылью веков, разрушенные скверы, придавленные потолком молодых пород, ледника, медленно тающего на законсервированные в янтаре остатки растений, видевших солнце долгие тысячелетия назад. Был на улице этой и высохший фонтан, с заржавевшими изваяниями канувших в лету мастеров по металлу. Глухие завалы со всех сторон, и лишь узкая тропа, ведущая в здание погребенного города.

Двери были из дерева, лакированные, но уже с облупившимся покрытием, поросшие северным мхом и лишайником, борющимся за господство с разрастающейся плесенью. Открыть одну из створок, закрепившуюся на несмазанных петлях было не просто, но Профессор и Идэн осилили это.

Первая комната была прихожей, очевидно, что это здание было обычным домом одной из семей, проживающих на территории могущественной развитой цивилизации, оставшейся в прошлом, занесенной градом грязи и снега. Из прихожей дверной проем вел в коридор, имевший лестницу на второй этаж, слева был проход, вероятнее всего в кухню, от которой практически ничего не осталось и в гостиную, находящуюся в таком же плачевном состоянии. Ничего примечательного и интересного ни Профессор, ни принц на этом этаже не обнаружили.

Поднявшись по лестнице на второй этаж, целой и доступной для исследования оказалась лишь одна из комнат, остальные были также погребены под горными породами, либо находились в состоянии крайне плачевном.

Единственная доступная для изучения комната была просторной, принадлежала, судя по всему юной девушке, исходя из вида едва уцелевшей красивой мебели и гардеробной, в которой было полно места под наряды и обувь.

Примечательной вещицей, которую обнаружил на полу Идэн, был замысловатый шар: металлический, темный, испещренный рунами. Этот предмет чем-то напомнил принцу Головоломку Крови Двух Огней. Ему показалось, что это может быть важной вещью, а может и простой игрушкой, но он поместил шар в свою поясную сумку, чтобы выяснить это позже.

Профессора больше всего привлек сохранившийся относительно целым терминал. Он был похож на компьютер, или какое-то, подобное тому, электронное устройство. Никакого оружия или чего-то еще, что могло бы пригодиться планирующим восстание мятежникам, здесь не было.

— Не густо, кэп не обрадуется столь скудным находкам, — с досадой сказал Профессор.

— Почему «кэп»?

— Что?

— Ты называешь так Эландрэ, периодически. Обычно так называют капитанов.

— Ну да, он был капитаном, контрабандистом, — в словах чувствовалось, что Профессор замешкался и говорил совсем неуверенно.

— Не знаю, обычно так называют известных капитанов, а не мелких контрабандистов. Тем более, я так понимаю, что твоим лично капитаном он не был, или все же ты служил на его корабле?

— Нет, просто, когда я с ним познакомился, уже здесь, на рудниках, когда мы отбывали свои сроки на другом острове, его уже все так называли до меня, вот и я, как все, так сказать…

— Не нравится мне твое мешканье и недоговорки, Профессор. Мы в одной лодке, помнишь? Чем меньше тайн будет в нашем внутреннем кругу, тем лучше, — Идэну показалось, что собеседник не совсем одобрил его объединение их троицы в некий «внутренний круг», но пока решил не акцентировать на этом внимания.

— Корвин. Корвин, Корвин, Корвин… Это ведь не твое имя. Как тебя зовут по-настоящему?

— А твое имя Профессор, я полагаю? — он поймал его. — Ладно, пусть такие мелочи останутся маленькими секретами. Каждый имеет право на свой скелетик в шкафу. Главное, чтобы он неожиданно не выскочил оттуда, руша общие планы. А до тех пор, пусть они там пылятся и дальше.