Сергей Москвичев - Книга героев. Пугающая история хищной планеты

В своем пристрастии Виктор никого не винил, кроме себя самого. Никто не сажал его на иглу. Отец отстегивал ему солидные деньги на карманные расходы во время учебы, а на дилеров парень выходил сам. Пока не втянулся в эту кабалу с головой. Естественно, лингвист пытался бросить ни один раз, но как говориться, бывших наркоманов не бывает. Поэтому он снова и снова возвращался к запрещенным веществам.

Как будут обстоять дела теперь, он не знал.

Когда Курт велел своим подручным схватить Вктора, его отца и детектива Беатрис, последняя предположила, что их отвезут на рынок работорговли.

Капитан «Свежего ветра» при знакомстве утверждал, что намерен посетить все крупные порты восточного побережья Забытого континента. Сами спутники надеялись, что он доставит их первым делом в Гримгнаву, город на севере побережья, известный своими самоцветами. Оттуда было бы проще всего попасть в долину речной системы Кар-Мин, место назначения их экспедиции. Но теперь Виктор не был уверен ни в чем. Как будет построен их маршрут неизвестно.

Качка усиливалась на протяжении нескольких дней. Подручные Курта, доставляющие еду в камеру Виктора молчали и о его отце, и о детективе, и о том, где они сейчас и как долго займет еще путь.

Спустя пару дней штиля Штейман пришел в себя. Еда больше задерживалась в его организме, а теплое питье помогало бороться с трясучкой, охватывающей все тело. Первые признаки наркотической ломки были позади. Хотя бы физическое состояние улучшилось.

На второй день более-менее сносного самочувствия, Виктор почувствовал, что корабль остановился.

«Куда мы причалили? Гримгнава? — хотелось бы, думал лингвист. — Но что планирует с ними делать Курт? Отпустит ли просто так?»

В трюм вошли двое здоровенных бугаев капитана, отворили дверь камеры и скомандовали:

— На выход, и без глупостей.

— Где мы? Город самоцветов.

— Город розовых пони, срущих бабочками, тебе же сказали: «на выход!» — подручные Курта грубо помогли Виктору покинуть место своего заключения.

Войдя в дом, Шивон ощутила пугающую тишину, которая безмолвным звоном наполняла пространство, отражаясь от стен. Ганс лежал на диване, его глаза были открыты, рот съехал на бок. Из приоткрытых губ текла слюна. Дочь схватила полотенце и вытерла ее, коснувшись рукой холодной щеки отца. Балкоин начала теребить его за плечи.

— Папа! — ей казалось, что она кричит, но ее голос теряется в нависшей тишине, заполненной пугающим звоном. Может у нее уши заложило морской водой, и она не слышит сама себя?

Джи оттолкнул девушку. Она попятилась назад, прикрыв рот рукой, вытирая второй катящиеся слезы. Мужчина делал отцу непрямой массаж сердца, искусственное дыхание.

— Вызывай скорую! — Шивон не слышала этих его слов, лишь читала их по губам. Она брела по комнате к телефону, каждый шаг казался ей километровым отрезком пути, проделанным уставшей после забега спортсменкой.

Балкоин на автомате набрала номер.

— Мой папа, он не дышит, — сказала дочь в трубку.

— Давно? Где вы находитесь? — отвечал оператор.

Совершенно четко Шивон назвала адрес.

— Попробуйте пульс, температуру.

— Он холодный, — сказала Балкоин.

— Тело холодное? — переспросил оператор.

— Нет, папа холодный! — Шивон выронила трубку, ее затрясло всю. Она вышла из дома.

На улице было так светло, что даже невыносимо для глаз.

«Какая ужасная погода, — пронеслось в голове, — лучше бы сейчас шел дождь».

Джи вышел за девушкой через пару минут и коснулся ее плеча. Шивон не оборачивалась. Она остолбенела. Скорая приехала быстро. Балкоин видела, как они упаковали Ганса в мешок на носилках и застегнули его, закрыв лицо.

«Что они делают? Он же задохнется там!»

Шивон пыталась помешать фельдшерам, когда они уносили Ганса. Один из медиков встряхнул ее, девушка первый раз, за время прошедшее после возвращения услышала внятную речь, будто соленая вода наконец-то вытекла из ушей.

— Ваш отец умер, — сказал фельдшер скорой помощи. — Вам есть, кому позвонить?

Шивон повернулась в сторону Джи.

— Нет.

— Мы пришлем социального работника. Он прибудет до вечера.

Скорая уехала, забрав ее отца, оставив червей, копошащихся в ее животе, продолжать терзать ее еще пуще.

— У тебя есть еще родня, кроме матери? — спросил Джи.

— Нет, только ты.

— Я не родственник тебе, они не оставят тебя со мной.

Парень махнул рукой, призывай к началу и показал табличкой камеру, которая была направлена на лидера повстанцев. Мак все понял и начал:

— Добрый вечер, добрые жители Мулсатора. Меня зовут Горн Алмази, я — лидер организации сопротивления монархическому правительству. Сами мы называем себя Цветами, и это не просто так. Мы олицетворяем жизнь на планете, как и каждый из вас. Только что вниманию каждого был представлен видеоролик о минерале известном всем, как энтропин, о его пользе для технического прогресса, а точнее для его ускорения, а также о его вредоносном влиянии на магнитное поле нашей планеты. Если не прекратить его добычу, мы разрушим Землю, наш родной дом, канув в небытие как цивилизации, возможно, существовавшие на планете до нас. Монархи династии Кор не согласятся на отказ от добычи энтропина, он необходим им для того, что выиграть войну, которую они вот-вот развяжут за право абсолютного господства на континенте, мы должны объединиться и остановить их! Стать щитом нашей Земли! Опорой для наших детей, для будущих поколений! Если вы не готовы хоронить своих детей, павших за эгоистические идеалы монархов, объединяйтесь! Выходите на улицы! Вместе мы сила! Колесо не прокатится по всем нам одновременно!…

Горн заметил, что огонек на камере не мигает, его изображение исчезло с экранов, а парень выполняющий функцию видеорежиссера машет ему руками.

— Что случилось? — негодуя, спросил Алмази.

— Мы не в эфире…

— Черт возьми! С какого момента?

— Со слов «добрый вечер»…

Мак стал весь красным от гнева, как цветок, который он выбрал своим символом с подачи Мэрил и Тиши.

— Внизу, кто-то разрушил электростанцию, подающую питание к антеннам, — с испугом произнес другой технарь.

Горн понял, что дела плохи. Кроме того он услышал, как кто-то поднимается по тросам в шахте лифта. Он был уверен в том, что гвардейцам не пробраться сквозь баррикаду так просто, пока не услышал толчки невероятной силы, исходящие из шахты. Толстые металлические двери рвались как бумажные фантики.

— Всем в укрытие! Готовьтесь к обороне! — успел выкрикнуть Горн, и сам запрыгнул за стол, служивший декорацией в информационных выпусках новостей из этой студии.

Вслед за тем, как были разрушены двери, а Мак не мог поверить, что такое кому-то под силу, все тяжелое оборудование и мебель, которую он с двумя крепкими ребятами перетаскивали к шахтам элеваторов, разлетелось во все стороны, искря электричеством.