Триша Левенселлер - Дочь короля пиратов [litres]

Я осматриваю оставшихся заключенных, прежде чем заговорить.

– Остальные останутся здесь, пока я не решу, что с вами делать. Вашей жизни ничего не угрожает, если только не попытаетесь сбежать.

Перед уходом я смотрю на Драксена.

– А так вам не о чем беспокоиться.

Драксен встает.

– А как же мой брат?

– Мой лучший целитель осматривает его раны.

– Если с ним что-нибудь случится, я убью тебя.

– Драксен, пустые угрозы бесполезны. Твой брат находится под моей опекой. Его судьба в моих руках, и ты ничего не можешь сделать, чтобы изменить это. Понятно?

Возможно, в моих устах это прозвучало немного хуже, чем есть на самом деле, но мне все равно. После всего, что Драксен сделал со мной, он должен быть благодарен, что все еще жив.

Я выхожу на палубу вслед за двумя новыми членами моей команды.

Хотя боль от потери Зимы и Мим велика, я думаю, что Киран и Энвен станут прекрасным дополнением к экипажу «Авали». У меня на корабле много хороших бойцов, но опытных воров и штурманов найти трудно.

На палубе меня встречает яркое солнце. Погода сегодня хорошая, небо ясное. Ветер, идеально подходящий для плавания под парусом, развевает мои волосы.

Я резко останавливаюсь, когда замечаю Кирана, застывшего на месте, лицом к корме.

– Киран? – спрашиваю я, тыча его в спину.

Он не двигается. Я поворачиваюсь, чтобы заглянуть ему в лицо. Он неподвижно смотрит на что-то впереди. Проследив за его взглядом, я понимаю, – он смотрит на ют.

– Киран? – пробую я еще раз.

Он открывает рот, закрывает его, сглатывает ком в горле и предпринимает еще одну попытку хоть что-то сказать.

– Кто это?

О, он смотрит на человека. Я бросаю еще один взгляд в нужном направлении.

– У штурвала? Ниридия – мой первый помощник.

Киран отрицательно мотает головой.

– Не она. Темная красотка в тени.

Я снова присматриваюсь. Я даже не заметила Соринду, спрятавшуюся в тени, отбрасываемой последним парусом.

– Это Соринда.

Киран не отводит взгляда. Насколько я могу судить, он даже ни разу не моргнул.

– И что она делает на корабле?

Я улыбаюсь.

– Она мой наемник.

– Я хочу, чтобы она была моим охранником.

– Что?

– Ты же сказала, что я на испытательном сроке и какое-то время буду под присмотром. Хочу, чтобы она за мной присматривала.

Я никогда не слышала, чтобы Киран говорил так ясно. Его слова обычно сопровождаются невнятностью, которая является следствием постоянного опьянения.

– Ты слышал, как я сказала, что эта девушка – наемник? Не связывайся с ней. Она убьет тебя прежде, чем ты успеешь моргнуть.

– Так даже лучше. Она будет добросовестно следить, чтобы я не переступил черту.

Не прошло и двадцати минут, как я заверила Ниридию, что Кирана больше интересует выпивка, чем девушки. Похоже, я поторопилась с выводами.

Но, честно говоря, мне до смерти хочется посмотреть, чем все это закончится.

– Соринда! – кричу я.

Девушка не двигается с места, но я вижу, как ее взгляд перемещается на меня.

– Спускайся. – Я машу ей рукой.

Как кошка, она крадется из тени. Вместо того чтобы спуститься по трапу, она перепрыгивает через перила и бесшумно приземляется.

Она, как и описывал Киран, обладает темной красотой. Длинные черные волосы, худое, с изящно заостренными чертами лицо. Хотя Соринда постоянно пытается оставаться в тени, когда она выходит на свет, мало кто остается равнодушным. Очевидно, Ниридия тоже красива, но в отличие от будто бы нарисованных черт лица моего первого помощника Соринда обладает более натуральной красотой. Она из тех красавиц, что выходят только по ночам.

Добравшись до нас, Соринда не задает вопросов. Она просто ждет, когда я заговорю.

Киран открыто разглядывает ее, в то время как девушка делает вид, что ничего не замечает.

– Это Киран. Он присоединился к команде. Будет нашим новым штурманом. Сейчас он на испытательном сроке. Можешь сделать мне одолжение и присмотреть за ним?

– Я всегда за всеми присматриваю.

Я улыбаюсь.

– Знаю, но это официальное задание.

Она оценивающе смотрит на Кирана. Выражение ее лица почти не меняется.

Всегда сложно понять, что она чувствует, но в этот раз уголки ее губ слегка опускаются вниз. Киран может быть большим и уродливым, но нельзя отрицать, что он хорош в том, что делает, – до тех пор, пока у него есть достойная мотивация.

– Так уж и быть, – наконец говорит Соринда.

– Отлично. А теперь извините, но мне нужно повидать еще одного заключенного.

Хотя корабль Драксена больше моего, я, в отличие от него, предпочитаю занимать комнаты наверху, а не огромные капитанские каюты. Поскольку я действительно забочусь о своей команде, на «Авали» есть комната, предназначенная для лечения ран.

Туда я и направляюсь.

По пути у перил левого борта я замечаю Энвена. Он рассматривает членов команды. О нем я беспокоюсь меньше, чем о Киране. Я обязательно попрошу кого-нибудь присмотреть за ним, но с этим можно разобраться позже.

Мандси склоняется над столом с мягкой обивкой, где Райден спит, лежа на спине. Его бриджи разрезаны на бедрах, чтобы легко можно было обрабатывать раны. В комнате пахнет мазями и кровью.

– Как он? – спрашиваю я.

– Будет в порядке, капитан. Пулю из бедра я уже вытащила. Выстрел в икру прошел насквозь. Я, как могла, перевязала раны, включая легкие и колотые порезы на руках.

Я немного успокаиваюсь, дышать становится легче.

– Отлично. Он приходил в сознание?

– Да. Проснулся один раз и как-то странно посмотрел на меня.

– Он что-нибудь сказал?

– Сказал: «У тебя нет рыжих волос» – и снова заснул, – понимающе улыбается Мандси. – Он был ужасно разочарован, что рядом с ним я, а не вы, капитан.

– Чепуха. В мире полно рыжеволосых женщин.

– Как скажете.

– Алоса? – раздается слабый и неуверенный голос.

– Райден.

Я подхожу к изголовью стола, чтобы он смог меня увидеть.

– Я оставлю вас на минутку, – говорит Мандси.

– Да, спасибо, Мандси.

Она закрывает за собой дверь.

Райден бледен, но его дыхание ровное. Никогда раньше я по-настоящему так не ценила обычные вдохи. Его руки и ноги почти полностью покрыты бинтами – ткани больше, чем кожи.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашиваю я.

– Как будто в меня стреляли. Дважды.

– Скажи спасибо, что ранен, иначе я бы побила тебя за то, что ты сделал.

– А что я сделал? Освободил нас?

Я качаю головой.

– Нет, идиот. Позволил в себя выстрелить! Дважды!

– Боль в конце концов проходит, – говорит Райден. – Смерть постоянна.

– Для человека, в которого стреляли, ты слишком ясно мыслишь.

Он улыбается, прежде чем снова стать серьезным.

– Мне жаль, что эти люди так поступили с тобой. Я не знаю, насколько это было ужасно для тебя, но думаю, что очень.