Амели Вэнь Чжао - Алая тигрица [litres]

Из исследований свойств брегонского морского камня и кирилийского черного камня на брегонских магенах был сделан вывод, что источник энергии в веществе ограничен.

Ана моргнула и перечитала фразу. Нет, она истолковала ее правильно – исследования морского камня и черного камня на брегонских магенах. На аффинитах.

Она пролистала страницы, просматривая текст. Нигде не упоминалось, что морской камень раньше использовался на аффинитах – были только подробные заметки о его использовании в качестве строительного материала.

Она снова вернулась к чтению. Заметки резко оборвались, но в самом низу ученый аккуратно вписал ссылку на исследования. Ана перечитала ее, и у нее кровь застыла в жилах.

*Исследования проведены торговой компанией A. Э. Керлана.

Она смотрела на слова, пока они, казалось, не слились воедино. Ее дыхание участилось, а разум застыл.

Это было невозможно. Это должен быть еще один А. Э. Керлан, возможно, это была распространенная фамилия в Королевстве Брегон. Рамсон сказал ей, что Керлана изгнали из его родного королевства и заставили обосноваться в чужой империи, но…

Рамсон .

Она встала, сжимая том так крепко, что у нее побелели костяшки пальцев. Рамсон уехал, чтобы расследовать обвинения Аларика Керлана в торговле аффинитами. Он был так уверен, что они упускали что-то из общей картины, и у нее не хватило терпения выслушать.

Позади нее раздались шаги, громко отдававшиеся в полной тишине зала. Было уже поздно, и Ливрен Сколарен опустел, тень упала на мерцающий свет лампы на ее столе.

Ана резко обернулась и оказалась лицом к лицу с мужчиной, которого надеялась увидеть весь день.

Удивление на лице ученого Таршона быстро сменилось осторожностью.

– Мейндейм, – поприветствовал он.

Ана сглотнула, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.

– Главный ученый, – сказала она. У нее пересохло в горле, она все еще пыталась осмыслить то, что только что прочитала.

Ученый наклонил голову и хотел пройти мимо, но Ана подняла руку. Они находились в задней части большой библиотеки, проходы вокруг них были пустынны.

– Вы солгали мне, – сказала она. Время для поддержания приличий прошло. – Насчет нескольких вещей.

Выражение его лица стало напряженным.

– Не уверен, что понимаю вас.

Она выдержала его пристальный взгляд.

– Королева Аршолла мертва. Вы забыли сказать мне об этом вчера.

Он открыл рот, потом закрыл его и посмотрел вниз.

– Не мной решается, какая информация должна быть засекречена, а какая – обнародована.

– Вы ведете записи Ливрен Сколарен, самого важного источника информации в Брегоне. У вас есть долг перед обществом. – Ана сделала шаг ближе к нему. – Ученый Таршон, что именно происходит в вашем королевстве?

Ученый Таршон почти незаметно вздрогнул, но, к его чести, остался на месте.

– Мейндейм, я всего лишь ученый. Моя работа заключается в документировании информации по указанию правительства.

Эти слова пробудили в ней старый гнев. «Историю пишут победители», – сказал Рамсон. Но это несправедливо, и так не должно быть.

– Ваша работа, – холодно сказала Ана, – писать правду.

При этих словах Таршон замолчал.

– Вы также отказались ответить на мои вопросы об артефакте, который я описала, или даже сказать мне, существовала ли такая вещь. – Она внимательно наблюдала за его лицом, ища подсказки. – Но мне сказали, что это так, и что он прямо здесь, в Блу Форте.

Он отвел взгляд.

– Я не могу помочь вам в этом.

Ана подняла книгу, открытую на странице, на которой она остановилась ранее.

– Тогда скажите мне, ученый, как можно создать силу родства и передать ее кому-то другому? Один из фундаментальных законов алхимии состоит в том, что источник силы в мире ограничен. – Она подумала о бледном лице Тециева, его страхе и настойчивости, которые были почти осязаемы. – Если этот артефакт существует так, как я его понимаю, то за то, что он делает, должна быть цена. – Она подошла ближе, понизив голос. – Ученый Таршон, безумная императрица ищет этот артефакт – та самая императрица, которая убила тысячи невинных. Мне не нужно знать, где находится артефакт или что он такое. Мне нужно понять, что может произойти, если эта вещица попадет ей в руки.

Таршон долго молчал. Лампа между ними горела, отбрасывая мерцающие тени на потолок. Фигуры на фреске, казалось, покрылись рябью, как будто сами брегонские боги наблюдали за их разговором.

И тогда ученый Таршон сказал:

– Артефакта, который вы ищете, не существует.

Ана посмотрела на него еще мгновение, чувствуя только явное разочарование. Она старалась изо всех сил. Если он не уступит, то она принесет это в Годхаллем сегодня вечером.

Не говоря ни слова, она повернулась и пошла прочь.

Она была на полпути от Ливрен Сколарен, когда услышала, как ученый снова заговорил, его голос был таким тихим, что она чуть не пропустила его слова.

– У нас нет такого оружия, потому что невозможно создать силу.

Ана резко обернулась. Лицо ученого было скрыто тенями, он стоял так неподвижно, словно был высечен из скалы.

– Чтобы творить, ты должен также и брать. – Его слова эхом отразились в пространстве между ними. Его глаза были темными, далекими озерами. – Это оружие, которое вы ищете, не наделяет магеком своего носителя путем созидания. Это оружие дарует магек путем хищения.

– Две стальные королевы и монетный валет! – Дая швырнула карты на стол и захлопала в ладоши от восторга. – Победа за мной, благослови Амара! Отдавай монеты, Острослов.

Рамсон провел рукой по лицу. Как он мог проиграть в колыбель короля?

– Будь прокляты боги, – пробормотал он.

Был вечер второго дня его прибытия в Брегон. Солнце село, и поднялся ветер, разгоняя облака над рассеянным светом звезд. Воздух над рябью океанских вод стал холодным, но лампа в капитанской каюте Даи дарила тепло.

Рамсон выудил из кармана один серебряник и бросил ей. Дая поймала его, но подняла бровь, глядя на Рамсона.

– Еще два медника, – сказала она, протягивая ладонь. – Не будь мелочным.

Рамсон протянул ей оставшуюся сумму, наблюдая, как его деньги исчезли со взмахом ее пальцев.

– Мне нужен перерыв, – сказал он, глядя в запачканное стекло окна. Порт почти опустел, пришло время.

Он оставил Даю в капитанской каюте, нырнул в дверь и позаботился о том, чтобы закрыть ее за собой. Было крайне важно, чтобы никто не знал, что они разбили здесь лагерь. Он подошел к мачте и легко взобрался на нее, веревки натянулись под его ботинками. Одним прыжком он оказался на мачте, одна его нога осталась болтаться, когда он опасно балансировал, страх падения выстрелил адреналином в его вены. Отсюда он мог видеть большую часть Порта Сапфир, пятна теней в ночи, пронизанные светом свечей в окнах. На причалах, однако, было совершенно темно.