Рошани Чокши - Бронзовые звери [litres]

До этого момента Зофье удавалось отмахиваться от неизвестности, но при виде этого черепа страх завладел ее мыслями. Ее сковал ужас перед неизвестностью, грозившей уничтожить ее спокойствие. Все ли в порядке с Хелой? Выживет ли Лайла? Что будет с ними?

– Зофья… – позвала ее Лайла. – В чем дело? – Зофья безмолвно указала на череп.

– О, – воскликнула Лайла. – Не пугайся, это ерунда. Мы же знали, что под землей мертвецы, помнишь? Они не способны причинить нам боль, и им самим уже не больно. В конце концов, они уже мертвы.

Зофья подняла глаза на Лайлу. Подруга изменилась. Зофья разглядывала ее побледневшее лицо, ввалившиеся глаза. Лайла улыбалась, пытаясь показать, что с ней все в порядке, но Зофья знала эту улыбку. Она была натянутой и вымученной. Лайла улыбалась, чтобы успокоить ее.

Хела тоже много раз изображала такую улыбку.

Зофья взглянула на ладонь Лайлы, лежавшую на ее руке. Кровь струилась по руке Лайлы из пореза чуть ниже локтя.

– У тебя кровь, – воскликнула Зофья.

– Что?

Лайла, нахмурившись, взглянула на свою руку, ее глаза округлились. Зофья увидела в них ужас. Лайла коснулась пореза, ее пальцы окрасились чем-то черным, напоминающим не человеческую кровь, а машинное масло. Кровь пахла старыми монетами и солью. Но кровь Лайлы пахла металлом и сахаром, напомнив Зофье запах склепов в Гловно.

– Я не понимаю, – произнесла Лайла. Она взглянула на Зофью, ее глаза казались огромными. – Я… я даже ничего не чувствую.

Зофья понимала, что происходит нечто необычное, и знала, что в такие моменты Лайле очень грустно и она чувствует себя непохожей на других. Ей не хотелось, чтобы подруга грустила, только не сейчас, когда победа была так близка.

– Последнее время я почти ничего не чувствую, – тихо произнесла Лайла.

Зофья встряхнулась. Сейчас не время для ее беспокойств.

– Мы это изменим, – заявила Зофья. – Поэтому мы здесь. – Лайла кивнула, вытирая кровь. – Это, – Зофья указала на порез на руке Лайлы, – результат механического повреждения. Только и всего. Мы все механизмы, и ты не исключение. Мы состоим из частей, которые ломаются и требуют починки, они выполняют разные функции и предназначены для разных целей. Мы отыщем поломку и устраним ее.

На губах Лайлы медленно расплылась улыбка.

– Мне повезло, что у меня такой инженер.

– Удача – это…

– Зофья, – произнесла Лайла, наклоняясь к ней. – Я рада, что ты моя подруга.

Зофья ощутила, как на душе становится тепло, она промолчала, но вдруг вспомнила, что когда тебе говорят хорошие вещи, нужно тоже ответить что-нибудь хорошее, даже если ей кажется, что эти слова очевидны и их много раз уже говорили. Резкий свист прервал ее размышления.

Зофья и Лайла обернулись, увидев, как Северин размахивает факелом в пятнадцати метрах от них. Они поднялись и направились к нему. Северин стоял на том месте, где Энрике вытащил из земли мраморную табличку с надписью Простите меня. Когда они приблизились, он посветил на влажную землю.

– Видите?

Гипнос вскинул бровь.

– Грязь вперемешку с… грязью?

– Следы. Словно кого-то тащили, – сказал Северин.

Чем больше Зофья смотрела на землю, тем отчетливее видела аккуратные полосы на земле, расположенные на небольшом расстоянии друг от друга, эти тонкие бороздки напоминали…

– ЭТО ПОХОЖЕ НА СЛЕДЫ КОГТЕЙ, – громко произнес Энрике.

– Мы тебя слышали, – нахмурившись, ответил Северин. – Вытащи воск!

– ЧТО?

– Ты говоришь, что этот скелет просто уполз в воду? – сказал Гипнос.

– Его могло утащить что-то из озера, – предположил Северин, однако на его лице застыло сомнение. – Насколько там глубоко, Зофья?

– Я насчитала, по меньшей мере, двадцать пять метров. А также засекла непонятное препятствие, простирающееся на середине озера, возможно, самодельный мост?

– СЛЕДЫ КОГТЕЙ! – снова завопил Энрике. – Но это же скелет. Они не должны двигаться!

– Возможно, Лайле удастся считать информацию с камней? – предложил Гипнос. – Лайла?

Зофья обернулась, ожидая увидеть подругу, но Лайла по-прежнему стояла у кромки воды, одной рукой держась за валун со звуковыми усилителями.

– Я приведу ее, – сказала Зофья. – Мы тоже кое-что нашли. Думаю, это усилители звука.

– Усилители звука? – спросил Северин.

– ОНА СКАЗАЛА – УСИЛИТЕЛИ ЗВУКА? – заорал Энрике.

Зофья поморщилась. Он стоял слишком близко. А затем указала на конические выступы на валуне, постучала себя по уху, а затем широко развела руки. Северин взглянул на усилители звука, а затем снова на темное озеро и прищурился.

– Если это возможно, принесите один, – сказал Северин. – Аккуратно срежьте. Если берега озера напичканы звуковыми усилителями, тогда, возможно, здесь существует спусковой механизм, о котором мы пока не знаем, с помощью которого можно добраться до дальней стены.

Зофья кивнула, а затем направилась к Лайле. Ее ботинки шлепали по лужам, скопившимся на берегу. Внезапно она ощутила, как что-то холодное коснулось ее пятки. Мурашки побежали по ее ноге. На мгновение она представила, как ледяные пальцы поглаживают ее голову изнутри.

Зофья замерла, опустив глаза. Дыра в ботинке оказалась больше, чем она думала, и грязь забилась между пальцами. Ей совсем не нравились эти ощущения. В рюкзаке у нее был припрятан запасной рулон нитрошелка. Она могла бы обмотать ботинок, чтобы ноги не промокали, или…

– Зося…

У Зофьи волосы встали дыбом. Кто-то звал ее. И это был не голос Лайлы.

Подняв глаза, Зофья увидела то, что было невозможным, и все-таки зрение убеждало ее, что это правда. Из озера возникла фигура, и Зофья тут же узнала сестру.

Хела стояла перед ней, протягивая вперед бледную руку. На ней была та же тонкая рубашка, в которой она лежала на кровати во время болезни. Вода капала с ее рукавов. Под ее серыми глазами залегли темные круги от усталости, а волосы, словно влажные от пота, прилипли к шее.

– Я звала тебя на помощь, но ты не пришла. Ты совсем меня не любишь? Ты не получила мое письмо?

Чувство вины стиснуло горло Зофьи ледяной хваткой.

– Я его потеряла, – услышала она собственный голос.

– Как ты могла? – всхлипнула Хела.

Нет. Неправильно. Это все неправильно, – зашептал вдруг голос в голове Зофьи. Она подняла глаза, собираясь пересчитать сталактиты на потолке пещеры. Но вместо этого увидела белую штукатурку домика дяди в Гловно. В углу у окна образовалась трещина после сильного ливня тем летом. Зофья резко обернулась, ожидая увидеть друзей и берег, но они исчезли, а перед ней возникла стена, увешанная портретами в рамках, на которых были изображены члены семьи ее дяди.

– Зося? – снова позвала Хела. – Я прощу тебя, если ты обнимешь меня. – Зофья снова обернулась.