Антон Пешкин - Белый край [СИ]

— Майя, — лицо Киры вдруг стало серьезным, ее вечная улыбка погасла, а зеленые глаза сверкнули в полумраке. — Тебе нужно выйти. Прошу. Это важно.

Ее голос звучал непривычно серьезно, будто бы это вовсе была не Кира. Каждую фразу, а порой и отдельные слова, она проговаривала четко, с паузами, так, что не подчиниться ей было невозможно.

— Да как... — пробормотала я себе под нос. — Как же я..?

— Идем. Пожалуйста. — лиса не отступала.

— Я... — с тяжелым вздохом я рухнула на шкуру. — Да, сейчас...

Тряхнув головой, я поморщилась от мерзкой, гудящей боли внутри черепной коробки. Очень хотелось пить, еще больше хотелось избавиться от странного привкуса во рту, но, в конечном итоге, я совладала с собой и вышла наружу вслед за пиявками.

Яркий свет, коим было залито побережье под стеной, ударил в глаза. Я поморщилась, прикрыла глаза ладонью, и лишь спустя несколько секунд смогла наконец взглянуть вниз.

Наконец-таки я увидела зачем мои подчиненные прервали мой беспокойный сон. Внизу, прижимаясь к Белой крепости, словно щенки к груди суки, столпились сотни, а то и тысячи кораблей странного народа. Тут и там горели тусклые огоньки, в свете которых были различимы фигуры людей, корзины и мешки с провиантом, небольшие меховые палатки, разбитые прямо на палубах кораблей — этакие передвижные дома кочевников северных морей.

— Твою же... — сухие губы едва слушались меня, шептали. — Какого..?

— Тебя хочет видеть их вождь, — сообщила Кира. — Поднимать его или спустишься сама.

— Поднимайте... — махнула я рукой в ответ. — Как его там..?

— Выгыргырлеле.

— Чего? — взгляд мгновенно оказался прикован к лицу подруги, но я не заметила и тени иронии. — Как-как?

— Выгыргырлеле, звезда-корабль, как они называют своего предводителя.

— Выг... Выгры... Блять, — я попыталась произнести его имя, но похмелье и недостаток воды в теле никак не позволяли мне этого сделать. — Звезда-корабль, я поняла.

Кира же тем временем свистнула часовым, и те скинули пару веревок вниз со стен. Вскоре после этого я заметила, как они натянулись, словно струны тагельхарпы, и люди стали тянуть, поднимая в крепость неожиданных гостей.

В окружении пары воинов, вооруженных длинными костными гарпунами, на стену поднялся невысокий мужчина в глубоком меховом капюшоне. С его шеи свисало множество ожерелий с ракушками и бусинками, вырезанными из кости. Увидев меня, он без промедления приложил три пальца ко лбу и провел ими до правой щеки — это, как я в итоге узнала, был жест приветствия кочевого народа.

В ответ я лишь кивнула и поправила тяжелую шубу, чтобы выглядеть хоть сколько-нибудь презентабельно. Выгыргырлеле быстрым шагом подошел ко мне, пристально уставился в мои глаза, а затем вдруг приблизился еще больше, принявшись меня обнюхивать.

— Э... — только и протянула я. — Я...

— Я знаю кто ты, Майя соль-птица, — перебил меня вождь кочевников и наконец отошел на уважительные несколько шагов. — Крепостью все еще главствуешь ты?

— Да, — короткий кивок. — Добро пожаловать.

— Не надо этого, — вздохнул Выгыргырлеле и ударил кулаком по раскрытой ладони. — Вигдис передала тебе договор?

— Договор? — непонимающе переспросила я. — Какой еще договор?

— Мертвые прогнали нас с пастбищ моржей, сковали море льдом, убили рыбу, — едва не вскипая от злости стал перечислять звезда-корабль. — Был договор — мы приходим за защитой, когда придет время.

— Эй-эй! — воскликнула я в ответ. — Подожди-ка! Я ни о каком договоре ничего не знаю! У меня слишком мало людей чтобы защитить вас, а крепость не вместит всех!

В этот момент в разговор вмешалась внезапно появившаяся Надья. Она, держась рукой за поясницу, неторопливо вышла на стену из темного прохода, и вздохнула, взглянув на армаду кораблей, причаливших к берегу у крепости.

— Майечка, я тебе и этому жабролюду погрела еды, — обратилась она ко мне, совершенно игнорируя вождя кочевников. — Проходите в...

— Надья! — шикнула я на нее, жестом показывая, что лучше помолчать. — Он говорит на..!

— Ой! — испуганно вздохнула старушка. — Трехликий защити, Абба попутал, проходите, пожалуйста, дорогой гость!

В один миг она выпрямилась, дружелюбным жестом пригласила гостя на ужин, но тот все продолжал пристально рассматривать меня. На мгновение мне даже показалось, что он будто бы пытается понять, достойна ли я управлять крепостью и смогу ли выполнить обещание, которое дала ему когда-то моя тетка.

— Нам наверх, — бросила я кухарке напоследок. — Выгыргр... Выг... Пройдемте туда.

Мужчина коротко кивнул и быстрым шагом проследовал за мной в мою уединенную комнату на вершине айсберга.

Лишь войдя внутрь я поняла, что, возможно, стоило провести переговоры в столовой. На полу тут и там валялись пустые и разбитые кувшины, у спальных шкур виднелись пятна крови из разбитого лица дозорного, да и в целом обстановка была не очень благоприятной. Шутка ли — даже масла в лампе не было уже как пару дней просто потому, что мне хотелось темноты.

Впрочем, гость явно бывал здесь и раньше. Он уверенно вошел внутрь, достал из-под огромной шубы небольшой бурдюк, откупорил крышку и налил в масляную лампу немного густого топленого жира. Хотела бы я похвастать умениями друидов-старейшин и зажечь свечу щелчком пальцев, да только настоящим друидом я так и не стала — даже маленькие, незначительные духи отказывались со мной разговаривать.

Выгыргырлеле вскоре зажег толстый фитиль от тусклого трута, который, в свою очередь, он зажег парой кусочков кремня. Словом, чувствовал он себя здесь даже более уверенно, чем я, оккупировавшая единственную личную комнату в крепости.

Наконец, мы сели друг на против друга на теплой шкуре мамонта. Мужчина снял капюшон, и теперь я смогла как следует разглядеть черты его лица. Похожий на своих соплеменников, он, тем не менее, отличался от многих из них своим возрастом. Он не был стар, однако явные, пусть и неглубокие морщинки уже виднелись на лбу и у уголков раскосых глаз. В черных как уголь волосах проступала седина, а во взгляде серых глаз явно виднелась усталость.

Я невольно засмотрелась на его правую руку — его запястье было украшено причудливой татуировкой в виде спирали, состоящей из рун. Не тех рун, что используют друиды для предсказаний, а других, доселе мною невиданных и, соответственно, для меня не понятных.

— Мертвые близко, — наконец заговорил он, пряча руку в рукаве, отчего мне пришлось переключить внимание на его лицо. — Они идут с севера. Топят корабли, убивают мой народ.

— Хм... Насколько близко?

— В пяти днях пешего пути. Но идут медленно.

В комнату вошла Надья с двумя тарелками горячего варева. Мой гость кивком головы поблагодарил повариху и тут же принялся жадно, быстро есть, словно голодал уже несколько дней.