Антон Пешкин - Белый край [СИ]

— Осталось три дня, — продолжил он наконец негромко. — Три. Не более.

— Возьмите наш провиант наконец, — едва не взмолилась я. — Вы же видели откуда берется наша пища.

— Ни в коем случае, — отрезал легат. — И дело не только в моих принципах. Пойдут слухи. Церковь узнает об этом. И... Да.

— Форр фан да... — невольно выругалась я, нахмурившись. — Даже если вы возьмете зерно?

Легат перевел взгляд вниз, окидывая им ровные ряды меховых палаток. Где-то там, ближе к внешней стене, стояла небольшая походная кухня, из ее длинной медной трубы тянул легкий, приятный дымок, извивающейся лентой уходящий в небо.

— Здесь тридцать контубериумов, — мрачно ответил Август. — Я видел ваши запасы. Как бы мрачно это ни звучало, но вы обречены. Даже если победить нашествие, у вас просто не остается еды. Зерна только моим людям хватит всего на пару дней.

Я с силой стиснула зубы, стараясь не выругаться от злости и обиды. Он был абсолютно прав — пилигримов не было уже больше месяца, а торговцы избрали другие маршруты после того, как с неба перестал капать нефрит. Все, что мы сейчас могли — надеяться на наших добытчиков и остатки того, что было в запасе. Но даже так, даже без учета стратов, наши запасы иссякали на глазах.

— Когда я вернусь в Окциту, — негромко продолжил Август. — Я позабочусь о том, чтобы вам доставили продовольствия. Обещаю.

— Август, вы ли это? — слабо усмехнулась я. — Что на вас нашло?

— Ты, конечно, дикарка, знаешь ли, — он прицокнул языком, прищурился и едва заметно ухмыльнулся. — Но отчаянная. За твоей спиной люди. Дети, старики. Целый мир, который больше, чем твой скудный ум может себе представить. И его не защищают ни цари, ни священники — только дикари с севера, мерзнущие в этом проклятом месте.

— Проникся-таки нашим положением, а, старик? — усмехнулась я и ткнула его локтем в бок. — Так и плюнь тогда на все. Оставайтесь. Найдется и для вас место в нашем прекрасном краю.

— Эх, девка... — с грустью вздохнул Август. — Да как ты не поймешь? Это ведь Император дал приказ выдать нам так мало провизии. Вы все здесь — бельмо на глазу у тех, кто живет к югу от моря. Все северяне. Я, может, и проникся к вам симпатией, даже язык ваш вороний выучил, да ведь...

Он прикусил губу, прикрыл глаза. И вдруг, легат тряхнул головой, расправил плечи и своим привычным, жестким тоном сказал:

— Пошла вон отсюда, варварша! Давай, давай! Иди внутренности жри или чем вы там занимаетесь!

Я не смогла сдержать улыбки и даже сдавленно засмеялась. Было же все-таки в этом старом уроде что-то человеческое, что-то живое. Не стал за годы службы идеальной машиной убийства, не растерял свое "я". И за это уже я уважала его.

Поднявшись на внешнюю стену, я привычно встала у самого края, вглядываясь в темную даль. Слегка влажный снег поблескивал в свете то и дело вспыхивающей в небе нефритовой тропы. Ночь была тихая, безветренная, и в такие моменты казалось, что и вовсе не может здесь случиться ничего плохого.

Вдруг я услышала шаги. Признаться, и оборачиваться не нужно было — такие мягкие, но в то же время неуклюжие шаги здесь были лишь у одного человека. И все же я взглянула в сторону священника лишь для того, чтобы выказать свое уважение.

— Леродот, — кивнула я ему. — Добрый вечер.

— Здравствуй, Майя, — мягко сказал он в ответ. — Отдыхаешь?

— Думаю, ваше святейшество, думаю. Тоже ведь своего рода работа, м?

— О чем думаешь?

Я указала рукой вперед, на ровную, покрытую снегом равнину. Обычный человек, пожалуй, и не заметил бы изменений, но привыкшие к однообразному пейзажу служители гарнизона быстро уловили, что что-то было не так. Да и не скрывался факт подготовки к решающей битве.

— Видите? — сказала я наконец священнику. — Там вбиты колья. Веревки спрятаны под снегом так, что их не видать. Когда придет враг, мы разломаем лед, часть утонет в море. Для этого крепость отплыла на сотню шагов южнее, мы занимались этим последние две недели.

— И что же тебя беспокоит, Соленый Ворон?

— Вот опять вы за свое, — усмехнулась я, вновь услышав это прозвище. — Да как бы сказать-то... А сработает ли? Лед устойчивый, по нему можно ходить, но, по моим расчетам, если разом дернуть веревки, то клинья образуют большую трещину. Да только...

Леродот молча взглянул на меня. В его глазах, как и прежде, я видела неподдельный интерес. Сейчас он был похож на маленькую меня, когда я только-только стала ученицей друида Хьялдура.

— Может и не сработать, в общем, — вздохнула я слегка раздраженно. — Мертвые замораживают воду, делают лед крепче. Не знаю. Не хочу об этом думать.

— Понимаю тебя... — успокаивающим тоном тихо произнес священник, мягко коснувшись моей руки. — Главное, что бы ты... Что это?

— Что?

Я взглянула туда, куда он указал мне своей рукой. Там, вдали, в воздух поднимался снежный вихрь. Метель, непроглядная белая буря рвала в клочья снежные барханы. Вдруг резкий порыв ветра чуть не сбил меня с ног, с головы моей слетел капюшон, и лишь тогда я смогла разглядеть то, отчего в груди перестало биться сердце.

— Началось... — тихо, едва шевеля губами произнесла я. — Н... Началось!

Под покровом снежной бури одна за другой из тьмы вырастали темные фигуры. Едва различимые на таком расстоянии, они медленно шли в сторону крепости, и не было среди них ни единого огонька — огонь пугал мертвых, заставлял их страдать.

Северное сияние над головой сверкнуло ярче. Мрачное знамение предстоящей битвы разгоралось над головой. Дышать стало тяжело, словно вокруг был один лишь вакуум.

Я безмолвно раскрыла рот. Должна была закричать, но ни единый звук не мог сорваться с моих губ. В горле мгновенно пересохло, от страха я могла лишь хрипеть и тихо пищать.

— Ра... — едва смогла выдохнуть я.

"Майя, соберись! Дай свое тело мне!"

Но я не...

"Подвинься!"

— РА-ЗЕ-РИ! — вдруг заорала я во всю глотку будто бы не своим голосом. Крик Димы эхом пронесся над ледяной долиной, отражался от стен крепости и врывался в каждый коридор, каждую комнатку.

Мертвые в стенах затрещали. Я почувствовала вибрацию под ногами, дрожь самой крепости. Даже плоть тел моржей содрогалась от экстаза.

— РА-ЗЕ-РИ! — продолжала кричать я, не в силах управлять собственным телом.

Мертвец в голове делал все за меня. Ноги понесли меня по стене, я спотыкалась, но поднималась и продолжала бежать. И раз за разом крик, разрывающий голосовые связки:

— РА-ЗЕ-РИ! — кричала и кричала я. — РА-ЗЕ-РИ! РА-ЗЕ-РИ!

Когда слух наконец-таки вернулся ко мне, я услышала крики. Крики, звуки сотен шагов, приказы и мат. Белая крепость просыпалась, люди хватались за оружие.

— Воду, воду! — кричала я, потерявшись в толпе людей. — Несите воду и пушки!

Но меня уже никто не слышал. Вся та толпа, что собралась за этими стенами, сейчас превратилась в один сплошной балаган. Люди бежали в разные стороны, хватали оружие, сталкивались и падали.