Ренсом Риггз - Казни Дьявольского Акра [litres]

– Ты точно готова? – спросил я, все еще держа ее за руку. – Имей в виду, когда Енох берется за это дело, может выйти очень… в общем, некрасиво.

Я подумал о Викторе, бедном покойном брате Бронвин. И о Мартине, смотрителе музея на Кэрнхолме, которого искалечили до неузнаваемости, но после манипуляций Еноха он все равно ненадолго ожил и даже читал стихи. Эти сцены до сих пор возвращались ко мне во снах.

Нур пожала плечами:

– Ее убили у меня на глазах. Что может быть хуже?

– Никогда не знаешь заранее.

Минуту-другую мы шли молча, а потом она тихонько спросила:

– А ты никогда не мечтал еще раз поговорить со своим дедушкой?

– Что, с помощью Еноха?

– Нет, ну… неважно. Каким угодно способом.

– Когда я только попал в странный мир, я некоторое время только об этом и думал. Мне хотелось знать, что он думает обо всем, что со мной происходит. Я хотел рассказать ему, чем я теперь занимаюсь, показать, кем я становлюсь. Я думал, что он бы…

– Гордился тобой, – подхватила Нур.

Я кивнул, немного смутившись.

А она только крепче взяла меня под руку и сказала:

– Совершенно точно. Никаких сомнений.

– Спасибо. Надеюсь, что так.

Внезапно меня захлестнула волна эмоций. Я до сих пор скучал по деду, хотя тоска за эти месяцы притупилась. Но от некоторых воспоминаний острая боль в душе вспыхивала опять – мгновенно и почти нестерпимо.

Я сделал глубокий вдох. Нур прижалась ко мне боком, и мы вдвоем перемахнули через большую лужу. И тотчас на смену боли пришла всепоглощающая благодарность. Этой девушке хватало пары слов, чтобы пробудить во мне такие глубокие, такие мощные чувства! А все потому, что я не сомневался: она говорит искренне. Она никогда не врала мне, никогда не притворялась – ни на секунду. Ей можно было доверять. И сама она была доверчивой – но не наивной. Вот и еще две строки в списке того, что я люблю в ней, – длиннющем списке, который продолжал расти день за днем.

– Но, в конце концов, – произнес я, собравшись с силами, – настал момент, и я понял: больше я в этом не нуждаюсь. По крайней мере, не так сильно. Важнее стало не то, что он бы обо мне подумал, а то, что я сам думаю о себе. Так что да, я очень по нему скучаю, но все-таки… пусть все остается как есть.

– А мне от Ви ничего такого и не было нужно, – сказала Нур. – Я много лет думала, что она умерла, и слишком злилась на нее за это. Но если бы я тогда узнала правду, я бы сломалась.

– И все-таки, мне кажется, лучше тебе при этом не присутствовать.

– Нет. Я должна это видеть.

– Почему?

– А что, если это будет не просто марионетка Еноха? Вдруг какая-то ее частица вернется по-настоящему? Какая-то искорка?

– Не будет никакой искорки, Нур, – сказал я, а про себя подумал, что это, скорее, похоже на сцену из фильма ужасов. – Или ты хочешь, чтобы эта картина осталась в памяти до конца твоих дней? Хочешь запомнить Ви такой, какой она… пробудится?

Нур отпустила мою руку и на мгновение погрузилась в себя.

– А что, если она… испугается?

– Испугается?

– А ты бы на ее месте не испугался?

– Да она даже не будет знать, что с ней происходит!

Я пожалел, что Миллард не может сейчас вмешаться и поддержать меня. Но наш невидимый друг был слишком тактичен: сообразив, что у нас личный разговор, он убежал шагов на десять вперед.

– Я должна присутствовать, – твердо сказала Нур и тут же бросила на меня просительный взгляд: – И ты тоже побудь там, ладно?

– Конечно.

– Спасибо! – Она попыталась выдавить улыбку, но вместо этого лишь поморщилась. – Со мной все будет хорошо. – И повторила, как мантру, стараясь убедить уже не меня, а саму себя: – Все будет хорошо.

Мы с Нур и Миллардом проникли в дом тем же окольным путем: нырнули в переулок, поднялись по лесам и залезли на третий этаж через открытое окно. Услышав снизу голоса, мы спустились в кухню и обнаружили, что мисс Сапсан и остальные уже вернулись. Мисс Сапсан вытирала волосы кухонным полотенцем, а мисс Королек сидела за столом, поглаживая курочку, которая задремала у нее на коленях. Эмма развалилась в кресле у огня – было видно, что она совсем выбилась из сил. Бронвин стояла над раковиной, стараясь смыть с предплечья засохшую кровь, а Оливия хлопотала над ней с аптечкой. Выглядели они точь-в-точь как и полагалось людям, протащившим окровавленный труп через город, растерзанный ураганом.

Фиона и Хью тоже вернулись. Но где же Енох? И где тело Ви?

Эддисон охранял закрытую дверь в гостиную и разразился лаем, пока мы еще спускались по лестнице. Увидев нас, он перешел на человеческий язык:

– Ну и где вас носило?

– Вы сбежали, – констатировала мисс Сапсан не столько сердито, сколько устало. – И не взяли с собой охрану, которую мы к вам приставили.

– Простите, мисс, – начал Миллард. – Это целиком и полностью моя вина. Я…

– Поговорим об этом в другой раз, – отмахнулась директриса. – Сейчас у нас есть куда более важные дела. – Она даже не спросила, где мы были. – Оливия, милая, не забудь: антисептик – и только потом пластырь!

– Да, мэм.

– Что, были проблемы? – спросил я.

– Можно сказать и так, – буркнула Эмма, потирая синяк на шее.

– Твои родители очень нелюбезны, – сообщила Бронвин.

– Не говоря уже о твоих дядьях, – подхватила Эмма.

– Они что, вернулись? – Я напрягся. – Вы с ними встретились?

– Да, и они очень не любят посторонних у себя на участке, – сказала Бронвин.

– Они сообразили, что странные пользуются чем-то у них на заднем дворе… и приняли меры, – пояснила Эмма.

– Наняли частную охрану, – уточнил Эддисон.

– Очень агрессивную частную охрану, – добавила Бронвин.

– Но мы привезли то, за чем ездили, и отделались малой кровью, – сказала мисс Сапсан, развешивая мокрое полотенце на спинке стула. – Так что операцию следует признать успешной.

– Это твоя кровь или их? – спросила Нур, глядя, как Оливия лепит пластырь на руку Бронвин.

Бронвин пожала плечами.

– И той и другой понемножку.

– И моя, – проворчал Эддисон, зализывая порез на боку.

– О нет! Ты тоже ранен? – Оливия схватила аптечку и бросилась к Эддисону. – У меня пластыри почти закончились!

– Надо перевезти вашу семью, мистер Портман, – сказала мисс Королек.

Курица у нее на коленях проснулась и теперь клевала хлебные крошки с ладони.

– Перевезти? Зачем?

– Каул объявил награду за твою голову. Можно предположить, что он попытается похитить твоих родителей.

– Я бы точно попытался, – согласился Хью. – Ну, в смысле, не я как я, а если бы я был Каулом…

– Куда вы хотите их перевезти? – спросил я. – И надолго?

– Это все частности, – сказала мисс Сапсан. – Предоставьте их нам. Мы просто убедим их отправиться в отпуск куда-нибудь подальше.