Джо Аберкромби - Мудрость толпы [litres]

Все нововведения откатили назад: никаких шкивов, никаких штанг, никакой машинерии. Все это ушло вместе с Ризинау, Судьей, Кругом общин, Народным инспекторатом и Великой Переменой в целом. Здесь была только виселица, веревка и люк, а также рычаг, чтобы его открывать.

Ну, и приговоренный к повешению пленник, разумеется. Мероприятие выглядело бы чертовски уныло, если бы его не было.

Во двор задувал тихий ветерок, в воздухе почти не было смога и дышалось легко. Наверное, в последний раз всегда хорошо дышится… Орсо не боялся. Даже когда увидел тихо покачивающуюся петлю. Впрочем, у него всегда была склонность вести себя смело в наименее уместных ситуациях. Он блуждал от одной ошибки к другой, словно слепой на бойцовском поединке, получая жестокие удары от сил, которых не мог даже осознать, не то что понять. Сколь многого он не сумел! Как часто разочаровывал других! Но это дело, по крайней мере, он был намерен сделать как надо.

– Что это мы тут топчемся? – произнес Орсо и, оставив стражников позади, с небрежным изяществом взбежал вверх по ступеням.

Он думал о том, что все-таки сделал попытку поступить правильно, хоть она и оказалась привычно безрезультатной. Поразительно, как редко обстоятельства позволяют человеку быть героем, как бы сильно он этого ни хотел. Насколько бы ни подходил для этой роли. И, тем не менее, конечно же, каждый считает себя достойным награды. Во всяком случае, у Молодого Льва на этот счет явно не было сомнений.

В его облике, если хорошенько приглядеться, до сих пор оставалось нечто львиное, но вот титул «Молодой» звучал уже откровенной натяжкой. Его волосы и борода, некогда золотистые, уже начинали преждевременно седеть, краски лица поблекли. Он смотрел, как Орсо взбирается на эшафот, с удовлетворением человека, получающего то, чего давно добивался. Кто-то мог бы обвинить его в полном отсутствии эмпатии или воображения. Однако, как знали все присутствующие, на самом деле Лео дан Броку было доподлинно известно, что значит оказаться на эшафоте.

«Некоторые люди, – подумал Орсо, – никогда не смогут простить того, что их простили».

Лорд-регент искоса взглянул на свою жену, словно победитель в игре в квадраты на проигравшего противника.

Но Савин не смотрела на него. Большинство наблюдателей решили бы, что она спокойна: богатая покровительница в своей театральной ложе. Однако Орсо знал ее слишком хорошо – может быть, лучше любого другого. Он видел, как напряглись мышцы на ее скулах. Как побелели костяшки пальцев, сжимавших поручень. С одного взгляда он понял, что для нее это было таким же потрясением, как и для всех остальных.

Он улыбнулся ей, и Савин ответила улыбкой – едва заметной, в уголке губ, но Орсо ее увидел и понял ее значение. Пускай в самом конце человек остается совсем один – но в это мгновение они понимали друг друга. Понимали и прощали. Возможно, даже все еще любили друг друга. Орсо подумал, что, пожалуй, ее он ни разу не подводил. По крайней мере, в действительно важных вещах. Это было уже кое-что.

Потом она сглотнула и опустила взгляд к земле – и их мгновение закончилось.

Орсо не испытывал большого желания обмениваться трогательными последними взглядами с кем-либо из других участников мероприятия. Лорды Ишер с Хайгеном лучились самодовольством – но если позволять себе сердиться на самодовольство других, то будешь ходить сердитым постоянно. Приближенные Брока, Юранд и Гловард, сидели с мрачным видом. Возможно, из них бы получились вполне приличные люди, служи они другому хозяину. Приличные люди попадаются на любой стороне, как любил говорить его отец. Для Орсо было сюрпризом увидеть здесь Селесту дан Хайген, пусть даже более скромно одетую, чем было в ее привычках. Похоже, некоторые люди неизбежно всплывают наверх. Кроме них был еще костлявый человек, которого Орсо припоминал лишь очень смутно, в архилекторской белой мантии. Был Карнсбик, выглядевший слегка больным, и тот, с брылями, и еще тот востроносый, который раньше служил в королевской гвардии, – черт побери, как их всех звали?

Это было бы невозможно предсказать еще шесть месяцев назад, однако вот эти люди, по всей видимости, оказались победителями. Теми, кто поведет Союз в будущее. Каждый со своими талантами, своими склоками, своими амбициями. Возможно, они были не хуже его собственного Закрытого совета. А возможно, ничем не лучше тех Закрытых советов, что были при его отце, при короле Гуславе, короле Казамире, короле Арнольте и так далее, вплоть до первого Гарода, тезки нынешнего.

– Должен признаться, численность аудитории несколько разочаровывает, – провозгласил Орсо. – Но, впрочем, я их понимаю. Я и сам всегда терпеть не мог повешения. А уж на это-то с особенной радостью предпочел бы не явиться!

Он рассмеялся. К нему никто не присоединился.

– Ах, боже мой. Кто бы мог подумать, что я окажусь здесь единственным, кто сохранил чувство юмора?

Со связанными руками это было непросто, но он умудрился подтолкнуть палача локтем в бок.

– По крайней мере, денек выдался погожий, а? – Орсо сощурился, глядя в голубое небо, по которому медленно плыли несколько облачных прядок. – Кажется, и лето будет неплохим. – Ему вдруг стало ужасно грустно при мысли, что он его не увидит. Он снова хохотнул, чтобы не выдать своих чувств: – Для вас, во всяком случае.

Палач с видом некоторой неловкости протянул ему капюшон.

– Благодарю, но не стоит. Мне доводилось присутствовать на таких мероприятиях. Не будем делать вид, будто это делается ради меня.

Проклятье, у него чесался нос, а руки были связаны за спиной! Орсо попытался им пошевелить, но стало лишь еще хуже. Какая нелепость – умереть с чешущимся носом! Он указал палачу глазами на источник проблемы:

– Я прошу прощения, но не могли бы вы…

Тот, щурясь сквозь прорези для глаз, осторожно поскреб краешек его ноздри.

– А-ах, прекрасно! Чуть-чуть правее… великолепно!

Палач протянул руку вверх, спустил петлю и накинул ее Орсо на шею.

– Затягивайте потуже, не стесняйтесь. – Орсо подмигнул ему. – В наши дни так трудно найти хорошего камердинера!

Молодой Лев с несколько раздраженным видом резко спросил:

– Хотите ли вы что-нибудь сказать?

– Как обычно, слишком много, – отозвался Орсо. – Но я постараюсь покороче, я помню, что вам еще нужно целую страну развалить.

Он шагнул вперед, и дверца люка скрипнула под его ногой.

– Не печальтесь обо мне! – Он обвел взглядом аудиторию, высоко подняв брови. – Что? Никто и не собирался? Ну да, говоря по правде, меня даже в лучшие дни едва ли можно было назвать более-менее сносным королем. Сын своего отца, вот уж воистину! Однако позвольте мне все же хоть немножко похвастаться своей победой при Стоффенбеке, которая случилась вопреки всем ожиданиям. Я очень неудачно выбрал время, чтобы занять трон, – не с одним, но с двумя кровавыми мятежами впереди. Хотя на самом деле это, конечно, не оправдание. Впереди всегда поджидает какая-нибудь мерзость. Вы еще сами увидите. Не то чтобы я вам этого желал, поймите меня правильно! Я не питаю злых чувств ни к кому из вас. Злоба – слишком тяжелая вещь, чтобы тащить ее с собой по жизни, а тем более на эшафот; и, в любом случае, она совершенно бесполезна в драке.