Стефани Гарбер - Караваль [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Она продолжала шептать свое желание, сидя под фонарями, огни которых в конце концов окончательно угасли, как и жизнь девушки, чье тело она сжимала в объятиях.

Чуда не случилось.

По щекам Скарлетт вновь потекли слезы. Она готова была оставаться тут с Теллой до тех пор, пока соленые капли не высохнут, а их тела не превратятся в пыль в назидание тем, кто слишком увлечется иллюзиями Караваля.

На этом история могла бы закончиться – в потоках слез и бессвязных слов. Но за мгновение до восхода солнца, в самый темный миг ночи, на плечо Скарлетт легла темно-коричневая рука и мягко потрясла ее.

Подняв голову, Скарлетт увидела рядом с собой какую-то фигуру. От свечей в фонарях остался лишь дым, поэтому Джованну она узнала только по мелодичному голосу:

– Игра вот-вот официально завершится. Скоро зазвонят утренние колокола, люди начнут собираться в обратный путь. Я подумала, что вам, возможно, захочется забрать вещи сестры.

Вытянув шею, Скарлетт посмотрела на неогражденный балкон Теллы – нет, неогражденный балкон Легендо.

– Что бы там, наверху, ни осталось, мне это не нужно.

– Эти вещи вам определенно понадобятся, – возразила Джо.

Войдя в комнату Теллы на балконе, Скарлетт сначала подумала, что это очередная уловка, чтобы подвергнуть ее новым мукам. Все имеющиеся здесь вещи – платья, меха, перчатки – появились у сестры совсем недавно и не несли на себе отпечатка ее личности. О Телле напоминало только платье фиолетово-голубого цвета, в котором она встретила свою кончину. Увы, этот красивый наряд не привел ее к счастливому финалу.

Что бы Джо ни говорила…

Тут внимание Скарлетт привлек некий предмет, стоящий на туалетном столике Теллы. Это была длинная прямоугольная шкатулка из травленого стекла с серебряной отделкой. У Скарлетт екнуло сердце при виде ее защелки, украшенной символом солнца со звездой внутри и слезинкой внутри звезды.

Эмблема Караваля!

Теперь Скарлетт ненавидела ее даже сильнее, чем фиолетовый цвет, но не могла не отметить, что этой вещицы тут прежде не было. Она медленно подняла крышку и обнаружила внутри сложенный листок бумаги. Осторожно развернув его, увидела дату – почти год назад.

Скарлетт перечитывала письмо снова и снова, с каждым разом все больше убеждаясь в его правдивости, пока, наконец, у нее не осталось в этом никаких сомнений.

Игра еще не закончилась, а Скарлетт утвердилась в собственной правоте: Караваль в нынешнем году затеян не только ради того, чтобы Легендо смог воздать по заслугам ее бабушке. Похоже, Телла заключила с магистром своего рода сделку.

– Джо! – позвала Скарлетт. – Джованна!

Девушка вошла своей странной подпрыгивающей походкой, когда ее имя прозвучало во второй раз.

– Отведите меня к магистру Легендо, – попросила Скарлетт.

– Что все это значит? – потребовала ответа Скарлетт.

Легендо сидел напротив нее в кресле цвета шампанского и смотрел в овальное окно. Балкона в этой комнате не было, а во всей обстановке чувствовалось что-то нездоровое: ее палитру составляли бледно-бежевые тона, меблировку – два выцветших кресла.

Скарлетт помахала письмом перед лицом магистра, который не спешил отрывать взгляда от вида за окном. Он смотрел на копошащихся внизу людей, нагруженных чемоданами и саквояжами, которые возвращались обратно в «реальный» мир.

– А я все думал, когда же ты придешь, – небрежно обронил он.

– Что за сделку вы заключили с моей сестрой? – спросила Скарлетт.

Легендо вздохнул.

– Я не заключал никакой сделки.

– Тогда почему вы оставили мне это письмо?

– И этого я тоже не делал.

Магистр Караваля наконец оторвал взгляд от окна и устремил его на Скарлетт. Что-то в невозмутимом выражении его лица показалось ей странным – точнее, отсутствующим.

– Сама посуди! Кому могло понадобиться, чтобы это письмо попало тебе в руки? – задал он встречный вопрос.

«Только вам», – мысленно отозвалась Скарлетт.

– Я его тебе точно не оставлял, – стоял он на своем. – Нетрудно догадаться, кому это выгодно.

– Донателла? – ахнула Скарлетт. Сестра в самом деле могла поставить шкатулку на видное место, пока ходила за веревкой. – Но зачем?

Не удостоив вниманием ее вопрос, Легендо протянул Скарлетт небольшую стопку писем.

– Я должен отдать тебе и это тоже.

– Почему бы вам просто не объяснить мне, что происходит? – взмолилась Скарлетт.

– Потому что мне это не положено по роли.

С этими словами Легендо встал с кресла и подошел так близко к Скарлетт, что мог бы дотронуться до нее. Он снова был в своем бархатном цилиндре и фраке, но не ухмылялся, не хохотал, как умалишенный, и не совершал иных диких поступков, которых она от него подспудно ожидала. Он глядел на нее не для того, чтобы как следует рассмотреть, а как будто хотел поведать что-то о себе самом.

И снова Скарлетт пронзило чувство, что в магистре чего-то не хватает: как будто тучи расступились, чтобы явить солнце, а за ними обнаружилось лишь хмурое небо. В комнате Теллы Легендо напоказ выставлял свое безумие и заставил Скарлетт поверить, что в самом деле способен на опрометчивый поступок. Прямо сейчас, напротив, он был воплощенное здравомыслие.

Скарлетт вспомнились сказанные им слова: «Не положено по роли…», и все сразу встало на свои места.

– На самом деле вы никакой не Легендо, так?

Он лишь слабо улыбнулся.

– Это означает «да» или «нет»? – Она была не в настроении разгадывать новые загадки.

– Меня зовут Каспар.

– Это не ответ на мой вопрос, – возразила она.

Глядя на стоящего перед ней человека, она почувствовала, как кусочки головоломки в ее голове, пощелкивая, стали выстраиваться в цельную картину, являя то, чего она прежде не замечала. Висящие у нее на шее карманные часы Хулиана вдруг едва не обожгли кожу, когда она вспомнила, сколь внезапно он оборвал свое признание, будто был физически не в состоянии договорить. То же самое случилось с ним на карусели из роз, прямо перед тем, как Скарлетт прыгнула.

– Будучи одним из исполнителей, вы, должно быть, находитесь под действием чар, не позволяющих вам высказывать определенные вещи? – вслух предположила Скарлетт.

Тут ей вспомнилось еще кое-что, услышанное во сне: «Его облик меняется от игры к игре, и всякий раз у него другое лицо». Выходит, дело не в магии. Просто его представляют разные актеры. Вот и объяснение, почему на балконе Каспар выглядел более тусклым – как копия настоящего Легендо. Должно быть, тогда на нем в самом деле лежало заклятие, а теперь, когда Караваль завершился, оно рассеялось. Глаза у Каспара были красными и припухшими. В туннелях его светлая кожа казалась идеальной, что невероятно пугало, но теперь Скарлетт различала на его челюсти крошечные шрамы – такие бывают, если порезаться при бритье – и россыпь веснушек на носу.