Сьюзен Пфеффер - Жизнь, какой мы ее знали [litres]

– Встретила одного парня, – сказала она, и я впервые за неделю по-настоящему расхохоталась.

Даже не знаю, что меня так насмешило, разве только то, что идея была совершенно на поверхности и глупо было не догадаться сразу.

– Миранда, – сказала Сэмми.

– Прости, – ответила я и проглотила последние хихиканья. – Ты встретила одного парня.

– С ним и уезжаю. Он слышал, что на юге дела идут получше. Многие так говорят. Мы поедем в Нэшвилл. А если там ничего не выйдет, попробуем Даллас.

– А родители твои в курсе?

Сэмми кивнула:

– Они согласны. Он приносил нам еду, так что они считают его отличным парнем. И он действительно такой. Ему сорок, он знает кучу людей. Уже две недели снабжает нас продуктами, достал бензин для папиной машины, добыл кучу воды в бутылках. Мама с папой очень бы хотели, чтоб он остался, но он уже давно планировал отъезд – говорит, что ждал, пока я буду готова.

– И как давно вы знакомы? В школе ты его не упоминала.

– Встретила с месяц назад. Любовь с первого взгляда. По крайней мере у него. Он мог бы заполучить любую девушку. Мне повезло, что выбрал меня.

– Как-то в твоих словах не очень много счастья.

– Ну так я и не очень счастлива, – вздохнула Сэмми. – Не будь дурой, Миранда. Мне нравятся мужчины постарше, но не настолько же. Двадцать один, двадцать два, двадцать три – вот мой абсолютный рекорд, и то до всей этой мути с луной и по пьяной лавочке. Но он привез моей семье целые коробки всяких консервов и бензин, и мама говорит, вдруг в Нэшвилле правда получше, и у меня будет шанс. Говорит, лучшее, что может сейчас сделать родитель для ребенка, – это отправить его куда-то, где шансы больше. Только нужна защита, а он меня защитит.

– А имя у него есть?

– Джордж, – буркнула Сэмми, и на этот раз мы обе расхохотались. – Ну да, трудно было представить, что в конце концов я свяжусь с сорокалетним чуваком по имени Джордж. Может, и не останусь с ним. Может, найду себе в Нэшвилле симпатичного двадцатидвухлетнего парня, который будет меня кормить, и брошу Джорджа. А может, он меня бросит. Как делали многие до него. В любом случае, свалю отсюда – этого я всегда хотела.

– Я заходила к тебе. Пару недель назад. Никого не было дома.

– Я подумывала дойти до тебя, – сказала Сэмми. – Но на Джорджа уходит много времени. Навестила Меган по дороге сюда, она, похоже, бесится, что все еще жива.

– Надеюсь, ты вернешься. Надеюсь, мы еще увидимся.

– После смерти Бекки ты – единственное хорошее, что тут осталось. Знаешь, когда она умерла, я решила, что жизнь коротка и надо использовать отпущенное время по максимуму. Ясное дело, я не подозревала, что настолько коротка и что максимум – это сорокалетний мужик по имени Джордж. Но получилось так. В общем, я хотела попрощаться, буду очень скучать по тебе.

Сэмми встала, мы обнялись. Она так и не спросила, как живу я, как дела у мамы, Мэтта и Джонни. Пришла, сообщила свои новости и ушла.

Я знаю, мы больше не встретимся. Ненавижу ее за то, что она уезжает, и жалею, что уезжает таким образом. Разнообразия ради у меня сводит внутренности не от голода. По крайней мере не только от голода.

22 июля

Лучший день за последнее время.

Началось с того, что Хортон объявился возле входа в кухню. Скреб дверь, мяукал и требовал немедленно впустить его.

Мы услышали его одновременно. Это случилось сразу после восхода, точнее, того, что теперь считается восходом, так что все повыскакивали из своих комнат и ринулись вниз по лестнице. Мэтт домчался первым, я сразу за ним, а мама отстала от меня всего на фут.

Мэтт открыл дверь, и Хортон прошествовал в дом, словно и не было прошедшей недели. Он потерся головой о наши ноги и зашлепал к своей миске. К счастью, там оставалось немного сухого корма, который он и проглотил в два приема.

Мама открыла ему банку консервов и налила свежей воды. Мы все стояли и смотрели, как он ест. А потом – просто потому, что он кот, а коты обожают выбешивать людей, – он сходил в лоток.

– А на улице не судьба была? – спросила мама, смеясь при этом.

Мы все смеялись. Кажется, даже сам Хортон смеялся вместе с нами.

Он свернулся клубочком на кровати у Джонни и проспал следующие шесть часов. Когда я вернулась из своего похода за хворостом, он все еще дрых. Я гладила его, чесала за ушками и говорила, как сильно мы его любим. Полагаю, он в целом был согласен, потому что заурчал в ответ.

Потом мама пошла на почту, где ее ждали пять писем от Джонни. Последнее отправлено в понедельник. Он в порядке, в лагере все хорошо, кормят нормально, играть в бейсбол здорово и так далее. Кажется, во всех письмах было не больше абзаца, и в каждом повторялось примерно одно и то же, но какая разница! Весточка от Джонни. Мама может перестать тревожиться.

Мы расценили это как повод для праздничного ужина. Мама объявила Национальный День Хороших Новостей. Она привезла миссис Несбитт, и мы закатили пир. Мама разогрела цыпленка из банки и подала его с лапшой и овощами. Даже десерт был – консервированные персики. Миссис Несбитт вложилась банкой яблочного сока.

Становится все прохладнее, поэтому после ужина мы пошли на крытую веранду и затопили там печку. Не большой ревущий огонь, но вполне достаточный, чтобы обогреться. Мама зажгла пару свечей, горела масляная лампа, мерцал огонь в печи.

Мы провели вечер, потягивая яблочный сок (по-моему, мама представляла, что это вино) и делясь историями. Миссис Несбитт рассказывала, каково было во время Депрессии [15] Великая депрессия в США – грандиозный экономический спад 1929–1933 гг., когда многие люди остались без работы и средств к существованию. и Второй мировой войны, чем похожи ситуации тогда и сейчас, а чем отличаются. Мистер Несбитт в войну служил на подводной лодке, и она пересказывала его истории о тех временах.

Хортон по очереди сидел на коленках у всех. Прыгал от человека к человеку, пока окончательно не устроился у Мэтта. Видимо, Мэтт – самое близкое подобие Джонни, с точки зрения Хортона.

Сегодня все видится намного радужнее. После такого дня я снова думаю, что мы прорвемся, что мы любим друг друга и очень стараемся и поэтому переживем все, что нас ждет.

25 июля

Снилось, что Бекки работает в кондитерском магазине. Я увидела ее там, а она пригласила меня зайти и взять конфет сколько хочется. Там были целые витрины с разными видами шоколада и, пострадав совершенно восхитительными, смертными муками выбора, я наконец попросила кусок «роки роуд» [16]. Я даже съела кусочек-другой, прежде чем проснуться, и клянусь, у меня во рту был привкус шоколада, пока я не осознала, что это был сон.

Никакого движения в доме не было слышно, поэтому я осталась в постели и фантазировала о шоколаде. Думала о шоколадных пирожных, шоколадном печенье, шоколадном мороженом с шоколадной крошкой, о пломбире с теплой шоколадной подливкой и о горячем шоколаде. Батончики «Херши», «Нестле кранч», «Мятные патти». Немецкий шоколадный торт (который мне даже не нравится). Торт «Черный лес». Арахисовые шоколадные чашки «Риз». Шоколадное молоко. Шоколадный молочный коктейль. Мягкое ванильное мороженое в шоколадной глазури.