Анатолий Махавкин - Бездна [litres]

– Ну всё, уговорила.

Диана и Паша перестали насиловать кнопку в стене и уставились на меня с радушием двух питонов в крольчатнике.

– Иди сюда, по голове поглажу. А нет, не буду! Ручки не работают, потому что ты с подружкой нафаршировали меня каким-то говном!

– Подруга, ха! Маруся – подруга только своему клатчу. Где какая возможность перехватить десяток-другой баксов – она уже там. И отсосёт, если надо и кому надо, и подножку поставит. Она меня на эту хрень и подписала.

– Ага, а ты вся такая невинная, прямо ангелочек! – хмыкнул я, против своей воли ощущая сочувствие к соседке. Это, блин, к той, что непосредственно способствовала всем моим последним неприятностям. – А кто это у нас? Наши инициативные друзья пришли хвастаться своими успехами.

Диана с ходу вдарила меня ладошкой по щеке, отчего мешок с драгоценным грузом завалился на бок. Паша молча поднял меня и прислонил к стене. На его резко поумневшей физиономии появилось новое выражение – тревоги. Хм, когда она трансформируется в панику, я почувствую удовлетворение. Думаю, ждать осталось недолго.

Отмороженная Маруся заметила, что намечается нечто вроде тусы, и, похлопав Лаврентьева по розовой щёчке, прискакала к нам. Всё, шабаш, можно начинать. Кроме всего прочего, теперь я полностью уяснил иерархию этого муравейника. Четвёрка, пожирающая меня глазами, являлась вершиной пищевой цепочки и аналогом матки. Также в семействе имелись боевые и рабочие особи. К счастью или несчастью, но я не принадлежал ни к одной из фракций. Просто больше никто не сидел в мешке, напичканный ядовитой мерзостью.

– У нас проблема, – присел Паша напротив меня и уставился на рукав своей рубашки. Рукав оказался в крови. – Ход в Уроборос не работает. Мало того, есть предположение, что под люком нет ничего, кроме стены.

– Вполне возможно, – согласился я. – Но думаю, что столь разумные люди, которые умудрялись так долго наставлять рога криминальному авторитету, сумеют найти выход и из этой ситуации.

Меня вновь шлёпнули по морде. В этот раз сильнее.

– О, а она у тебя любит пожёстче! – хрюкнул я, и Паша, недовольно поморщившись, остановил руку Дианы.

– Хватит, – сказал он. – Все и без того на взводе, и если дадим волю панике, точно загнёмся. Итак, предлагаю объявить тайм-аут на враждебные действия и обсудить ситуацию.

– Ты это серьёзно, интеллектуал хренов? – Меня продолжал распирать смех. И серьёзные морды вокруг, и перепуганные рожи учёных, всё вынуждало подхихикивать. – То есть вы меня накачали парализующей дрянью, отлупили, за сунули в мешок, а теперь я должен всё это срочно забыть?

Паша тяжело вздохнул, достал из-под куртки тупоносый пистолет и приставил к моему лбу. О, холодненький!

– Не станешь сотрудничать, не вижу смысла в твоём дальнейшем существовании.

Валя подалась вперёд, точно собиралась остановить смертоубийство, а Диана злорадно оскалилась.

– Ещё раз повторю: ситуация критическая, и в этих обстоятельствах большая часть присутствующих становится бесполезной обузой. Если нам удастся выбраться отсюда, то в целях безопасности предполагаю сократить количество группы до десяти человек. Самое время записываться в акционеры.

– А остальные? – Валя оглянулась на шушукающихся коллег и бойцов, приводящих оружие в порядок. – Они…

– Всем не выжить, – бросил Паша и постучал пистолетом по моей черепушке. – Вот он знает это очень хорошо. Место это, насколько я уже успел понять, весьма хреновое. Итак, в последний раз…

– Откройте жернова, – перебил я его, наслаждаясь вытаращенными глазами Маруси и Дианы. – Открывайте, открывайте. Не факт, конечно, что там окажется та же пещера. А если ничего не изменилось, возможно, найдётся другой путь, кроме разрушенного моста. Но предупреждаю: все дороги в Бездне, кроме Бесконечной лестницы, ведут вниз.

– Бесконечная лестница? – изумилась Маруся. – Это ещё что за фигня?

– Не твоё дело, – Паша встал, спрятал оружие и что-то прикинул. – Прошло гораздо больше часа, так что держите сыворотку наготове. Пусть он побудет ещё некоторое время просто грузом. А потом определимся.

– Ах ты, кусок говна! – Я попытался вскочить и получил очередную плюху от Дианы. В этот раз её никто не остановил.

– Скажи спасибо Павлу, – криво ухмыльнулась силиконовая женщина. – Будь моя воля, я скормила бы тебя тем тварям. А потом посмотрела бы, как они блюют от тухлятины.

– Ну тебя бы они жрать точно не стали! Даже чудовища понимают: резина несъедобна.

Улыбнулась не только Валентина, но и Маруся. Правда, тотчас сделала вид, будто просто вытирает нос. Меня пребольно стукнули по рёбрам и убрались к любовнику. Тот как раз напутствовал своих мордоворотов, как им сподручнее сковырнуть закрытый жёрнов. Ключ-то остался у Хробанова. Дубль два мог оказаться поинтереснее первого.

– Не боишься, что они пристрелят тебя после очередной хохмы? – поинтересовалась Валя, вновь занимая место рядом. – Если ты не в курсе, Диана Станиславовна – очень серьёзная женщина и крайне злопамятная в придачу.

– Язычок попридержи, – хмыкнула Мария и отправилась в сторону прохода.

К тамошнему консилиуму начали подключаться учёные, и шум нарастал, точно снежный ком, катящийся с горы. Кажется, все в очередной раз успели позабыть, куда их засунула неуёмная жажда денег, информации и приключений.

– Бездна – совсем не то место, где стоит опасаться огнестрела. – Состояние опять сделало резкий кульбит, и я широко зевнул. – К тому же совсем не факт, что если ты загнёшься, то это всерьёз и надолго.

– Это ещё как?

– Ну, скажем, покойники тут имеют обыкновение возвращаться в снах, а их здесь очень сложно отличать от яви, и говорить всякие дельные штуки. – Я снова зевнул и поморщился. – Вид у них, правда… Но, учитывая, как большинство отбросило копыта, ничего странного.

– И как же? – В голосе Валентины звучал страх пополам с интересом.

– По-разному. – Я вкратце пересказал инциденты с дверями, тёмным пожирателем и ожившими статуями. – Ну ещё птица Феникс, паучки и прочая, прочая…

– Обнадёживает. – Её передёрнуло. – Твою ж!..

Галдящий консилиум пришёл к полному консенсусу и начал торопливо разбегаться. При этом учёные почему-то изображали спецназ из очень плохого фильма: на полусогнутых ковыляли к стене и там приседали, закрывая уши руками. Кажется, я сообразил, как решился вопрос с жерновами.

И точно, пара чёрных дуболомов фаршировала центральное отверстие серыми колбасками, а остальные оттаскивали рюкзаки подальше от входа. О, а это мысль.

– Слушай, спасительница, – повернул я голову к Валентине (Ура, шея заработала!), – оттащи-ка меня на десяток метров в сторонку.

– Сукой обзываться больше не будешь? – Она взялась за лямки и посмотрела в глаза. На высоких скулах горели алые пятна.