Goblins - О бедном монахе замолвите слово

За ворота нам удалось попасть уже после полудня, после чего мы вежливо попрощались с добрыми рыбаками, которым дорога была на местный рынок.

Как я уже успел убедиться, денежки у Ванкси водились, и она не замедлила распечатать кубышку в ближайшей гостинице, сняв две комнаты — большую, светлую и богато обставленную себе, и одну из самых дешевых, соответственно мне. Я был не в обиде — платит-то она, а взгляды с крайней степенью неодобрения, которыми ее наградили служащие гостиницы, даже повеселили. Как и шепотки о дурном воспитании вздорной девчонки, отправившей своего старого дедушку коротать время в коморку всего лишь с кроватью и столом.

Ванкси на это все было глубоко начхать, она всей душой стремилась в купальню при гостинице. Мне, впрочем, тоже. А вечером, когда я и отмытая размокшая и распаренная Ванкси ужинали на балконе второго этажа, наблюдая сверху за потоком людей, что продолжал вливаться в город в преддверии состязаний и праздника по их поводу, я даже опасался некоторое время, что ей официантка в чай плюнет, так она смотрела на сестрицу Чжоу. Но, вроде, обошлось.

Вот это я понимаю — воспитание молодежи! Что может быть добродетельнее, чем почтение к старшим? Мудрость прожитых лет, овеянная пылью пройденных дорог и прахом жизненных невзгод достойна уважения младших! А когда сестрица Ванкси, нимало не смущаясь, потребовала у меня налить ей еще чаю, и я преувеличенно громко закряхтел, с трудом вставая с плетеного стула (задницу отсидел), молодая официантка стремглав бросилась к нашему столику, одарив непонимающую Ванкси взглядом, способным плавить золото и резать нефрит.

Так смешно…

Я пил неплохой местный чай, и рассеянно скользил взглядом по улице, слушая меж тем речи учителя из метлы, прислоненной к креслу. Прутья с нее я снял еще в лесу и спрятал в кольцо, древко покрыл отваром из коры деревьев, смешанным с клеем для бороды, и со стороны эта конструкция смотрелась совершенно обычным посохом. И умиротворение царило в моей душе, и ничего не предвещало несчастий, пока взгляд не зацепился за довольно колоритную процессию, возглавляемую некими тремя девицами.

— Что такое? — спросила Ванкси, проследив за моим взглядом — На девушек заглядываешься? Даже и не мечтай! Ты и они — люди из разных миров. Свинья не съест мясо тигра, жаба не отведает лебедя!

— Да-да, так оно и есть… — рассеянно согласился я.

— Погоди, ты что, их знаешь? — удивилась девушка.

— К сожалению, да, — не видел смысла утаивать очевидное я — Мелкая и плоская — это Роу Мэй, длинномерная дурища — Роу Джиао, а вон та, с птичьим дерьмом на шляпке — Роу Ксиу. Сестры Роу, чьи достоинства всем известны: красота, дурной нрав и скудоумие.

— Не такая уж и плоская, — задумчиво произнесла сестрица Ванкси, пропустившая мимо ушей вторую половину моих речей.

— Ну, это смотря с кем сравнивать… — неподумавши ляпнул я.

— Ах, ты ж лысый ублюдок, ты на что это намекаешь???

Пока я со всем своим красноречием успокаивал девчонку, вальяжно шествующие сестры Роу скрылись из виду. К счастью, местом пребывания они нашу гостиницу не выбрали, а Цзегу — город, хоть и не большой, но и не такой уж и малый, к тому же уже утром я надеялся сесть на паром до противоположного берега реки Чжуцзян, и можно было с уверенностью предположить, что теплая встреча старых друзей откладывается.

В идеале — навсегда.

Но дело осложнилось тем, что разобиженная сестрица Ванкси замыслила проветриться по магазинам и лавкам, и, видимо, задумав взять реванш за мнимые обиды, упорно тащила меня с собой. Я пытался возражать, ибо толку-то от меня в этих походах — купить ничего для нее я все равно ничего не смогу, во-первых, в силу собственного нищебродства, во-вторых, потому что даже если бы деньги и были, потратить их я бы предпочел на что-то действительно ценное и нужное. А не на побрякушки и прочее баловство. Но юная Ванкси была неумолима, к тому же маслица в огонь подлила официантка, сообщившая, что сегодня на городской площади будут продемонстрированы те самые божественные сокровища, что предназначены в награду победителям состязаний. Видимо, чтобы побудить все еще сомневающихся алхимиков и практиков проявить умения и блеснуть мастерством.

Тут в дело вступила тяжелая артиллерия в виде моего учителя. Логика у него была железная: старик Фанг считал себя знатным артефактором и алхимиком, а я его ученик, следовательно, мне будет полезно взглянуть на сокровища и выслушать наставления старого мастера, имея перед глазами материальный пример, пускай даже его и не дадут пощупать руками.

Совместными усилиями они таки выкорчевали меня из уютного стула, и я, негодующе сопя и ругаясь, потащился за Ванкси на улицу.

На главной городской площади было в крайней степени многолюдно, вперед было не протолкнуться и мы влились в скопище убогих, алчущих исцеления от хворей, как мнимых, так и настоящих, которые во множестве скапливались по краям и толпились на прилегающих улочках.

На высокой, богато украшенной сцене, установленной в центре площади, тучный мужик, замотанный в красный ханьфу и с украшенной жемчугом шляпой — путоу на черепе воодушевленно вещал о величии семьи Цзюнь, об их славе, гремевшей, о мудрости, сияющей, о богатстве, ослепляющем, о силе, довлеющей…

От патоки, источаемой в адрес этих самых Цзюнь, и в особенности в адрес главы семьи, уши у меня опухли в первые же десять минут выслушивания, и это без того, что явились мы сильно не к началу. Но вскоре мужик иссяк, и началось, собственно, то, зачем мы сюда явились: а именно — объявление о завтрашнем открытии состязаний, и хвастовство призами.

Соревноваться мастерам предлагалось всего в двух номинациях — боевое мастерство и алхимия. Призы для мастеров боевых практик учителя практически не заинтересовали: топор за пятое место (дрянь!) , пара кинжалов за четвертое («хлам!») , слабо светящаяся алым плеть — третье («мусор!») , кривоватый посох угольно-черного цвета — второе («необработанное полено!») , и длинный узкий прямой меч из голубой стали, длиной около трех чи. Про этот меч распорядитель сказал, что это Клинок Северного Ветра, и это будет награда за первое место в состязании боевых практиков, а также что это оружие Боевого уровня, которое в руках мастера сможет рассечь Землю и поразить Небеса. С таким мечом в руках можно смело выйти на любое чудовище, с таким оружием, кто сможет одолеть героя?

Народ волновался, множеству практиков хотелось получить этот меч. Ну, или еще что-нибудь, но лучше меч.

«У того инвалида, который делал этот меч, штаны должны быть с рукавами» — ответил мне на немой вопрос учитель старый Фанг — «Руки у него росли явно не из плечей. Так испортить относительно неплохую ученическую заготовку — это надо уметь».