Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 4 [СИ]

Из ворот вышел Ксаурр, неся в зубах дохлую крысу. Он бросил ее к ногам Корграхадраэда, и Темный Господин ласково ему улыбнулся.

– Наигрался? – спросил он. – Ну что, господа, кто ставил на Кетевромаю?

– Я, – сказал Клюзерштатен, с удовольствием глядя на баронессу.

– И я, – сказал Гариадолл. – У нее было больше всех шансов. Хотя я не думал, что в конце она сотворит такое.

– Она… она опустошила свое баронство! – с возмущением произнес Фурундарок. – От него осталось меньше половины! Да ты гхьетшедарий ли вообще?!

– Да, теперь процесс передачи усложнится, – поморщилась Дибальда. – Теперь придется скидываться, чтобы дополнить до барона… или просто разделить баронство между оставшимися.

– Второй вариант, конечно же, – сказал Каген. – Только не между оставшимися, а между нами.

– Я против! – возмутился Фурундарок. – Опять баронов меньше становится?!

– Ты можешь восполнить недостачу за свой счет, – пожал плечами Каген. – Сколько там растратила Кетевромая?.. Шесть миллионов девятьсот тысяч. Добавишь?..

Фурундарок аж раздулся от гнева и отрезал:

– Я не ее патрон и не директор Банка Душ!

– Обсудим это позже, – сказал Корграхадраэд, принимая рахат-лукум из рук любимой жены. – Сейчас надо решить, что делать с нашей… победительницей. И с тобой тоже, Глаххала.

– Я сделала все, что вы хотели! – заволновалась стоящая неподалеку баронесса. – Вы обещали, что меня не тронут!

– Тебя не тронут, – заверил ее Корграхадраэд. – Наоборот, тебя мы вознаградим. У нас тут образовались десять бесхозных гхьетов… Купец, ты не напомнишь, сколько всего условок на счетах покойных?

– С вычетом растраченного Кетевромаей – сто двадцать восемь миллионов.

– Хватит этого на десять баронств?

– Хватит, если по самой нижней планке. Еще и останется.

– Ну вот остатки мы и отдадим нашей дорогой Глаххале, – взъерошил ей волосы Корграхадраэд. – За хлопоты, за стол, за гостеприимство. Мы отлично провели вечер, спасибо. Что же до нашей растратчицы…

Кетевромаю подрубило невидимым ударом. Бракиозор шагнул к ней, поднимая топор. Бывшая баронесса в ужасе поползла обратно, в страшный «Дом наслаждений»… там оказалось безопасней, чем снаружи!

Демолорды на нее уже не смотрели. Они обсуждали детали, просматривали наследников покойных баронов, спорили о каком-то сомнительном кандидате…

– Сколько было оскорблений в мой адрес… – вздохнул Хальтрекарок, глядя вслед Бракиозору. – И все незаслуженные. Корграхадраэд, они все, конечно, умерли, и обиду больше не держат… но зачем? Почему ты сразу же не сказал им, что это наше общее решение?

– Я не хотел, чтобы они на меня обижались, Хальтрекарок, – с ухмылкой произнес Темный Господин.

– Это малодушие, Корграхадраэд, – бросил Хальтрекарок, теряя интерес к разговору. – Кстати, почему ты воспретил передавать это по кэ-сети? Шоу бы имело фурор, особенно с моими комментариями.

– Нам не нужен был фурор, – терпеливо объяснил ему Корграхадраэд. – Нам нужно было немного прочистить наши ряды.

– Надеюсь, это была разовая акция? – с легким беспокойством спросила Совита. – Некоторые из погибших были моими добрыми знакомыми.

Клюзерштатен тоже повернулся к Корграхадраэду. Сузил глаза и как бы невзначай отщелкнул замок трости… а потом защелкнул.

Темный Господин выдержал его взгляд. Спокойно сказал:

– Только по результатам общего голосования, разумеется. Но я хочу, чтобы все имели в виду, что такое может однажды повториться. Те, кто слишком погряз в увеселениях, коррупции и безделье, естественным путем отправятся на Кровавый Пляж.

– Ты на что-то намекаешь, Темный Господин? – вежливо спросила Тьянгерия, попивая кофе. – Я демолорд, не забывай.

– Я не забываю, Принцесса. С днем рождения, кстати.

Из «Дома наслаждений» вышел Бракиозор. Он вытирал окровавленный топор.

– И часто у вас случаются такие чистки? – спросил Бельзедор.

– Иногда, – пожал плечами Янгфанхофен. – Чересчур обленившиеся гхьетшедарии, чересчур коррумпированные бушуки… это с гохерримами проще, чересчур слабых и трусливых мы прекрасно вырезаем сами.

– Идеальный госаппарат для демонов, – сказал Бельзедор.

– Да, нам нравится.

– А вы не могли просто перебить их всех? – поинтересовался Дегатти. – Обязательно было делать из этого игрища?

– Можно подумать, вы сами не любите веселые зрелища, – пожал плечами Янгфанхофен. – У вас тоже преступников загоняют на арены и заставляют драться за свою жизнь.

– Это в Грандпайре так, – возразил Дегатти. – А у нас смертной казни вообще нет, мы просто лишаем магии и сажаем в тюрьму.

– Скучные вы, волшебники, – хмыкнул Бельзедор, прихлебывая из бокала. – Кстати, а что потом стало с гхьетами тех баронов?

– Передали наследникам, конечно. А поскольку готовилась Кровавая Вакханалия долго и тщательно, наследников тоже выбрали заранее.

– А как Вудамман под эту чистку не попал? – поинтересовался Бельзедор. – Он же вроде идеальный кандидат.

– Вот как раз нет. В отличие от тех десятерых, свой гхьет барон Вудамман всегда держал в идеальном состоянии и был в целом полезным членом нашего общества. Потрошением гохерримок и небожительниц он тогда еще не развлекался. А обычные увеселения гхьетшедариев… ну мы же не можем вырезать все их племя, сам понимаешь.

– И кто занял места покойников?

– Вместо Чавланадола теперь его сын, Чавланадас, на место Кетевромаи Каген протолкнул своего правнука-вайли, а вместо Бхегана теперь Магурака, племянница Дибальды… но я не буду уж перечислять всех, это скучно. Кстати, кое-что из наследства тех десятерых баронов прибрал к рукам один демон… не гхьетшедарий. С ним потом довольно забавная история приключилась… хотите услышать?

Разумеется, они хотели.

1101 год Н.Э., Паргорон, Кубло.

Бесконечные коридоры Кубла разбегаются во всех четырех измерениях. Снаружи этот город-цитадель кажется просто огромным каменным кубом, зданием размером с гору… но внутри заключен целый мир. Тут больше тридцати миллионов жителей, и почти все они – демоны.

В основном, конечно, первое и второе сословие, простодемоны и мещане. Большая их часть ведет вполне обычную жизнь, почти такую же, какую ведут смертные. У них есть семьи, они зарабатывают себе на хлеб. Разница только в том, что семьи бессмертных могут веками оставаться неизменными, а вместо денег у них крошечные кусочки душ, эфирки и астралки.

Мурдич отдал за излечение целых три астралки. Покорно заплатил и теперь ждал, пока отрастет рука. Костяной кот отхватил ее до самого локтя, и бедняга-храк сам не знал, каким чудом ухитрился сбежать. Неделю потом ходил одноруким… и дальше бы тоже так ходил, если бы не двинул сюда, в лечебницу.