Д Штольц - Небожители Севера

Ближе к вечеру вдали показались башни Йефасского замка. Невысокая стена, множество окон и две пестрые, украшенные красными гобеленами, башни, что стояли с торцов замка и соединялись между собой прямоугольным четырехэтажных зданием, делали замок похожим скорее на дворец. И все-таки облик этого не то дворца, не то крепости был по-северному лаконичным.

Впрочем, хозяевам Молчаливого замка, окруженного лесом, не приходилось воевать уже больше тысячи лет. Воинственный Глеоф сам нападал на других, так что Йефаса жила, ориентируясь на открытые дворцы юга, а не на наглухо запертые замки Севера.

Замок медленно рос. Перед ним лежал большой город, отделенный от дворца дубовым лесом. Он раскинулся вдоль реки и вглубь равнин и кипел жизнью, подобно большому муравейнику и был даже больше Брасо-Дэнто, зажатого меж скалами и рекой. Невысокие крепостные стены города вряд ли могли пережить серьезную осаду или штурм и служили скорее для поддержания порядка внутри.

На перепутье отряд остановился. Одна дорога уходила влево, шла стороной от Йефасы к замку через Молчаливый лес, а вторая вела прямиком в город. По правую руку от путников текла река Йеф, широкая и спокойная, как и все равнинные реки.

Конники окружили графа. Филипп вздохнул и громко обратился к людям, чтобы перекричать раскаты грома и шум дождя.

— Сэр Рэй, вы расположитесь в Йефасе, как я и говорил ранее. Мы же с уважаемым Горроном его людьми, моими детьми, слугами и Уильямом направимся сразу же в замок лесной тропой. Завтра вечером я пришлю гонца в город, и там мы уже определимся, пустимся ли в обратный путь или задержимся.

— Хорошо, господин, — склонил голову в почтении капитан гвардии и обратился уже к своим людям: — За мной, в Йефасу!

Но прежде чем направить коня в город, он сердечно улыбнулся Уильяму. Его карие глаза сверкнули, и сэр Рэй тихо сказал:

— А вам удачи от всего сердца.

Махнув на прощание, рыцарь тронулся вслед за всадниками, спешащими в город, где их ждали сытная еда, теплый кров и, может быть, ласковые женщины. Ливень на протяжении всего дня пути изрядно утомил путников.

Дождь продолжал хлестать по лицу и стекать с капюшона, молнии срывались с неба, а гром грохотал и закладывал чуткие уши вампиров. Филипп, чуть надавив на бока лошади, чтобы та шла быстрее, въехал на левую тропу и оглянулся. Он на мгновение встретился взглядом с Уильямом, сжал плотно губы и отвернулся.

Город остался по правую руку. Вампиры, ибо все люди остались в Йефасе, проехали вдоль стены, украшенной зубцами скорее для красоты, чем в оборонительных целях из-за их небольшой высоты, и въехали под сень голых деревьев Молчаливого леса. Сосны стояли вперемешку с дубом, а сгнившая листва вдавливалась копытами лошадей в грязь. Дорога заняла у отряда немного времени, от силы полчаса и, наконец, деревья кончились и вампиры выехали к воротам замка.

Из небольшой калитки выбежал невысокий старичок, укутанный в забавный красный плащ, и подскочил к Филиппу.

— Герцог Горрон де Донталь и граф Филипп фон де Тастемара прибыли на суд, — возвестил деловито Филипп.

— Рады вас приветствовать, господа, — поклонился почтенно старый мужчина и, блеснув глазами, продолжил: — Все уже собрались. Ждут лишь вас.

— Отлично, — произнес Филипп.

Створки металлических ворот, украшенных гербом Глеофа с вывешенными красными гобеленами, отворились, и отряд двинулся дальше. Из груди Леонардо донесся вздох восхищения. От ворот до замка располагался сад, в сезон Граго, конечно, не очень красивый, но тем не менее ухоженный. Клумбы чередовались с деревьями и остриженным кустарником, составляя прекрасный ансамбль. Вампиры спешились, взяли коней под узду и повели их через сад по центральной аллее.

Близнецы, Уильям и слуги восхищенно вертели головой по сторонам, никогда ранее в своей жизни не видевши, чтобы перед замком разбивали прогулочную зону, ибо замки на Дальнем Севере были маленькими и закрытыми. Филипп и Горрон же, абсолютно не обращая на это внимания, шли вперёд, и каждый находился в своих думах.

Таки-Таки сидел на плече у Леонардо, поворачивал туда-сюда голову и, наконец, сделал свой вывод из всего увиденного.

— Безобразие, — прокаркал ворон, отчего тут же получил сильный щелчок по клюву от Леонардо.

В полном молчании, не говоря друг другу ни слова, отряд подошел к главному входу. Из вспомогательной постройки выскочили конюхи, взяли лошадей и увели в стойла.

С седельными сумками в руках, мокрые и продрогшие путники поднялись по пятнадцати каменным ступеням, украшенным по бокам большими вазами, к массивным дверям. Едва они приблизились ко входу, как створки распахнулись, и вампиры оказались в просторном холле. После шумного ливня здесь царила оглушающая тишина.

Слуги, не произнося ни слова, стояли и смотрели на прибывших гостей взором преданных вышколенных овец. Лишь старичок в красном, который зашел вместе с путниками в замок, очень живо обратился к ним.

— Меня зовут Галфридус Жедрусзек, я Управитель Йефасского замка. Господин Форанцисс предупредил меня, что вы вскоре прибудете. Ваши комнаты уже готовы, прошу следовать за мной!

Галфридус улыбнулся дежурной улыбкой. Он направился на второй этаж замка, приглашая гостей за собой. Управитель так старался держать спину ровно, что его семенящая походка выглядела забавной.

— Кто еще прибыл? — спросил Филипп, оглядываясь.

— Графиня Мариэльд де Лилле Адан, барон Теорат Черный, герцогиня Амелотта де Моренн, Ярл Барден Тихий, Ольстер Орхейс, Синистари, Марко Горней, Шауни де Бекк, граф Райгар Хейм Вайр, Джазелон Дарру, а также виконт Лагот Валорир и граф Мелинай де Джамед Мор, — Управитель перечислил имена и титулы, но потом задумался, не забыл ли кого.

— Надо же, — удивился Горрон де Донталь, — даже на том скандальном суде Мараули не было столько Старейшин. Считай, больше половины приехало.

— Так и причина более веская, господин Донталь! Давно ничего подобного не происходило — ответил Галфридус Жедрусзек и, осторожно взглянув на молодого Уильяма, более ничего не стал говорить. — Если вы готовы, то я бы забрал Уильяма… Уильяма… Как ваша фамилия, юноша?

— Нет у меня фамилии, — смутился молодой вампир. Он снова почувствовал себя просто рыбаком.

По губам Леонардо проползла ядовитая усмешка, и его обезображенное лицо еще больше перекосилось. Впрочем, здесь язвить было не принято — Молчаливый замок сурово относился к неосторожно брошенным словам, так что Лео, обладая хоть каким-то умом, промолчал.