Д Штольц - Преемственность

Йева с грустной улыбкой повернулась к нему и, заметив в уголке его губ пятно крови, инстинктивно вытерла его легким касанием пальцев. Потом, когда поняла, что сделала, одернула руку, но Уильям взял ее ладонь в свою. Они оба замерли, встретившись слегка хмельными от выпитой крови взглядами. Уильям с нежностью в глазах посмотрел на хрупкую девушку, поднес ее ладонь к губам и поцеловал. Он потер ее пальцы своими. В темноте девушка тихонько вздохнула и подняла другую руку, погладила его по заросшей щетиной щеке. Свободной рукой Уильям подтянул Йеву ближе к себе, и их губы сомкнулись в долгом страстном поцелуе.

Она привстала, а он привлек её еще ближе и усадил себе на колени. Девушка обвила его шею руками, а Уильям принялся осыпать ее поцелуями, спустился к шее, нежно ласкал ее пальцами и губами. Йева шумно выдохнула.

Этот звук подействовал на молодого вампира отрезвляюще. Он вздрогнул, резко побледнел и, пересадив девушку на кровать, вскочил.

— Ради всех богов, Йева, мы должны остановиться, пока в моей дурной голове еще звучит глас разума! Выйди из комнаты, иначе я сейчас потеряю над собой контроль. — Уилл заметался по комнате подобно дикому зверю в клетке и тяжело задышал.

— Так потеряй, — последовал тихий ответ.

После этих слов Уильям замер, как вкопанный посреди комнаты, безумно посмотрел на Йеву.

— Но так нельзя! Твой же отец приютил меня. Как я могу спать с его дочерью!?

— Можешь, — раскрасневшаяся девушка улыбнулась, — это же не ты пришел ко мне, а я к тебе. Сколько ж нам еще терпеть? Всю весну и половину лета нас тянуло друг к другу…

Уильям быстрым шагом вернулся к кровати, придавил Йеву к подушкам своим телом, поцеловал ее и полез рукой под платье. Девушка стала стаскивать с мужчины рубаху, потом помогла снять с себя сначала верхнее платье, завязки которого долго не поддавались, потом нижнее. Наконец, освободившись от всех одежд Уильям подтянул бедра девушки к своим. Он был голоден, но голод этот был совсем иного толка.

Когда небо начало сереть, приближая рассветный час, двое обнимались, пытаясь поместиться на узкой деревянной кровати. Уильям, прижимая к себе худенькое и стройное тело Йевы, гладил ее по волосам. Девушка, в свою очередь, лежала, сложив руки у груди и уткнувшись в его шею носом.

— Ну вот, и как мне теперь в глаза твоему отцу смотреть? — с тяжелым, но счастливым вздохом спросил он.

— Чем думал отец, когда пожалел вечно жалующегося на все Него и отправил вместо него свою молодую дочь?

Уильям хоть и не видел её лица, но по тону понял, что девушка улыбается.

— Он наверняка рассчитывал на мое благородство, которого, как оказалось, нет…

— Ты и так держался долго… Сколько ты уже здесь? С середины весны, а вот сейчас середина лета.

— Быстро летит время, — вздохнул Уильям. — Еще недавно я строил планы по свадьбе с невестой, а сейчас обнимаю и целую уже другую…

— Ты мне так и не рассказал о ней, Уилл.

— Отец ничего тебе не говорил?

— Нет, — мотнула головой Йева и тепло посмотрела на обнимающего ее вампира, погладила его по спине. — Он умеет хранить тайны. Так кто она была? Когда мы с Лео ждали отца в Вардах, мы наводили справки о тебе, расспрашивали твоего брата, Большого Пуди и еще парочку людей. И ни слова не было ни о какой девушке.

— А никто и не был в курсе про наши отношения. Я знал Линайю очень давно, мы всегда вместе играли, когда я жил еще в Больших Вардах при храме. После пожара мы переехали в Вардцы, и ее отец, очень обеспеченный человек, запретил нам общаться. Он и ранее не одобрял ее игр со мной, но мой отец имел хорошую репутацию и служил богу Ямесу, так что купец Осгод терпел это. Уже тогда меня чудаком называли, потому что не любил играть с мальчишками, а больше предпочитал общение со старым Служителем, который грамоте учил. Ну и с Линайей играл.

— Потом ты с Кельпи познакомился?

— Да, и она словно вытеснила всех остальных. Я каждый день приходил на берег и ждал, когда же уйдет мой брат, чтобы Вериатель могла выбраться из реки. Мои ровесники уже невест выбирали, а мне никто не нужен был, кроме нее. А после того, как… Ну…

— Что ну? — Йева чуть отодвинулась от Уильяма, чтобы увидеть его лицо, но едва не упала с кровати. Но он вовремя подхватил её и прижал к себе, рассмеявшись. А после устроил её между собой и стеной.

— Переспал я с Кельпи один раз, Йева. — Глаза Уильяма блеснули.

— Не может быть, — охнула Йева. — Но она же кобыла! Ты с лошадью спал?

— Нет, нет… — расхохотался Уилл, когда понял, что Йева и о человеческом обличье Кельпи не в курсе. — Да не с кобылой. Вериатель человеком всегда оборачивалась, очень красивой девушкой.

— Фух, ты в моих глазах сейчас чуть сумасшедшим не стал. Так, а дальше что?

— После того дня Кельпи пропала, и на следующий день я встретил Линайю, которую на лето отправили к тетушке. Несмотря на то, что у меня за плечами была уже слава чокнутого, ее это не смутило. Мы три года просто тайно встречались, а когда ей стукнуло восемнадцать, то к ней повадились толпами женихи.

— Почему? — удивилась Йева.

— В Офурте есть древний обычай, гласящий о том, что если девушка не выбрала себе суженного до восемнадцати лет, то к ней через ее родителей может попытаться посвататься любой мужчина. Мы думали сбежать тогда в Офуртгос, потому что знали, что Осгод не даст одобрения на брак со мной, но как раз в ту зиму матушка очень сильно заболела… Она и раньше болела, но именно в тот год ей стало особенно плохо. Малик не хотел заниматься ей и готовить отвар со сбора, который делала бабушка Удда, а на себя матушка махнула рукой и причитала, мол, помру и помру. И я не смог покинуть родной дом. Линайя все понимала и согласилась подождать. Нам повезло, что Осгод любил ее безумно и шел на поводу, позволял ей выбирать женихов и все ждал и ждал. Это было нам на руку. Я подкопил даренов, да и Линайя отложила тоже некоторую сумму, хотя я ей запрещал. В общем, в день Аарда я узнал, что Осгод больше не хочет ждать и заставляет ее выйти замуж за сына вождя. Это была бы хорошая партия для нее. Линайя просила меня в этот же день сбежать, взять накопления, бросить все и рвануть в Офуртгос…

— А ты?

— А я, как дурак, сказал, что нельзя бегать и прятаться, и собрался на следующий день после ярмарки прийти к купцу Осгоду и все-таки попросить руки его дочери.

— Но в этот же день на деревню напали, — в ужасе прошептала Йева.

— Да. Меня тогда раненого Линайя и нашла, она как раз в тот вечер была у тетушки в Вардцах. Она привела меня к бабушке Удде, они вдвоем меня выходили.

— Твоей невесте повезло, что Бартлет не узнал про нее ничего.

— Да… После того, как я разбил лицо этому гаду и меня к столбу кандалами приковали, я и увидел ее в толпе. Линайю за руку держал сын вождя, а она рыдала. Так что вот так вот, Йева… Была невеста и не стало… — подытожил Уильям. — Надеюсь, что она забудет меня, выкинет из головы и будет жить счастливо. Я и так дров наломал, едва жизнь ей не испортил. У ее жениха отец — вождь, так что Линайя хотя бы будет всегда в почете и сытости.