Лео Сухов - Эфирные контрабандисты [СИ]

– Это всё недополученные тобой в детстве звездюли… – приговаривал я и снова бил, чувствуя приятную боль в костяшках.

Я остановился только тогда, когда тело Бонги затихло на полу лицом вниз, перестав подёргиваться в конвульсиях.

– Надо будет повторить! – проговорил я, плюнув ему на спину. – Мало тебя били в детстве, не знаешь ты боли, злобный урод… Жаль, что ты уже сдох и не слышишь меня. Жаль…

– Фант! – Араэле подошла и встала рядом со мной, с ужасом глядя на забитого до смерти врага. – Не повторяй этого больше… Прошу тебя. Никогда… Так нельзя…

– Я сделал – значит, можно! – пожал я плечами.

– Не надо, пожалуйста! – Араэле прижалась ко мне. – Что в тебе вообще от человека останется, если так поступать с другими людьми?

А в самом деле – что? Ведь я точно знаю, что боров не окончательно умер – он уже возродился на скале. И никаких душевных терзаний я, к своему стыду, не испытывал, хотя и догадывался, что боль он испытал страшную. Каким станет мир, если люди, зная, что смерти нет, будут радостно причинять друг другу страдания? Сложный вопрос… Зато ответ у меня был простой:

– Он бы не пожалел нас. И я его больше жалеть не буду. Пока что – только его…

Мы с Араэле собираем оставшуюся добычу, встречаемся с нашими спутниками и покидаем Город Молний, после чего приводим себя в порядок, а я наблюдаю с высоты птичьего полёта последствия взрыва в ликее

Вещи свои мы собирали по всему ликею. Ночь подходила к концу, и уже близилось утро. И я, и Араэле представляли собой весьма жалкое зрелище. В крови, в остатках пищи и желчи, пахнущие ещё отвратительнее, чем бездомные, которые не мылись годами. Осунувшиеся лица, синяки под глазами и колтуны на голове завершали безрадостную картину.

Та часть ликея, где нас захватили духи древних обитателей города, осталась цела – на наше счастье. И вещи наши остались на тех самых местах, где мы их бросили. Заодно мы обыскали последние два тела Бонги – их было хотя бы не так противно трогать. Короче, мы избавили здоровяка от чешуек, пары накопителей малой ёмкости, а ещё нескольких сухарей и фляги с водой.

У нас самих припасы уже пришли в негодность. Бутерброды засохли, и вода закончилась. Так что и такой добыче мы были рады.

– Странно… Во мне, оказывается, сидела такая тварь. И уже не один год, – проговорила Араэле. – Я даже не знала… Они, получается, тянули меня и Бонги назад, в Город Молний?

– Да, так и есть, – кивнул я. – Или нет… Думаю, им и соврать было несложно. Хотя я бы всё равно не стал сомневаться в том, что мне говорили. Не вижу смысла рассказывать нам небылицы…

– Так вот как Бонги каждый раз добирался до ликея! – Араэле улыбнулась и покачала головой. – Я ведь и вправду в какой-то момент испугалась, что он умнее стал…

Когда рассвет только начался, мы добрались до комнаты с устройством, которое, по словам девушки, выдавало сферы познания. Устройство представляло собой исписанную логосами чашу. Собственно, получение сферы почти ничем не отличалось от запуска машины перерождения. Кладёшь ключ в чашу, и он рассыпается – а вместо него чаша одаривает просителя сферой. Или сразу двумя, как в нашем случае. Сфера была сделана из странного прозрачного материала, который не разбивался, чуть прогибался, а если надавить сильнее – вообще пропускал через стенку то, что на него давит.

– Повезло! – девушка сгребла сферы и скинула в сумку. – Если в записях найдётся хоть один новый логос – будет вообще праздник на нашей улице…

В процессе обыска сохранившейся части ликея мы обнаружили несколько артефактов, назначение которых было неизвестно, но пневмовидец показывал, что внутри предметов имеются длинные цепочки логосов. Два из найденных артефактов были статуэтками. Одна изображала играющего на свирели фавна, а вторая – голую женщину. Возможно, богиню, а, возможно, просто натурщицу – кто этих древних гедонистов разберёт… Ещё была амфора с эпизодами из какой-то легенды. К сожалению, краски почти выцвели, а эмаль облупилась – и понять, что там картинки изображают, было решительно невозможно. Ещё мы обнаружили два меча – римские гладиусы, но внутри тоже что-то было зашито.

– Скорее всего, эти мечи режут любой материал, – заметила Араэле. – Мы уже такие находили, и не один раз. Но по сотне тысяч пневмы за них выручить можно…

– Хо-хо! – ответил я, с интересом разглядывая древнее оружие. – Для кого-то и сотня тысяч – очень много…

Ещё была чаша, какой-то металлический куб и каменный диск, отшлифованный до блеска – и не утративший гладкости поверхности за годы своего хранения.

– Маловато. Обычно больше находится… – заметила девушка. – А здесь будто кто-то успел побывать!..

– Ты ведь слышала духов, – сказал я. – Люди уходили отсюда. Это было не бегство – это был запланированный исход. Всё ценное, что могли, они забирали с собой. Оставили только то, что было не жалко. Не стоит здесь рассчитывать на очень уж богатую добычу по артефактам…

– Да, ты прав. Надо перерисовать ещё логосов!.. – вздохнула девушка.

– Сначала попробуем посмотреть, что вообще в небе делается, – возразил я. – Мало собрать – надо ещё безопасно вывезти всю добычу.

Мы нашли окно, в котором нас не увидели бы орудия бастиона – и начали вглядываться в небо. И какова же была наша радость, когда мы увидели наш дирижабль, висящий над местом посадки!.. Достав зеркальце, мы принялись пускать в его сторону солнечные лучи. И спустя двадцать минут наших стараний снизу, под гондолой, вывесили белый флаг.

Выбраться днём мы всё равно не могли, потому что незаметно пересечь пустое пространство вокруг ликея было невозможно. А посему остаток дня мы занимались перерисовыванием оставшихся логосов. Ну а ближе к вечеру устроились поспать в одной из комнат – потому что и у меня, и у Араэле глаза просто слипались. Проснулись мы уже ночью, наскоро перекусили остатками сухарей и допили воду – она начинала подтухать, так что не было смысла хранить остатки. Нам предстоял тяжёлый день без еды и воды. Но делать было нечего.

Дождавшись, когда две луны скрылись за тучами, а третья – за горизонтом, мы пересекли опасный участок и спрятались в переулке, скинув тяжёлые рюкзаки. Немного передохнули и продолжили свой путь. На этот раз ночью. Да, мы рисковали, но это был осознанный риск. Нам ещё предстояло перейти через улицу, где нас всех накрыло газом, там забрать остатки поклажи – и допереть всё это к безопасному участку.

А поскольку муравьями мы с Араэле не были, то и тащить больше своего веса никак не могли. Ну а поклажи у нас получалось очень много – значит, придётся делать две ходки. Или даже три, потому что гонять слабую девушку туда-обратно я не собирался.