Екатерина Верхова - Интервью с ректором

Я впервые за всё это время посмотрела ему в глаза. Усталый взгляд, неглубокие синяки под глазами и проявившаяся щетина. Он стоял у стола, сложив руки на груди. Ждал, что я начну говорить, но я не могла. Последние несколько часов были настолько напряжёнными, что сейчас я попросту была не в состоянии выдавить и слова.

— Эрна, я жду, — строго произнёс ректор. — Откуда у тебя эта дрянь?! И зачем ты начала принимать запрещённые вещества?! Я понимаю, твоя жизнь в последнее время совсем не сахар, но это не выход!

— Я… я не принимала! — голос сорвался от возмущения. — Просто… Знаю, что надо было сразу обратиться к лекарям, но сперва я посчитала, что мы сами справимся. Нира вела себя странно, но я и подумать не могла, что она прибегнет к… такому!

Запоздало ощутила, как по щекам текут горячие слёзы, как кончики ногтей впиваются в ладони. Попыталась успокоиться, но стало ещё хуже — с губ сорвался всхлип. Всё, о чём я тогда могла думать, — о Нире. Хоть бы она поправилась, хоть бы с ней все было хорошо…

Ректор сократил расстояние между нами за пару шагов. И опомниться не успела, как меня крепко обняли. Могла только ощутить лёгкий древесный аромат, исходящий от его камзола. И руки, которые успокаивающе гладили меня по спине…

— Эрналия, пообещай, что никогда не возьмёшься за эту дрянь… — прошептал он.

— Я и не… — вновь глухо всхлипнула.

— Тш-ш-ш. Всё в порядке будет с твоей подругой. Но да, лекарей следовало вызвать пораньше.

— Вы… вы же её не исключите? — задала я совсем уж глупый вопрос. Да пусть исключают, если она при этом останется жива!

— Давай обсудим это позже? — тихо предложил он.

И я мысленно согласилась. Его слова о том, что с Нирой всё будет в порядке, немного успокоили. Я нашла в себе силы отстраниться. Выпутаться из этих объятий, ставших уж совсем неловкими.

— Спасибо, — пробормотала я. — И прошу прощения за истерику.

— Всё в порядке, — Дарен не стал настаивать, с лёгкостью освободил меня и прошёл к столу. Разлил чай. Бросил туда какой-то мерцающий зелёным камушек. Пояснил: — Это успокаивающий артефакт. Он насыщает любую жидкость, в которую попадает, успокоительными чарами. Моя личная разработка.

Я кивнула. Без лишних вопросов сделала глоток. Сладковатый напиток горячей волной спустился в желудок.

— Эрна, как ты? — обеспокоенно спросил Дарен. — Легче?

— Да, — уже спокойно ответила я, присаживаясь в придвинутое Неррсом кресло. — Вы же видели символ?

— Видел, — глухо ответил ректор, опираясь на стол. Он стоял буквально в полутора метрах от меня, и это расстояние вдруг показалось мне непозволительно близким. — Эрна, хочешь знать, что именно происходит?

— Да, — ответила я. А могла бы иначе? Нет.

— Но перед этим я хочу услышать твой ответ.

Прямо сейчас?! Он что, издевается?.. Это даже как-то жестоко, просить меня ответить на его ухаживания в такой ситуации.

— Господин ректор, серьёзно?! Вы решили меня шантажировать? — возмутилась и уже хотела вскочить на ноги, чтобы покинуть кабинет, но Дарен поспешно наклонился. Положил руки на подлокотники, отрезая мне путь к выходу. Его лицо оказалось слишком близко, и я испуганно замерла.

— Эрналия Браунс, я говорю не про то, о чём ты подумала, — почти по слогам произнёс он. — Впрочем, ты и так уже ответила. Я же спрашивал про последовательность событий, связанных с твоей соседкой по комнате.

Он медленно отстранился, буквально наслаждаясь моим смущением и смятением.

— Нира никогда не производила впечатления человека, который может использовать запрещённые сборы. Я склонна думать, что её обманули. Вчера… когда я вернулась…

— Во сколько? — тут же спросил ректор, возвращаясь к своему предыдущему положению.

— Примерно к полуночи.

— Полуночи? — переспросил он, нахмурившись. — Если мне не изменяет память, порталом ты ушла куда раньше.

Я тяжело вздохнула и начала с самого начала. С того самого момента, когда оказалась у входа в ВАК. Ректор слушал внимательно, не перебивал. Я же в свою очередь старалась рассказать обо всём максимально точно, избегая в своём повествовании лишь подробностей диалога с Морэном. Не уверена, что эти вопросы вообще могут касаться Неррса-ректора.

— Хорошо, — после моего повествования резюмировал он.

Что именно «хорошо», я не знала. Как по мне, так хуже некуда.

— Теперь ваша очередь, господин ректор, — напомнила я, когда в кабинете воцарилась гнетущая тишина.

— Хорошо, — эхом повторил он. — Я расскажу. Только ты пообещаешь, что дальше этого кабинета информация не выйдет.

Я оскорблённо кивнула. Уж что-что, а назвать меня сплетницей или треплом сложно.

— Мой прадед, Рануил Неррс, был очень талантливым артефактором. Настолько талантливым, что за некоторые изобретения его даже лишали лицензии. В те времена власть переходила от одного рода к другому, а потому благосклонность к моему предку зависела лишь от того, кто в определённый момент сидел на троне. Карлус I — и прадеда заключали под стражу, Римок III — и он уже работает на благо короны. Впрочем, я уверен, ты и без меня хорошо знаешь всё то, что происходило в те годы, из общего курса истории. Рануил Неррс мог изобретать по-настоящему уникальные, ни на что не похожие вещи, вот только многие из них были не такими уж безвредными для людей. Что уж говорить, в сферу его интересов могли попадать не только всякие бытовые всячины, но и мощное оружие. Последним и пользовались некоторые из наших правителей. Перед самой своей смертью мой прадед создал совершенно уникальную и вместе с тем универсальную вещь. Артефакт, способный высасывать из человека магию. Всю, без остатка. Более того, хранить её в специальных резервных емкостях и наделять этой магией любого, в ком вообще есть резерв, вне зависимости от его размера. Согласись, на любой из войн такой артефакт тут же переломил бы ход сражения в сторону того, кто обладает подобной штукой. Вот только была проблема — если уж артефакт начал вытягивать магию, он вытянет и жизнь. И Рануил пришёл к мысли, что это изобретение ни в коем разе нельзя обнародовать. И раз уж уничтожить не получалось — только замедлить процесс перезарядки, — то следует спрятать. И спрятать на самом видном месте, защитив особой формулой. Чтобы даже потомки не смогли подобрать ключ.

Неррс замолчал, ненадолго отвлекаясь на чай.

— Потому основная ветка нашей семьи с тех самых пор взяла на себя обязанность хранить этот артефакт.

— Но как о нём узнали? — не утерпела я. — И как смогли взломать саму статую?

— Ну, сама посуди. Сейчас я рассказываю об этом тебе, кто-то из моей семьи мог рассказать кому-то другому. Любая информация, которой обладает больше одного человека, рано или поздно станет известна куда более широкому кругу лиц. И наша задача определить, кому именно. А что касается взлома… а чёрт его знает.