Петр Гурский - Закон Ордена [сборник litres]

Кестель выпил.

– Наверное, ты пришел за своими деньгами, – предположил Туут. – Ты ведь неплохо заработал на Алие.

– Неплохо, – подтвердил Кестель и водрузил на стол кошель с серебром.

Туут заморгал.

– И зачем ты их принес?

– Пять тысяч серебром.

– И?

– У тебя еще три с половиной, – пояснил Кестель.

– Ну да. Хотя я думал, что ты предпочтешь забрать золотом.

– Я вообще не хочу забирать. Больше того, я тебе оставлю эти пять тысяч.

Туут задумчиво отпил из кружки, поставил ее на стол.

– И за что?

– За ту горянку, что я видел у тебя в фургоне. Ты еще говорил, что она из гхнор.

– Ее зовут Йярна. Она еще тут, у меня.

– Я хочу ее выкупить.

Туут махнул рукой.

– За нее едва двести золотом, то есть полтысячи серебра. Забирай свои деньги. Хватит того, что я тебе должен, и еще останется три тысячи. Хотя продавать ее не то чтобы законно. На нее ведь ордер. Да зачем она тебе?

– Речь не о том, чтобы ее попросту забрать. Над ней же будет по-прежнему висеть приговор. Если выпустить, ее схватят другие ловчие или дремучие паскудники из ОвнТховн.

– Скорее всего, так и будет, – согласился Туут. – Хотя, с другой стороны, никто из Арголана гоняться за ней не будет, оно не окупится. Мы-то ее прихватили по случаю. А вот те, с ОвнТховн, очень даже могут. Йярна не то чтобы особенно красивая, но и не замухрышка. А это им важно.

– Тогда пусть господин Туут заберет все мои деньги и воспользуется своими связями в Арголане и ОвнТховн, чтобы очистить Йярну от обвинений.

– Ха! – воскликнул Туут, резко отстранился и ударил кулаком в стол. – Что это еще за выдумки?

– Так ты сможешь?

– Хм… легко оно не будет. Если уже выписали ордер, отменить его трудно. Ну, в теории, конечно. В Арголане хватило бы договориться с тем, по чьему ходатайству выдали ордер, при помощи, конечно, владыки, а он ко мне питает известную симпатию, в особенности когда она сопровождается обильным серебряным блеском. В ОвнТховн оно гораздо трудней.

– Серебра тут изрядно, – осторожно указал Кестель.

– Может, оно их и переубедит. В Спальнях девкой больше, девкой меньше – никакой разницы, – сказал Туут, искоса глянул на Кестеля и добавил: – Я прошу прощения, если у тебя к ней что-то.

– А владыка ОвнТховн тоже питает к тебе известную симпатию?

– Не то чтобы очень, – поморщившись, ответил Туут. – И оно взаимно. Ты его когда-нибудь видел?

– Один раз.

– Одного раза хватает, больше не хочется. Ты же сам понимаешь, – сказал Туут и опорожнил кружку. – Но ты мне спас жизнь. А это обязывает.

Он взялся за кошель с серебром.

– Ровно пять тысяч?

– До единой монеты.

– Потом пересчитаю. Но зачем ты делаешь это?

– Почему я выкупаю ее? – уточнил Кестель.

– Зачем ты отдаешь за какую-то горянку, которой толком и не знаешь, целую гору серебра?

– Это долгая история. Уж извини, но сейчас мне не хочется ее рассказывать. И никогда не захочется. И ни тебе, и ни кому другому. Я хотел бы вообще о ней не думать.

Кестель закусил губу.

– И лучше тебе обо мне поскорее забыть. Так оно лучше, уж поверь.

История со свинопасом не давала Кестелю покоя, мучила с того самого вечера. Кто-то ведь поднял свинопаса из мертвых, приказал умертвить паяца. Может, это шедший за Алией маг? Или кто-то другой? А если вмешался Бон?.. Нет, он не вмешается.

Случившаяся полгода назад встреча глубоко запала в память Кестеля. Он запомнил каждое сказанное слово.

Тогда он вернулся с третьего боя с драконом.

Когда ВанБарт предоставил Кестеля самому себе после истории с отравой, тот медленно поправлялся под опекой пары старых корчмарей в заведении на окраине города. Через две недели Кестель поправился настолько, что начал задумываться о будущем. Он ничего не понимал, не ощущал в себе никаких перемен. Разве что никто уже не поил его зельями. Вышло у мага, не вышло – непонятно. А может, колдун попросту посмеялся? А если да, обижаться на обман или нет?

Кладия по-прежнему сидела в башне, а Кестель не хотел подвести ее. Он не хотел и не мог жить без нее.

Потому Кестель последовал единственной идее, посетившей его голову.

Он пошел на дракона.

И умер.

Но он не узнал, что умер.

Он очнулся на свалке поблизости от драконовой башни, среди смрада гниющих тел и драконовых испарений. Кестель посчитал себя исключительно везучим выжившим исключением и поплелся назад, в город. Корчмари снова занялись им, Кестель отлежался, снова вернулся под башню – и снова умер.

Только тогда до него начало доходить. Он медленно и не беспроблемно осознал, что именно сделал с ним ВанБарт. Но осознание принял спокойно, почти с безразличием. Он ощущал себя вялым, измученным, усталым. Болело все, от пят до темени. Кестель решил, что излечится после нескольких ночей крепкого сна – и не знал, что уже ни единой ночи не поспит как следует.

Кестель стал бессмертным – и что с того? Он просто никак не мог навредить дракону, как не может муха навредить коту. Но Кестель мог вернуться к башне. И он вернулся.

А потом снова пришел к старым корчмарям.

В тот вечер он сидел с бутылкой водки и пил из глиняной чарки. Водка показалась ему разбавленной. Он не ощущал ее действия. Но он верил старым корчмарям и подумал, что их обманул торговец, и потому попросил другую бутылку.

Притом Кестель постоянно щупал левой рукой поясницу в том месте, где дракон разорвал тело пополам.

Проклятый змей.

И тогда Кестель увидел незнакомца, вошедшего в корчму в компании второго неизвестного, сразу усевшегося у стены. Первый пошел сразу к Кестелю.

Незнакомец был в темном камзоле без украшений, меч носил на левом боку и ничем особенным не выделялся, разве что лицо казалось умней, чем у большинства тех, кого встречал Кестель. Хотя, возможно, ему просто почудилось.

Незнакомец уселся напротив Кестеля.

– Я понимаю, – сообщил тот. – Вокруг полно пустых столов, но именно этот – твой. Ты с приятелем хочешь его занять.

– Нет, Кестель.

– Мы знакомы?

– Мы очень хорошо знакомы.

– И когда мы виделись в последний раз?

– Сегодня утром, – ответил незнакомец.

– Что-то я не помню.

– Нет, помнишь.

Кестель отодвинул чарку. Раз уж скоро драться, лучше не пить. Ничем другим этот разговор не кончится.

– Не очень. Но если ты хочешь драки – всегда пожалуйста. Правда, вас двое. Но уж как-нибудь постараюсь, – заверил Кестель и пододвинул руку к рукоятке меча, висевшего на стуле.

Незнакомец спокойно глядел на Кестеля. Второй, у стены, носил маску. Из-под нее выбивались длинные рыжие волосы. Кестель присмотрелся.

А, женщина.

– Кестель, я пришел не драться с тобой. Драк с тобой мне уже хватило. Я убил тебя уже трижды – а ты все возвращаешься.