Петр Гурский - Закон Ордена [сборник litres]

– Не тревожься о моем бое, – уже без злости добавила она. – Даже если я погибну, мои люди расскажут тебе о том, где искать шестой элемент. Если ты соберешь мозаику и отдашь тому, кто прислал тебя, то моя месть свершится – даже если я умру на Арене.

– Я не хочу, чтобы ты дралась, – сказал Кестель.

Она улыбнулась, захотела ответить – но вдруг передумала.

Остаток пути они прошли молча.

Арена была не только местом сведения счетов. Она разрослась в место зрелищ и спорта, на ней зарабатывали профессионалы, дравшиеся друг с другом за деньги. Профессионалы редко дрались насмерть, в отличие от судебных поединков, но пользовались боевым оружием, и трупов хватало.

В подземельях Арены Кестель с Вианой встретили толпы этих вояк, ожидающих подтверждения поединков, толпы тренеров и даже агентов. Те, кто имел своего агента, были настоящими профи. Агенты интересовались только теми, кто сумел провести несколько поединков на Арене и не искалечиться.

Кестель следил за тем, что делается вокруг Арены, внимательно слушал разговоры в корчмах. У него были свои излюбленные поединщики, он временами даже ставил на них, но агентов не любил. Он считал, что личные агенты развращают профессионалов, слишком уж облегчают им жизнь. Ну к чему воинам роскошные кареты из экзотического дерева, новомодные розовые занавесочки в окнах?

Кестель считал, что развращенного легче сломить и победить, но, очевидно, был не прав. Ведь именно те, у кого были свои агенты, кто более всего погряз в роскоши и неге, выигрывали больше всего поединков и зарабатывали больше всего денег.

Кестель почти не обращал внимания на собравшихся вокруг знаменитостей. Виана скрылась в комнатах, Кестель с хунг ждали снаружи. Но вскоре – не прошло и пяти минут – появилась Виана и показала квалификационную печать за запястье.

– Тут все продумано и отлажено, – сообщила Виана. – Все просто и работает замечательно.

Кестель кивнул. Он даже не пробовал догадываться о том, как же Виана сумела подтвердить свою личность. Но, очевидно, проблем это не вызвало. Зато его, Кестеля, дела запутывались все сильней.

Когда ушли от Арены, он сказал:

– Алия знает о том, что ее вызвала ты.

– Невозможно!

– Алия рассказала мне еще до того, как мы дошли до Арголана.

– Но лорд Арголана позволил мне оставаться инкогнито! Для меня придумали имя.

– Алия догадалась. Он сказала мне, что вызвать ее могла одна ты.

К ним подошли оба рослых хунг. Карлик остался неподалеку. Он вертел головой и безмятежно насвистывал.

– Госпожа, мы должны усилить вашу охрану, – сказал молодой воин.

Виана надела маску.

– Она хочет мозаику, – сообщил Кестель. – Алия догадалась о том, что я взялся поймать ее ради того, чтобы узнать о мозаике.

– Это ты рассказал ей?

– Нет, это она рассказала мне. Она хотела меня перекупить посулами. И в Лабиринты я пошел, чтобы скрыться от ее мага, – произнес Кестель и удивился тому, насколько сухо и неприятно прозвучал его голос.

– Это женщина-магиня.

– И о ней ты не сочла нужным упомянуть.

Виана холодно и решительно глянула на него из-под маски.

– И что с того? На тебя же не действует магия. Ты сделал то, что был должен сделать.

Виана отвернулась, смущенно посмотрела на идущего рядом Мильксоана – словно ожидала от Кестеля непристойности. Мильксоан казался невозмутимым и равнодушным.

– Я уверен в том, что Алия сама отдалась в мои руки, потому что хотела. Она сказала, что проклявший меня колдун – не кто иной, как сам ВанБарт, творец мозаики. Алия дала мне понять, что я – всего лишь слепое орудие в чужих руках.

– Это глупо, – не глядя на Кестеля, сказала Виана.

Бесстрастный до сих пор Мильксоан встревожился.

– Госпожа, нам следует быть осторожнее, прятаться.

– Нет нужды.

– В подземельях магия действует слабее, но это не значит то, что она вовсе безопасна. Здесь не Живые лабиринты.

– И что ты теперь сделаешь? – осведомился Кестель, слегка сбитый с толку тем, как его слова подействовали на хунг.

Виана задумалась на минуту, а когда ответила, ее голос был спокойным и ровным.

– Знание Алии ничего, в сущности, не меняет. Если колдунья здесь и не спускает с тебя глаз, то наверняка знает и обо мне. Я и так не планировала ночевать в отеле. Меня ожидает комната во дворце владыки Арголана, защищенная его магами.

– Госпожа, они долго искали вас – а теперь вы перед ними будто выставленная приманка. Нам следует немедленно идти во дворец, – сказал Мильксоан.

Кестелю показалось, что воин очень зол.

– Хорошо, – согласилась Виана, – Кестель, мы справимся без тебя. Можешь возвращаться к себе.

– Я пойду с вами, – сказал он.

– Это излишне. На улице, при свидетелях, со мной ничто не посмеют сделать. Я очень хорошо знаю, как действуют такие колдуньи. Они прячутся в тени, не позволяют себя никому обнаружить. Иди к себе. Встретимся завтра в Театре.

Виана умолкла, затем нерешительно спросила:

– Так ты доделаешь начатое?

– Да, – заверил Кестель.

Виана обняла его с неожиданной теплотой, крепко – будто извинялась. Он неуклюже обнял ее, прижал к себе.

Хунг пошли к дворцу. Если кто-нибудь и заслуживал ночлега в нем, так это Виана ДаХан – Второй генерал хунг.

Письмоводительница отложила гусиное перо, задумалась, глядя перед собой. Затем ее взгляд упал на лежащий рядом на столе, завернутый в тряпье продолговатый предмет, оставленный Вианой ДаХан.

Письмоводительница сглотнула, осторожно развернула тряпки, – и тут же отдернула руку. Лорд Арголана питал слабость к драме и временами соглашался на такое. Ничто так не подстегивает интерес к Арене, как неожиданное окончание зрелищного поединка. Весть об этом разнесется не только по обеим Арголанам, но и далеко за их пределами, притянет к Арене новых зрителей, обожающих кровавые, щиплющие нервы представления.

Кого-то из стражников выгонят, но перед тем он получит условленное вознаграждение. Письмоводительница, как обычно, будет ни при чем, ни в чем лично не заинтересованная, вне подозрений.

Алия Лов умрет в муках. Виану ДаХан повесят.

А она, Письмоводительница, будет молча глядеть на это, и впишет в книгу имена умерших, и не ошибется разделом, и все слова напишет без ошибок. В аккуратности и тщательности записей – смысл ее жизни.

Вечером Кестель пошел в апартаменты, которые снимали хунг. Их там было шестеро плюс карлик.

Хунг, большей частью старцы, были не слишком охочими до разговоров, но Кестель в конце концов выудил из них то, что Виана без помех добралась до дворца, а там получила комнату и охрану магов владыки.

Известие о том принес Парс, но он уже вернулся во дворец и остался там еще с парой хунг как личная охрана Вианы. На большее число воинов не согласились придворные. С ними остался еще и виденный Кестелем карлик, потому что его придворные не посчитали воином.