Петр Гурский - Закон Ордена [сборник litres]

– Это не сосна. Больше похоже на дуб, – буркнул старик.

– Дуб и есть, – подтвердил Ватф.

– М-да, будто и исполнили волю умершего, а вот оно как, – заключил могильщик.

Вахаба с Ватфом вылезли из ямы, туда спустился Эрмотх с ломом, принялся методично сбивать проржавевшую оковку и вскоре поднял крышку.

– Пускай обыскивает Вахаба, – приказал могильщик.

Эрмотх стал рядом с могильщиком, и оба наконец принялись высекать кресалами искры. В свете пары зажженных факелов Вахаба увидел умершего. Он лежал на спине, с руками, ровно уложенными вдоль тела. Одежда на покойнике неплохо сохранилась, а плоть истлела почти целиком, за кости лишь кое-где цеплялись иссохшие клочки.

– Он спокойно лежал, – прокомментировал старик. – Не пережил неожиданности.

Вахаба снова спустился в яму и занялся осмотром. Смердело землей и трупной гнилью. Вахаба с трудом выносил смрад, прикрывал нос и рот рукой. На трупе отыскались усаженная самоцветами золотая цепь и перстень, а затем и еще два перстня. Вахаба лишь поначалу ощущал омерзение, но оно быстро угасло, и саг равнодушно снимал драгоценности с трупа.

Пряжка ремня тоже была золотой. Вахаба дернул – и она осталась в руках вместе с ошметками кожи. Затем Вахаба снял золотые застежки с туфель.

– Переверни его, – приказал могильщик.

Вахаба перевернул. Труп сломался натрое прямо в руках. Больше ничего ценного не отыскалось.

– Хорошо, заканчиваем, – велел старик.

Драгоценности исчезли в толстом мешке, Эрмотх закрыл гроб, Ватф взял лопату, протянул Вахабе другую.

– Закапываем? – осведомился Вахаба.

– А как ты думаешь, что бы случилось, если бы завтра обнаружилась раскопанная могила? – осведомился старик. – Местные принялись бы искать копателей и, что еще хуже, установили бы надзор за кладбищем. А у нас тут еще много гробов и покойников.

Началась работа. Вахаба подумал, что закапывать ничуть не легче, чем откапывать, хотя, к счастью, гораздо быстрее.

– Наблюдай за ними, – посоветовал старик. – И ты должен научиться этому.

Он осмотрелся, погасил оба факела. Привычные к работе в темноте Ватф и Эрмотх проворно устраивали холмик над могилой. Вахаба наблюдал за ними и думал о том, что кто угодно заметит свежую землю на могиле и поймет, что ее раскапывали. А богатые горожанки обожают романтические прогулки по кладбищенским аллеям.

Помощники закончили работу, забрали лопаты, отошли. Могильщик подошел к холмику, шепнул несколько слов на незнакомом Вахабе языке, отошел и встал подле сага – бывшего сага.

– Тебе противно то, что мы делаем?

– А это имеет значение?

– Нет, – ответил старик. – Сначала всегда противно, затем безразлично, а в конце концов будет любопытство. Что там еще, в очередном гробу? Так вот оно происходит, и постепенно начинаешь любить это дело.

– Может быть. Наверное, так оно и есть. Но мне нужно время, чтобы привыкнуть и принять.

– Да, нужно время, – согласился старик. – А еще тебе нужно кое-кто знать. Сейчас мы раскапываем старые могилы. Но когда в городе, где мы находимся, кого-нибудь хоронят, такие могилы раскапываем первыми.

– И находите живых?

– Редко, но гораздо чаще, чем могли бы решить ничего о том не знающие люди. Давай, пора за работу. Сегодня успеем еще две могилы.

Они пошли в сторону очередного найденного днем многообещающего захоронения.

– Я и сам такой. Можно сказать, родился для такой работы.

– Э-э-э, – сказал Вахаба.

– Меня откопали кладбищенские мародеры, грабители могил, простаки, а не люди с миссией, как мы. И с той поры я сам откапываю других.

– И тебя откопали? – изумился Вахаба.

– Да, и меня. И не бойся того, что кто-нибудь завтра обнаружит свежую землю. Ведь боишься?

– А как того избежать? Ведь землю переворачивали.

– На ней уже вырастает трава, а сама земля высыхает, лопается. Никто ничего не заметит. Это такая мелкая магия, сущий пустяк, – пояснил старик. – В общем, она мало для чего пригодна. Но здесь, на кладбище, – самое то. Оправдывает себя. Потому я и обучился ей.

Вдоме были все пятеро: старик, Вахаба, Сальме и пара помощников. Во дворе застучали копыта. Вахаба подошел к окну.

– Неотмщенные! Три десятка!

Помощники не шелохнулись. Старик подошел к окну, глянул.

– Их больше чем три десятка, – заметил он.

– Можем попробовать через заднюю дверь!

– Зачем? – осведомился старик.

Во дворе окликнули кого-то, послышались шаги, дверь раскрылась, вошел Неотмщенный, за ним – еще пара.

Алый цвет их плащей был таким ярким и чистым, словно Неотмщенные не ехали по пыльной улице к кладбищу. Первый обратил к сидящим лицо, укрытое посмертной маской. В руках он держал три набитых мешка. Второй Неотмщенный держал в руках еще два.

Неотмщенные бросили мешки на стол. Первый снял маску. Вахаба увидел молодое лицо и короткие седые волосы.

Могильщик подошел к столу, указал на Вахабу, на мешки.

– Который его?

– Вон тот.

Старик пододвинул к Вахабе мешок и велел:

– Открой.

Вахаба глядел то на воинов, то на старика, а сердце суматошно колотилось в груди. В мешке оказался сложенный ало-черный плащ, тяжелый от золота и самоцветов, а еще ало-черные накладки на оружие, и золотая цепь из демонских черепов – может быть, та самая, пропавшая в Нижних кварталах.

– Всем одеваться, – буркнул могильщик. – Время убираться из этой грязной норы.

Плащ был мягким и прочным, а самоцветы – очень красивыми.

– Значит, вот как, – заключил Вахаба.

– Да, так и набираем, – подтвердил старик.

Помощники передвинули стол, лопатами разворошили землю пола. Вскоре послышался глухой стук лопаты о дерево. Помощники открыли крышку гроба и потащили из него один черный мешок за другим. Сальме сбросила потрепанный кафтан. Под ним оказалась кольчуга. Затем Сальме открыла мешок и достала снаряжение.

Пару очередных мешков Ватф положил перед Вахабой.

– Это оружие для тебя.

– Масса, посмотри, – сказал первый Неотмщенный старому могильщику и вынул из-под плаща блестящий предмет.

Масса взял его в руки, молча покачал головой.

– Вахаба, это твое.

Посмертная маска, исполненное в мельчайших деталях лицо Вахабы, вплоть до ресниц, сделанных из тончайших проволочек.

– Наши немного поработали над нею, укрепили, прорезали дырки для глаз. Такого нет ни у кого из нас. Твоя жена как следует отметила твою кончину.

Вахаба взял маску и долго всматривался в свое мертвое лицо. Затем надел ее.

Она была из чистого золота.

Они шли под руку по широкой улице, а встречные прохожие кланялись и поздравляли. Уже вечерело, но до сумерек оставалось еще много времени.

– Ты какая-то нервная, напряженная, – заметил Минсур. – Ведь так?

– Может, я слишком рано это все? Может, стоило еще подождать? – сказала Мики.