Андрей Васильев - Квадратура круга. Том 4 [СИ litres]

А в Леебе все было как всегда. Мост, озеро под ним, серое небо над головой и бдительные стражи в доспехах, вышагивающие у ворот.

– Привет, служивые. – Помахал я им рукой. – Слава Плачущей Богине!

– Да вернется она скорее, – нестройно отозвались молодые рыцари.

– Мы рады вас видеть, лэрд Хейген. – Шагнул мне навстречу один из них, как видно, старший наряда. – Двери, ведущие в этот замок, всегда открыты для вас.

– Отрадно слышать. Брат Юр, надеюсь, никуда не отлучился?

– Был в замке, – неуверенно предположил рыцарь с отчаянно рыжими усами. – Но это брат Юр, его замыслы и пути никому не ведомы.

– А фон Ахенвальд? – уточнил я. – Он здесь?

– Он – да. – Закивал старшой. – Я видел его не далее как час назад. В последнее время у великого магистра появилась привычка лично проверять караулы.

Интересно, с чего бы?

– Ну и славно, – порадовался я. – Э-э-э-э… Как вас зовут, рыцарь?

– Ги Амтонский. – Отсалютовал мне мечом тот. – К вашим услугам.

– Очень кстати, – одобрил его слова я. – Выдай мне провожатого, отважный рыцарь, пусть он меня к кабинету брата Юра отведет. А то ведь заплутаю я в ваших переходах.

Учтивый Ги выполнил эту мою просьбу, и следующие минут десять я топал, глядя в спину рыжеусого рыцаря, который то и дело скрежетал железом доспехов по камню, не вписываясь в узкие повороты замковых коридоров.

Заодно и личное сообщение Седой Ведьме отправил. Да, ее клан переживал не лучшие времена, но это не значит, что сразу стоит начинать вести себя неучтиво. И потом, кто общается с рыцарями, тот и сам немного рыцарь. Ну, хоть сколько-то.

«Привет.

Ничего не имею против, тем более что мы давно не виделись. Единственное – сегодня никак встретиться не получится. Да и завтра утром, скорее всего, тоже. Давай ближе к вечеру определимся?»

Ответ пришел почти моментально:

«Разговор важный, но пока время терпит. Очень прошу: найди на меня время. Это нужно не только мне, это крайне важно для тебя и твоих людей».

Вот умеет она нагнать саспенс, умеет. Мне прямо даже интересно стало: что же такое важное она мне сказать хочет? Вдруг я не прав и совсем не то, что предполагается?

Впрочем, вскоре я постучал в хорошо знакомую мне дверь, услышал из-за нее: «В-войдите» и толкнул дверь от себя.

– Мое почтение! – Войдя, я помахал рукой казначею ордена, который в данный момент очень внимательно изучал пергаментный свиток. – Надеюсь, не помешал?

– Н-не надейся, – сухо сообщил мне брат Юр. – В-весна пришла, наши миссии п-присылают в-ведомости расходов за истекший к-календарный год, я каждую изучаю л-лично и принимаю решение о н-необходимости очной р-ревизии.

– Ее-то, поди, не сами проводите? – предположил я. – Небось, счетоводов своих отправляете? Они умеют правду находить даже там, где ее нет. Сам тому не раз свидетелем был.

– К-когда как. – Брат Юр отложил пергамент в сторону. – И т-такое случается. По с-ситуации. С чем пожаловал?

– С хорошими вестями. – Я достал из сумки Бубен Судьбы, ранее мной извлеченный из сундука, расположенного в личной комнате. – Я же обещал, что добуду ключ к урочью Вечных Снегов, помните? Вот он. Можно выдвигаться.

– В-вот тебе и раз! – Чуть ли не впервые за все время знакомства я увидел на лице брата Юра удивление – Н-нет, я не сомневался в т-тебе, Хейген, но… Это т-точно Бубен Судьбы? Тот с-самый?

– Подлиннее не бывает, – заверил его я. – И лучше вам не знать, чего именно мне стоило его найти. Да это и не столь важно. Главное, время настало, дорога к могиле Ательстана открыта. Не факт, что мы сможем ее одолеть, сдается мне, в урочье нас ничего хорошего не ждет, но ступить на нее мы точно в состоянии.

– Надо к ф-фон Ахенвальду идти. – Встал с кресла казначей. – Ув-ведомить его о том, что достижение цели, ради которой некогда б-был основан орден, б-близко. Решение о д-дате и в-времени похода вправе принять лишь он. Р-равно как и п-персоналиях тех, кто в него отп-правится.

– Так-то оно так, – я убрал Бубен обратно в сумку, – но есть кое-какие нюансы… Брат Юр, не делайте такое лицо, я вас прошу! Речь не о деньгах!

– Н-да? – Недоверчиво прищурился казначей. – А о ч-чем? Обычно после подобных с-слов золото просят или д-другие материальные блага.

– Мне казалось, отношения между мной и Орденом Плачущей Богини давным-давно покинули данную плоскость, – почти искренне оскорбился я. – Нет, я совсем иные расклады имел в виду. Пойдемте к фон Ахенвальду, там все и объясню.

Казначей окинул меня взглядом, который при известном желании мог заменить аппарат МРТ, покачал головой, но говорить ничего не стал, как видно, сделав какие-то свои выводы. И очень хорошо, потому что я бы все равно в данной ситуации с ним откровенничать не стал – слишком уж спорная тема у меня была припасена для руководства ордена. Лучше изложить ее сразу великому магистру, тем самым немного увеличив свои шансы на успех.

Впрочем, если брат Юр захочет подрезать мне крылья, он их и так подрежет. В чем в чем, а в этом я не сомневаюсь.

Лео фон Ахенвальда мы отыскали не в зале приемов, а в рыцарской столовой. Он то ли полдничал, то ли вовсе ужинал, причем суп в его тарелке был не какой-то особенный, а из того самого котла, откуда его разливали остальным рыцарям. Все-таки он правильный дядька, этот великий магистр, – слуга богине, отец солдатам. Неудивительно, что наша шалопутная фея его очень любит и называет «деда Лео».

– Хейген, – заметив меня, улыбнулся в седые усы старый воин, – рад тебя видеть. Потрапезничаешь со мной? Похлебка нынче хороша, навариста!

– Чего нет? – Я уселся напротив него. – Лишний раз поспать да поесть никогда не откажусь, потому как непонятно, когда в следующий раз этим заняться получится.

– Слова истинного солдата, – одобрительно проворчал фон Ахенвальд. – Повар, подай еды другу нашего ордена! Тебе, Юр, не предлагаю, знаю – ты такую пищу не уважаешь.

– Тяжеловата она д-для меня, – подтвердил брат Юр. – Овощи к-куда полезнее.

Передо мной поставили глубокую глиняную миску, наполненную парующей похлебкой, деревянную ложку и кусок серого ноздреватого хлеба.

– На здоровье. – Подмигнул мне деда Лео и отправил в рот очередную порцию варева.

– Взаимно, – отозвался я, тоже взявшись за ложку.

– Хейген все же нашел Б-бубен Судьбы. – Брат Юр взял со стола солонку и начал вертеть ее в руках. – П-представьте себе! Хм, серебро? Н-не слишком ли мы ш-шикуем?

– Вот молодец, – причмокнул фон Ахенвальд. – Впрочем, я в него всегда верил. Хейген – из тех цельных натур, которые всегда достигают поставленной перед собой цели. Случается, что такие, как он, гибнут на этом пути, но не отступают никогда!