Юлия Ефимова - Игра на эшафоте

Начало лета было жарким. Айварих объявил, что специально для развлечения королевы на площади дворца состоится театральное представление. О нём трубили глашатаи на всех углах, так что желающих посмотреть оказалось немало. Королева сидела на балконе второго этажа рядом с мужем, Самайя пристроилась тут же.

В центре площади поставили театральный помост с сооружением в виде четырёх вертикальных шестов, между которыми натянули три плотных коричневых ковра и красную занавеску. Возле неё суетился Сильвестр-Монах. За время, проведённое при дворе, он развил бурную деятельность, благодаря чему типография Дорина Килмаха процветала. Король пожаловал Сильвестру должность придворного хрониста, чем тот пользовался с размахом. Мало того, что Монах переводил церковные книги на сканналийский, он понемногу начал составлять хронику исторических событий Сканналии и как раз дошёл до междоусобной войны сыновей Валамира. Айварих покровительствовал этому начинанию, чем Сильвестр не раз хвастался Самайе и Диму, жалуясь при этом, что события тех лет приходится собирать по крупицам, разбросанным в сказках и легендах. Самайя прочитала часть хроники и подумала, что это очень уж напоминает рассказ Захара.

Однако Сильвестр пообещал, что борьбу Свирега с Ярвисом покажет совсем с новой, небывалой стороны, потому что потомки Ярвиса, конечно, всё извратили, а он, Сильвестр, благодаря многолетним изысканиям сумел выяснить, что же случилось. Самайя с содроганием ждала откровений Монаха.

За то время, что она жила в Сканналии, ей не раз приходилось слышать о Райгарде-убийце, но и предок Айвариха Свирег получил в народе похожее прозвище — Проклятый. Конечно, при Айварихе мало кто решался произносить его вслух, хотя это не значило, что все забыли. Ни много, ни мало, именно язычник Свирег Проклятый зверски расправился с братом-эктарианином Рагмиром, который позже стал первым святым Сканналии. Смирение Рагмира даже в момент смерти, его готовность забыть о личных интересах и служить Свирегу, не помешали последнему нанять людей для убийства Рагмира. Самайя видела в дворцовой церкви его изображение на иконе: Рагмир в длинном красном одеянии и тёмном плаще держал меч остриём вниз, строго взирая на окружающих. Самайя молилась ему, как и другим святым, но, вспоминая рассказ Захара, не могла отделаться от мысли, что в междоусобной борьбе у каждого своя правда. Кто знает, что там случилось сотни лет назад?

Айварих многого ждал от жизни и получил почти всё. Он покорил страну, которую когда-то покинул Свирег, поставив потомков в зависимость от милосердия шагурийских монархов. Он сумел примирить аристократов, дравшихся за власть и привилегии. Он практически создал с нуля военный и торговый флот, заработали мануфактуры, начало активно развиваться горное дело, торговля через Нейский канал увеличилась в разы; иноземные компании лишились многих льгот, позволявших им обкрадывать Сканналию. Его мать, баронесса Ханна Беллгор, научила сына извлекать доходы из всего — потрясающая была женщина!

Конечно, денег на все начинания вечно не хватало, но благодаря стараниям Айвариха страна пятнадцать лет жила спокойно. Любые попытки поколебать это спокойствие Айварих пресекал на корню. Единственное, о чём он мечтал, — чтобы сыновья больше походили на него. Иногда он хотел иметь одного сына с умом, твёрдостью, умением искать компромиссы, внутренней силой Алексарха и готовностью Крисфена при необходимости принимать крайние меры, его военными навыками, способностью идти к цели любым путём. Но судьба распорядилась несправедливо — оба сына чаще разочаровывали короля.

Алекс мало того, что в рот смотрит Мирну и доминиарху, мечтает всё о каких-то справедливых правителях, любой ответ ищет в пыльных книгах вместо реальной жизни, так ещё и не смотрит на женщин! У скольких парней в его возрасте уже не один бастард прижит, а Алекс от женщин чуть ли не бегает. Только с Катрейной общается, да с её фрейлиной. Жаль, что с фрейлиной не в постели. Айварих надеялся, что хотя бы в Нугарде, где идеи обновления церкви давно прут из всех щелей, Алекс поумерит религиозный пыл и поймёт: не всё так страшно. Как он умудрился стать таким рьяным эктарианином при матери-зарианке? Это всё Оскар забил ему голову бредовыми идеями. Когда-то Айварих сам поддавался их очарованию.

Крис не подвергает сомнению неизбежность перемен, но не потому, что видит в них необходимость — просто ему ни до чего нет дела: он с одинаковым рвением будет убивать эктариан и зарианцев, монахов и крестьян. Им движет жажда власти, не ограниченной ничем. Такой король доведёт страну до катастрофы, если дать ему волю. Ответственность, способность предвидеть последствия — вот чего Крису не хватает. В нём слишком много обиды и зависти, он не понимает простую вещь: король должен заботиться не только о себе, иначе он недолго будет королём. Бремя власти очень тяжёлая штука, Крис же полагает, что это значит спать со всеми женщинами подряд, отдавать приказы кому угодно, наказывать за грехи, как его душа пожелает. Надо бы ввести его в Королевский Совет, заставить присутствовать на заседаниях, а пока пусть поможет с попами разобраться. Крис подходит для этого — научится ли он когда-нибудь править страной?

Да, надо было браться за сыновей с детства! Теперь ни тот, ни другой не казались Айвариху достойными наследниками. Если он выберет кого-то из них, возникнут сложности. Будь проклят тот договор с Ривенхедами, по которому ему пришлось жениться на Катрейне! Мало того, что она в постели способна разохотить любого кислым видом и скованностью, так её родственнички заодно потребовали, чтобы наследником стал сын Катрейны. Почему мать не предусмотрела, что от этой мороженой рыбы и наследника-то не дождёшься?

Шестнадцать лет назад Ривенхеды помогли свергнуть Райгарда и с тех пор претендуют на власть, принадлежащую королю! Не зря их девиз «Бог, политика, война». Они всё хотят охватить загребущими ручками! Мало им титулов, земель, богатств; мало, что у них уйма мест в Королевском Совете; мало, что доминиарх Теодор Ривенхед управляет всеми церковными делами, пристраивает родичей по всем монастырям и церквям! Теперь они хотят, чтобы он вместо Катрейны женился на очередной дуре из этой семейки. О, он имел возможность убедиться, что они все дуры! Конечно, в постели некоторые очень даже ничего, но не жениться же из-за этого! Да ни одна из них не сравнится с Торией ни в постели, ни в беседе, ни в танце! Хватит с него Ривенхедов: они почему-то любят плодиться не в королевской спальне. Власть должна опираться на твёрдое основание, у короля должен быть достойный наследник, а не куча жадных родственников, которые перегрызутся между собой и другими семьями, стоит ему умереть.