Стелла Так - Игра с судьбой [litres]

– Регина на самом деле так не думает. Она просто волнуется.

Мне пришлось сглотнуть комок в горле.

– Я ничего этого не хотела и понятия не имею, что должна обо всем этом думать, – ответила я.

Пейсли улыбнулась и заправила за ухо рыжую прядь волос.

– Лучше всего тебе ни о чем не мечтать, тогда в конце не постигнет разочарование.

С этими словами она повернулась и исчезла из помещения. Я оставалась одна, пока не набралась смелости последовать за ними. Вздохнув, я толкнула ручку двери, ведущей в класс. Как и накануне, все присутствующие уставились на меня, словно у меня было две головы.

– Элис. Ты проспала? – Доктор де ла Руа стоял посреди комнаты и улыбался.

– Я… простите. – Смущенно кашлянув, я закрыла за собой дверь и двинулась по комнате. Свободным оставалось только одно место, впереди, рядом с Винсентом. Я опустила голову, осознавая, что ко мне по-прежнему прикованы все взгляды.

– Доброе утро еще раз, – шепнул мне Винсент.

Я ответила на его улыбку, прежде чем снова повернуться к доктору де ла Руа, который в тот момент стоял у доски и что-то записывал.

– Вы все знаете, что произошло вчера, – сказал он, оборачиваясь. – Если в двух словах, Ларк стала первой жертвой. Теперь игра началась официально, поэтому я думаю, что наши регулярные уроки мы будем адаптировать к этим новым условиям. Отныне в приоритете другие вещи. В том числе сохранить вас живыми как можно дольше. – Он посмотрел на всех, но затем его взгляд остановился на мне. В его глазах появилось мягкое выражение.

– Кроме того, у нас появился новый персонаж игры. Я знаю, это очень непростая ситуация. Для каждого. Но я твердо верю в вас и ваши способности. И что вы поможете друг другу пережить это проклятие.

В классе стояла тишина. Краем глаза я видела, как Винсент напряг плечи и слегка приподнял подбородок. На мгновение ученик Честерфилда в нем исчез, и появился Король. В животе у меня покалывало и, словно почувствовав мой взгляд, он наклонил голову и улыбнулся.

– Элис?

Я отвела взгляд и удивленно посмотрела на книжечку, которую доктор де ла Руа положил мне на стол. Она была толщиной примерно с большой палец, а на конверте красовались два герба: ворон, сидящий на короне, и окровавленная рука, держащая розу.

– Благодарю. Гм… что это?

– Это руководство игрока, – разъяснил мне доктор де ла Руа. – Здесь вкратце описаны правила игры. Я рекомендую тебе выучить их все как можно лучше. Если ты чего-то не понимаешь, спроси у кого-нибудь из учеников или у меня. Мы поможем тебе. Ты не одинока.

– Я… спасибо, – выдавила я, чувствуя комок в горле, который с трудом проглотила; доктор де ла Руа резко отвернулся и взял в руки мел.

– По этой причине я считаю целесообразным немного освежить в вашей памяти знания о самых уязвимых участках тела человека.

Класс застонал, когда доктор де ла Руа согнулся и положил на кафедру биологический манекен, одну из тех штуковин, из которых извлекались все органы, как в отвратительном пазле.

– Да, я знаю, вы помните это наизусть, но в панике люди забывают даже, как дышать. Итак, ваша цель – заставить противника истечь кровью, а не убить его.

Он бросил строгий взгляд на изящную Пейсли. Она откинулась назад и стала жевать жвачку.

– В конце концов, он все равно окаменеет, не важно, есть у него голова или нет, – сказала она.

По коже у меня побежали мурашки, и я нерешительно подняла руку. Снова все посмотрели на меня, но я просто обязана была об этом спросить.

– Да, Элис?

– Игроки остаются окаменевшими? Или они когда-нибудь снова проснутся? – в волнении спросила я.

– До сих пор никто из окаменевших игроков не вернулся к жизни. Мы предполагаем, что они мертвы. Поэтому стараемся, чтобы жертв было как можно меньше.

– О… – сказала я, уставившись на манекен.

– Важно, чтобы вы как можно быстрее и эффективнее заставили своего противника истечь кровью, – продолжал доктор де ла Руа. – Если вы просто сломаете ему ногу без кровотечения, он всего лишь начнет кататься по земле от боли. Но порез в бедренной артерии, – он нажал на соответствующее место на манекене, – заставит его окаменеть еще до того, как он вообще почувствует боль. Итак, кто может назвать мне все важные места, которые при повреждении начинают быстро и сильно кровоточить? Пейсли?

Она встала и скучающе пробормотала:

– Лучше всего ударить по одной из главных артерий. Сонная артерия – Arteria carotis на шее, Arteria axillaris – подмышечная артерия, аорта в груди или животе, бедренная артерия или…

– …или я ударю его в нос, и дело с концом, – прервал ее Никсон.

Все рассмеялись. Пейсли сузила глаза до щелочек.

– Да неужели? Ты? Ты, самое большее, заберешься на его ногу и попытаешься с ней спариться.

Теперь все засмеялись еще громче. Даже Винсент усмехнулся. Только я не поняла шутки.

– Ребята, давайте вернемся к теме… – начал доктор де ла Руа, но Никсон уже вскочил и навис над миниатюрной Пейсли.

– У тебя проблемы, Пеппи Длинный чулок?

– Да, уродливая твоя морда. Каждый день на тренировке позади себя слышу твое собачье дыхание. Может, мне в следующий раз бросить палку?

Атмосфера в комнате стала напряженной. Волосы на моей шее встали дыбом. Я услышала, как Регина вздохнула.

– Только не снова. Мы должны что-то сделать, Винсент?

Тот сидел, расслабившись и наклонив голову.

– Оставь. Конфликт все равно давно назревал.

– Что случилось? – растерянно спросила я, когда Никсон оскалил зубы и начал рычать. Его глаза загорелись золотистым светом. Инстинкт советовал мне бежать, но никто в классе не шевельнулся. Остальные выглядели так, будто собирались… поразвлечься .

Винсент вздохнул и посмотрел на меня.

– Они расстались перед летними каникулами. И с тех пор ругаются друг с другом, как кошка с собакой…

Ох. Мой взгляд упал на Грейва, который выглядел несчастным, уставившись на Никсона. Бедняга. Должно быть, ужасно влюбиться в подобной ситуации.

– Еще одно слово, и ты станешь следующим манекеном для краш-тестов, – продолжала Пейсли, обращаясь к своему бывшему.

– Никсон, Пейсли, разберитесь с этим после уроков, – подошедший доктор де ла Руа резко встал между ними.

– К черту уроки, – перебила его Пейсли. – Мы ведь все это знаем наизусть. Мы просто сидим здесь и ничего не делаем, потому что Винс никак не осмелится, наконец, напасть.

Мышца на подбородке Винсента дернулась. Он не поднялся, но взгляд его стал угрожающим.

– Перестань, Пейсли. Ничто не мешает нам все время морочить головы Сент-Беррингтону. Мы должны действовать стратегически.

– К черту стратегию, – проворчала Пейсли. Ее симпатичная прическа распалась, и выглядела она как-то иначе. Дико, непредсказуемо. Знак на моем запястье начал сначала покалывать, потом зудеть.