Стелла Так - Игра с судьбой [litres]

– Совершенно верно.

– И с каких же пор?

– С тех пор, как я оказалась в Честерфилде. Собственно, еще с той вечеринки, когда началось все это безумие.

На подбородке Джексона дернулся мускул.

– Ты с ним разговариваешь или он с тобой?

– И то и другое. Теперь ты считаешь меня сумасшедшей?

– Черт, да. – Он провел рукой по волосам и огляделся.

– Я только что спас ваши задницы. Он должен поблагодарить меня, а не наводить панику, – буркнул Карс.

Я издала подтверждающий звук. Джексон уставился на нас.

– Он опять разговаривает?

– Да.

– И что он сказал?

– Что ты идиот.

Карс захихикал.

– Не издевайся надо мной, – проворчал Джексон, и я заметила, что его щеки немного покраснели.

Карс вздохнул и свернул в узкий проход.

– Все это становится для меня слишком скучным. Там сзади – оборонительный бункер. Вы можете оставаться здесь и продолжать валять дурака. Я пока вздремну в прекрасном теплом бункере.

– Мы не валяем дурака! – крикнула я вслед и двинулась за ним.

– Что? – спросил Джексон наполовину испуганно, наполовину рассерженно.

– Ничего. А теперь пойдем! – Я устало потащила его за собой.

– Куда мы идем? – глухо спросил он. Его голос эхом отдавался в узком, низком коридоре.

– Карс утверждает, что здесь есть бункер.

Джексон ворчал, но упорно следовал за мной. Я ободряюще сжала его руку, которую все еще не отпускала. Он ответил. Жест был таким нежным, и я с ужасом поняла, что, собственно, делаю, и убрала руку. Оставшийся путь мы проделали молча.

Через некоторое время коридор, наконец, сделался шире. Мы оказались перед круглой дверцей, немного напоминавшей отверстие сейфа. В центре было установлено большое вращающееся колесо. Карс сидел перед ним, как его высокомерное величество.

– Для этой двери мне бы пригодилась пара рук. Мои, к сожалению, не подходят.

Я закатила глаза.

– Что он говорит? – спросил Джексон, и это прозвучало почти так, будто он наконец поверил мне.

– Мы должны открыть дверь.

Джексон кивнул, встал к колесу и начал его вращать. Весь туннель задрожал. Когда дверь со скрипом отворилась, сверху посыпались куски штукатурки и бетона. Нас обдало струей спертого воздуха.

Джексон вошел в бункер, Карс проскользнул мимо него. Я поспешила следом, и когда переступила порог, дверь снова захлопнулась за нами с тем же громким стоном.

– Это действительно бункер, – изумленно сказал Джексон.

– А что он ожидал увидеть? – проскрипел Карс. – Корзинку для кошек?

– Посмотрим, найду ли я выключатель, – пробормотал Джексон, шаря по стене рядом с нами. В следующее мгновение комнату залил яркий свет, и я зажмурилась. Старые неоновые лампы включились и замерцали. Мой нос защекотало от запаха пыли, что заставило меня чихнуть, как и Джексона. Я бросила на него раздраженный взгляд.

– Что такое? Я не могу чихнуть? – обиженно спросил он.

– Нет. И вообще прекрати дышать, прямо сейчас, – пробормотала я.

Он закатил глаза и углубился в комнату, а я скорчила гримасу и последовала за ним.

Бункер выглядел так, как я его себе и представляла: на стенах висели ужасные противогазы, вдоль стены стояли полки, заполненные консервными банками и водой. В центре большой комнаты располагался потертый коричневый кожаный диван.

– Мы должны здесь остаться? – спросила я.

Джексон вздохнул и помассировал напряженные мышцы шеи.

– Наверное, так будет лучше. Честерфилд наверняка в поисках нас прочесывает весь лес. Мы останемся здесь, пока путь не станет свободным.

– И как мы узнаем, что они ушли?

– Никак, – признался он после недолгого колебания. – Лучше всего будет подождать до следующей смены хода.

Смена хода. Это означало, что мне придется примерно двадцать четыре часа быть запертой в этом бункере рядом с Джексоном Сент-Беррингтоном.

– Итак, – прервал он мои мысли и искоса посмотрел на меня. – Что все это означает? Расскажи мне все. Сначала. – Он скрестил руки на груди.

Мы с Карсом обменялись взглядами.

– Ну, это так… – начала я, когда произошло что-то странное: Джексон зашатался. Я испуганно вздрогнула, потому что краска отхлынула от его лица, и со сдавленным стоном он рухнул на диван.

– Джексон!

Не раздумывая, я подсела к нему и положила руку ему на плечо.

– Остальные, – пробормотал он дрожащим голосом. – Я чувствую черных игроков. Мы… мы только что потеряли пешку.

– Хочешь вернуться наверх? – спросила я, ласково поглаживая его длинные темные волосы и напряженную шею.

Джексон вздохнул и едва заметно прижался к моей руке.

– Нет. Они знают, что без меня в роли командира им придется немедленно вернуться домой. Мы останемся здесь. Я не могу рисковать – Винсент сразу найдет нас. Сейчас это недопустимо, пока он еще так сильно на тебя влияет.

Его взгляд остановился на моем знаке проклятия.

– Я думал, что этим проклятием нарушил его власть над тобой. Но, очевидно, я недооценил его.

Во рту у меня сделалось сухо, как в пустыне.

– Ты хочешь сказать, что этим проклятием ты хотел защитить меня от Винсента? Почему ты не сказал мне об этом сразу?

Уголок рта Джексона печально приподнялся.

– Мы все тебя предупреждали. Но ты настаивала на том, что тебе не нужно защищаться от Винсента.

– Я… я все еще не совсем понимаю. Что случилось с Винсентом? Он был совсем другим.

– Сейчас он был самим собой, – сказал Джек, чем заставил меня замолчать. Я понятия не имела, что должна думать или чувствовать в этот момент.

– Скажи, ты меня сейчас гладишь? – наконец нарушил молчание Джексон. Как будто он не наслаждался моими прикосновениями!

– Ты, наверное, хотел бы этого. – Я разжала пальцы и погладила его по щеке.

Карс засвистел себе под нос, делая вид, что не видит нас.

– Не мог бы ты прекратить это? – спросила я его.

– Что он делает? – проворчал Джексон.

– Очень надоедливо свистит.

– Кот свистит? И часто он это делает?

– Он умеет делать самые разные вещи. Неужели никогда не было ни одного игрового персонажа, который мог бы разговаривать с животными?

– Насколько я знаю, нет.

Мы уставились друг на друга, и Карс начал распевать «My Heart Will Go On». Громко и фальшиво. Я невольно прыснула.

– Что такое? Я слышу только искаженное мяуканье.

– Он поет «My Heart Will Go On».

Джексон посмотрел на меня, огонь в его глазах уступил место искоркам, а затем он разразился громким смехом.

Возможно, это было связано с избытком адреналина в моей крови, истощением или даже просто ощущением, что я больше не могу носить на себе защитную оболочку – как бы то ни было, я начала смеяться вместе с ним. Мы смотрели друг на друга и смеялись так, что у нас на глаза навернулись слезы. Мы продолжали смеяться, когда слезы иссякли, и я все еще смеялась, когда Джексон протянул руку и заправил мне за ухо прядь волос. Я подняла глаза и задержала дыхание.