Мара Вульф - Грёзы лунного света [litres]

Я не выпускала Коллама из виду. Он должен был справиться с этим и вернуться ко мне целым и невредимым. Он несся к рабочим с ошеломительной скоростью.

Они были погружены в работу и, казалось, ничего не замечали. Но темно-красная мерцающая масса двигалась над полями так же быстро, как Коллам. Она была похожа на свернувшуюся кровь. Мое тело сотрясала дрожь. Женщина позади меня всхлипывала. Когда я повернулась к ней, чтобы утешить, она посмотрела на меня округлившимися от ужаса глазами.

– Это все твоя вина, – прошептала она.

Испуганная, я покачала головой и отвернулась. Как эта женщина пришла к такому выводу? Я и понятия не имела, что это такое, не знала, чем чреват этот нектон. Откуда у нее такие странные подозрения? Комок страха в моем желудке становился все больше. Я попыталась сдержать дрожь и не трясти руками. Если те шелликоты погибнут, эти разорвут меня на куски.

– Оставь девушку в покое, – буркнул один из мужчин, и женщина отвернулась и замолчала. Я улыбнулась ему, но он уже переключил внимание на поле и наблюдал за тем, как эта странная штука разрушала поле.

– Они никогда не справятся с этим, – сказал другой мужчина. – Нектон убьет их.

– Тогда сделай хоть что-нибудь, – подогнала его я, отталкиваясь от дна. Я не позволю Колламу умереть там, что бы этот нектон собой ни представлял.

– Ты совершенно ничего не сделаешь и только навредишь. – Чья-то рука вцепилась в мою щиколотку и потянула меня назад. Я уставилась в полные ненависти глаза женщины, которая мгновением раньше дала Колламу мандарины. Разъяренная, я пыталась высвободиться из ее хватки, но она неумолимо меня удерживала. Я хотела бы выругаться и пнуть ее ногой. Мое самообладание висело на тонкой ниточке, а страх раздулся до невероятных масштабов.

Я должна помочь Колламу! Я не могу его подвести. Я отчаянно смотрела на других шелликотов, но на их лицах была лишь неприязнь. Я стиснула зубы. Было разумнее не настраивать шелликотов против себя еще больше, но все внутри меня противилось этому. Я не сделала ничего, чтобы хоть как-то заслужить эту ненависть.

Коллам тем временем добрался до рабочих и гнал их к краю плантации. Он подгонял женщину, чьи силы были почти на исходе. Даже я видела, что они двигаются слишком медленно. Он снова и снова пускал молнии из своего копья, но он никак не мог остановить нектон. Он замер, а затем опять присоединился к уплывающим прочь рабочим. Расстояние между нектоном и бегущими сокращалось: он был слишком быстр. Он окружал их, менял направление, принимал все новые формы. Что делает эта штука?

– Она все поедает, – наконец поняла я.

Мужчина, который недавно вступился за меня, кивнул:

– Это крошечные водоросли. Они кроваво-красного цвета, иногда фиолетовые или черные. Мы не знаем, почему они меняют цвет. Но они прожорливей акул. Они появляются стаями, и там, где они оказываются, больше ничего не растет.

– Но разве водоросли могут убить?

– Могут, и они сделают это, если Коллам не будет достаточно быстр.

– Значит, мы должны что-то с этим сделать? – попыталась надавить я.

– Мне жаль. – Он отвернулся, чтобы не смотреть мне в глаза. – Но каждый, кто контактирует с нектоном, умирает. Его ткани оседают на кожу, проникают в нос и рот. Яд, который выделяет нектон, парализует жертву, и она задыхается раньше, чем понимает, что произошло.

– О, боже. – Я не смогла произнести ничего больше, потому что смотрела за борьбой рабочих и нектона, словно загипнотизированная. Он может вот-вот их нагнать, и единственная разделяющая их полоса воды становилась все меньше. Шелликоты, рядом с которыми я стояла, отступали назад.

– Вы должны плыть быстрее! – крикнула я, пытаясь вырваться из хватки. Это было бесполезно. Я бешено билась в конвульсиях и ничего не могла сделать. Разъяренная женщина все еще удерживала меня за лодыжку. Если ничего не произойдет, в ближайшие несколько секунд нектон окажется прямо над рабочими. Молнии, которые Коллам отправлял в небо, становились все слабее. Нам бы потребовалась целая сотня копий, чтобы остановить эти водоросли.

Чем ближе они подбирались к нам, тем сильнее бушевала вода. Стаи рыб быстро уплывали от нас. Вода, которая несколько мгновений назад была мирных синих и зеленых оттенков, теперь стала грязно-коричневой. Видимость была все хуже, хоть мы и зажгли свои огни, чтобы указать путь бегущим.

Я зажмурилась, потому что поднимающийся со дна песок раздражал мои слизистые, и задавалась вопросом, почему рабочие вокруг меня не убегали прочь. Нектон убьет и нас, если мы останемся на месте.

– Мы ничего не можем сделать, – хриплым голосом сказал мой защитник. – Пора уходить. Больше нет смысла здесь стоять.

Казалось, будто он подал сигнал. Работники поплыли к гротам на краю полей. Никто больше не обращал на меня внимания: им было все равно, спасусь я или нет.

– Тебе тоже надо пойти с нами. Ты погибнешь здесь снаружи. – Мужчина посмотрел на меня. – Мне очень жаль.

– Я не оставлю Коллама. Я буду ждать здесь, он справится. – Я пыталась рассмотреть его в мутной воде. С каждой секундой она становилась все темнее.

Шелликот пожал плечами.

– Как скажешь. – Он нерешительно отвернулся.

Слева от нас вспыхнул яркий свет. Стражники пришли к краю плантаций. Серебристый огонь вырывался из пастей водяных драконов, устремившихся вперед. Я вздрогнула от испуга. Я, словно завороженная, наблюдала за тем, как драконы выстраиваются друг рядом с другом и выплевывают огонь в красную массу. Крепко прижавшись друг к другу, они двигались вперед, безжалостно уничтожая угрозу. Нектон исчезал, и рой водорослей был сломлен: он ложился на поля грязной пленкой. Я почувствовала отвратительный запах и закрыла рот и нос рукой. Мне все равно было тошно.

Когда убежавшие в гроты рабочие вернулись, воцарилась зловещая тишина, прерываемая лишь фырканьем драконов. Коллама и остальных видно не было. Неужели драконы опоздали? Неужели он не справился?

Джоэль подплыл ко мне и взял меня за руку. Может быть, мне это показалось, но я была уверена, что его рука дрожала. Он боялся за Коллама не меньше моего.

– Он вернется, – заверил он, и я задалась вопросом: кого он хотел этим подбодрить – меня или себя? Несколько минут мы молча стояли рядом.

Никто не осмеливался произнести страшные слова. Моя надежда рассыпалась на крошечные осколки, а женщины позади меня зарыдали. Мне по-прежнему не хотелось смотреть правде в глаза. Коллам не мог погибнуть. Если этот нектон задушил его, я бы это почувствовала. Так что я вопреки здравому смыслу продолжала надеяться на его возвращение.

Мои конечности превратились в пудинг, и я отвернулась от поля. Мои глаза горели, и мне было так плохо, что я боялась, что меня стошнит прямо сейчас. Я просто хотела побыть одна.