Михаэль Козловски - Роуз Коффин [litres]

– Ты можешь бежать, – сказала Роуз, её голос колебался подобно листьям. – Ты можешь найти место, не похожее на это. Место, в котором ты будешь своим.

Он кивнул.

– Я тоже так думал. Но все места подобны этому, Роуз. Выхода нет, придётся сражаться.

– Или сгинешь, – закончила Роуз. Их взгляды пересеклись, и Роуз отвернулась так резко, что свалилась бы с ветки, если бы мальчик её не поймал. Все те, кто называл себя похожим на неё, будь то люди в телевизоре или школе, никто из них никогда не открывался ей, как Корам.

«Жаль, что он желает тебе смерти».

Было уже поздно, остальные члены Ордена заснули. Ветки тряслись от дыхания Риджа, как от ветра. Но Роуз понимала, что если она хочет сбежать, то спать должны все. К сожалению, Корам, казалось, не уставал вообще.

– Ты собираешься спать? – спросила она его.

Он посмотрел на неё, словно удивившись, что она сама ещё не заснула.

– Я не сплю, – сказал он.

Роуз сглотнула. Её надеждам пришёл конец.

– Как это? Все ведь спят.

– Может, в твоём мире. Но здесь, если у тебя золотая кожа, тебе не нужен сон.

– Как так?

– Солнце заряжает нас. Даёт силы бодрствовать ночью.

– То есть ты как солнечная батарея?

– Не знаю, что это такое.

– Ты поглощаешь тепло, поэтому и создаётся ощущение, что ты весь горишь.

Он коснулся груди.

– Иногда даже слишком. Приходится охлаждаться, особенно днём или… – Его голос затих.

Внизу раздался шорох. Роуз увидела, как Василиска ворочается во сне так, словно она сражалась даже там. Глубокие, наводящие ужас стоны разносились в ночи.

– Нет! – стонала Ру. – Нет!

Руками она схватилась за голову, ворочаясь из стороны в сторону.

Костёр освещал её лицо, и Роуз заметила, как в ухе девушки что-то шевелится. Хрящ подрагивал и набухал. Ухо медленно раздувалось. Василиска закричала ещё громче. Это напугало Роуз. Эо попытался вскочить, но Диидаб прижал его к земле. Наконец, когда её ухо раздулось, из него выскочил шарик и покатился к костру. Василиска, вся бледная, дрожа, очнулась. Она осмотрелась, заметила взгляды Корама и Роуз. Остальные спали или притворялись спящими. Никто не проронил ни слова. Василиска отряхнулась, подняла красный шар и растворилась в ночи.

– Она… в порядке? – спросила Роуз.

Корам покачал головой:

– Всё, что связанно с Василиской, не в порядке.

– Куда она пошла?

– На Кладбище плохих снов.

– Объясни, – попросила Роуз. От одной лишь мысли о подобном месте становилось не по себе. Вокруг темно, всюду кто-то рыщет. Мысли Роуз скакали, голос стал выше. – Почему она ушла? Что это была за красная чертовщина? Зачем она взяла её с собой? Почему все ведут себя, будто это нормально?

– Потому что это и есть «нормально». Рождаясь, кошмары вылупляются из твоей головы в красных сферах. Чтобы кошмар не выбрался из сферы, её следует закопать, чтобы он больше никому не угрожал. Этим Ру и занялась. Большинство из нас подчинили свои сны или научились видеть их реже. Меньше снов – меньше кошмаров. А у Василиски самые тревожные сны из всех.

– А у тебя?

– Я не сплю, а значит, не вижу снов. – Он сделал паузу, посмотрев в сторону. Когда он снова заговорил, его голос был тихим. – И никаких кошмаров.

Роуз стало интересно, насколько это справедливо.

– Должно быть, ей тоже тяжело, – сказала она, вглядываясь во тьму, в которой растворилась Василиска. – Найти счастье. Просто немного счастья.

– В счастье нет ничего простого, Роуз. Счастье настолько же особенное, как и всё остальное.

Орден ступал в молчании. За очень короткое время всё порядком усложнилось. Теперь им было известно, что Скверна могла быть уничтожена, но сперва надо было отыскать три волшебных оружия, которые хорошо охранялись и находились в разных уголках Эпперсета. Помимо этого они надеялись, что королева сможет убедить Роуз добровольно пожертвовать собой. Та же утверждала, что этого не произойдёт. Даже переубеди они её, Роуз всё равно ещё пришлось бы в кратчайшие сроки научиться пользоваться своей магией. Василиска боролась с непрекращающимися кошмарами и внутренними демонами, Диидаб не переставал унижать Эо, Корам с каждой минутой дышал всё тяжелее. Даже Ридж стал терять свой задор. Словом, дела шли хуже некуда.

Впрочем, в ближайшие пару дней им было на что отвлечься. На полях, которые они проходили, росла трёхфутовая синяя трава и паслись мускулистые обезьяноподобные создания, именующиеся жерри. У них были огромные рога, пушистые хвосты и фиолетовая шкура. Верхом на них разъезжали щуплые существа болезненного серого цвета, чьи непропорционально большие головы были запрокинуты назад. Они кричали, перекликаясь с другими наездниками, и собирали урожай длинными руками, достававшими до самой земли.

Этими нескладными всадниками были саддаты. По словам Корама, они снабжали Эпперсет основной провизией – травой жизни. Эта трава была единственным, что Роуз соглашалась есть.

На закате второго дня после пересечения пустыни они наткнулись на две параллельно идущие тропы и пошли на восток по широкому пространству между ними. Здесь трава доставала им до колен, а жуки, ползающие в ней, были размером с кулак. Тропы казались Роуз похожими на рельсы. Они загибались в одном направлении и были очень старыми. Было решено остановиться на ночлег подле них.

У Роуз не было возможности сбежать. Корам не спускал с неё глаз. Тем не менее она обретала всё больше уверенности в том, что сумеет попасть домой. Так или иначе, она была больше не нужна Ордену. Ради них она ни за что бы не пожертвовала собой, и не существовало никакого способа принудить её к этому.

– Знаешь, – сказал Корам, будто читая её мысли, – если ты не будешь сотрудничать, мы всё равно можем тобой пожертвовать. Это даст нам по крайней мере десять мирных лет. Лучше, чем ничего.

Хитро ухмыльнувшись, он откинулся на спину, сложив пальцы замко́м на затылке. Роуз лишь отвернулась от него и скрестила руки на груди, кипя от гнева.

С утра было так светло, будто на небе появилось второе солнце. Роуз проснулась и увидела нечто столь необычное и громадное, чего она точно не заметила вечером накануне. Она не верила своим глазам. За четверть мили от них прямо на дороге высился гигантский замок.

Он был исполинским, широким и высоким, с пятью высоченными башнями, на верхушках которых реяли пурпурные флаги, и каждый был украшен тёмным квадратом с тремя кругами внутри – один круг внутри другого. Роуз они показались глазами, взгляд которых следил за каждым её движением. В центре замка, подобно каменному змею, вынырнувшему из холодных глубин, высилась крепость. Все окна, кроме самых верхних, были заложены кирпичом, а вдоль парапетов и башен выстроилось бесчисленное количество часовых с луками наготове. За годы существования замок сильно пострадал: его покрытые мхом стены там и сям были разрушены, всюду в камне виднелись щербины, башни выглядели так, будто вот-вот рухнут.