Олег Говда - И королевство в придачу - 3

Конь тоже притомился… Несмотря на понукания и вопли зрителей, разбег набирает неохотно. По уму, надо бы сменить, но рыцарский конь — это не любая кляча. Все равно, что в гонках формулы-1, в самый разгар взять да и сменить гоночный болид на какой-нибудь «запор» или «волжанку». Рыцарский конь, правильно обученный все равно что тачка представительского класса. Причем, не из тех, что сотнями с конвейера слетают, а штучной, ручной сборки.

Бум!

Вяло как-то… Не серьезно по сравнению с предыдущими. Виконт тоже заметил, потому что не стал приподнимать копье, салютуя, а бросил на землю. Может, с досады… а может, рука устала. Ну и я свое выронил. Все… Закончился первый этап. «Нуль-нуль» в пользу зрителей.

А те довольны. Что-то кричат, шумят восторженно, только чепчики вверх не бросают. Исключительно из-за отсутствия таковых.

Третья придержала уставшего скакуна, шестая — стремя. Помогла сойти. В общем-то, я и сам справился бы, но зачем демонстрировать противнику свое состояние? Пусть считает, что я устал. Не так серьезно будет на вторую часть поединка настроен, если решит, что мое высочество ухайдакался так, что не в состоянии без помощи седло покинуть.

Так… Теперь скидываем лишнюю амуницию, в виде дополнительной накладки на латы. Эдакий мини щит, который крепится слева и дает дополнительную защиту. А так же — меняю глухой хундсгугель* (*хундсгугель — разновидность шлема типа бацинет с сильно вытянутым вперёд конусовидным забралом. Такая форма забрала увеличивала площадь его поверхности, что позволяло снабдить его множеством вентиляционных отверстий. Это значительно облегчало дыхание воина. Такие отверстия располагались лишь на правой стороне шлема, поскольку в конном бою на копьях подвергалась опасности в первую очередь левая половина головы. Коническая форма и гладкость левой части забрала помогала наконечнику вражеского копья соскользнуть даже при мощном ударе) на более легкий шлем.

Фф-ух! Как заново на свет родился. И голова такая легкая-легкая стала. Как шарик воздушный. Того и гляди — оторвется и улетит.

Э, нет. Пускай будет. Привык я уже к ней. Да и без того желающих меня обезглавить полно. Вспомнить хотя бы того таинственного чернокнижника, так невзлюбившего всю королевскую семью Солнечного пика. К слову, что-то давненько о нем ничего не слышно. Прокашляться никак не может? Или мэтр Игнациус с метрессой Корнелией так плотно у него на хвосте сидят, что ему не до меня? Ну и пусть… Я не против. И без его подлянок жизнь не скучна. Вон, виконт уже готов к продолжению диспута. И аргументы подобрал весомые. В том смысле, что вооружился двуручным мечом, а к поясу еще и кистень немецкий подвесил, — в рыцарском простонародье моргенштерном* именуемый (*нем. Morgenstern, букв. — «утренняя звезда» — холодное оружие ударно-дробящего действия в виде металлического шара, снабжённого шипами. Наиболее был распространен вариант так называемый «цепной моргенштерн», в котором шар соединялся с рукоятью посредством цепи). Вредная железка. Очень неприятная в бою. Можно так звездануть, что мозги из ушей вытекут.

А у меня выбора нет. То есть, он есть, конечно. На вьючных лошадях у меня разного железа припасено. Лавр Тулий на все случаи жизни снабди. Вот только вряд ли хоть одна, да хоть все вместе — стоят и части Разящего. Жалею лишь, что «Гладь пруда» до сих пор под домашним арестом. Вместе эта парочка взвода автомат… то есть, арбалетчиков стоит. В плане боевой поддержки. Вооруженный Разящим и Гладью, я спокойно вышел бы на битву даже со Змеем Горынычем, ну или любым его местным аналогом.

— Начинайте!

Распорядитель дал отмашку и поспешно отступил с линии атаки. А мы с виконтом дружно ринулись навстречу. Прям как старые товарищи, которые не виделись с времен армейки и не только отлично понимают, чем закончатся первые обнимашки, но уже заранее предвкушают.

— Вжухх!

Лезвие двуручного меча проносится над головой, словно лопасть вертолета, обдавая лицо приятной прохладой.

Загнул, конечно, насчет приятной…

Тыкаю в ответ Разящим, мысленно пытаясь объяснить мечу, что это не смертельная схватка, а всего лишь дружеский (ну, почти) поединок. Похоже, уразумел. Меч не рвется из руки, как он обычно делает в бою, а всего лишь чуть доворачивает мне кисть. Аккурат, чтобы кончиком достать до кожаного ремня, соединяющего металлические части доспеха. В частности — наплечника. Не мешаю… Сам я бы ни по чем не достал. Тут уже не мастерство, а филигранное умение надобно.

— Дзынь… — левый наплечник оторванным лоскутом свисает вниз. Его удерживает еще один ремень, который Разящий срезает следующим выпалом.

— Вжухх!

Едва успеваю присесть и пропустить над собой очередной замах виконта.

Разящий дергает руку и, пока я восстанавливаю равновесие, хитрым финтом подрезает наколенник.

Вот как он это делает?

Ведь латы не вчера придумали, и все завязки расположены так, что достать их можно только со спины, да и то не сразу. Имеются специальные защитные накладки. Но Разящему эти хитрости, что вишневые косточки из компота — щелкает по одной и сплевывает.

Пяти минут хватило, чтобы с виконта свалилось все, кроме шлема, кирасы, штанов, латных рукавиц и сапог.

Честно говоря, мне его даже жалко стало. Поскольку наш поединок все больше стал походить на форменное издевательство. Езерский тоже это понял. Или подсказал смех моих болельщиков, с каждым выпадом Разящего, становящийся все громче.

Виконт отступил на шаг, отбросил в сторону меч и снял шлем. Лицо его было белее мела, а в глазах плескалась такая ненависть, что я даже попятился непроизвольно. А потом Езерский отцепил от пояса моргенштерн.

Три шипастых шара разного веса летят каждый по своей траектории, и даже пытаться блокировать их нет смысла. В лучшем случае — один или пара обмотаются вокруг меча, а третий прилетит прямо в лоб. Ну а не прилетит, то обратным рывком вырвут из рук твое оружие. Так что только маневрировать, надеясь что враг устанет раньше, и пытаться контратаковать в момент замаха. Еще один вариант — если с маневренностью плоховато — дать шипам вонзиться в латы, в расчете, что они там застрянут. Но тут на двое бабка ворожила. Может так прилететь, что добавка не потребуется.

Очень неприятное оружие, из тех, что пощады не ведают. Если попал — пиши завещание. Даже странно, что виконт выбрал моргенштерн для шутейного турнира. Если б мы сошлись на бранном поле — вопросов нет, а вот так… Или у него на меня такой зуб, что любой повод годится. Странно. Вроде, не пересекались еще. Хотя, что мне известно о прошлом своего тела? Вполне возможно, что и наступил когда-то на любимый мозоль.

В общем, есть над чем подумать, а пока танцуем.