Юрий Силоч - Постмортем

— Всё нормально, — кивнул Тальф, стараясь побороть желание обнять и утешить королеву. — Я понимаю. И чувствую себя совершенно так же. Только меня ещё и свергли, — грустно усмехнулся он.

— И несмотря на это ты не хочешь разгромить их в пух и прах?..

— Не хочу, — подтвердил Тальф.

— В таком случае ты либо святой мудрец, либо полный болван.

Клаус издал крайне саркастическое «хм».

— Давайте-давайте! Живее!

В темноте звякнуло стекло, по лужам прошлёпали сапоги, потревоженная вода отразила звёзды.

— Где?

— Тут!

— Ох, Темнейший, сколько же их…

В неестественной тишине от казарм Бессмертных к Яме двигалась колонна мертвецов, кажущаяся бесконечной. Тысячи зелёных огоньков.

— Это даже не половина.

Двое в балахонах приставили к стене лестницу, по которой принялись карабкаться невидимые в темноте люди. Негромкий «бряк» — с крыши сорвалась черепица и плюхнулась в грязь.

— Осторожнее! — прошипел человек на лестнице.

— Простите, мастер Вольфганг.

— Тише!..

— Да-да. Простите, мастер Во…

— Тш-ш!..

Тени на фоне светлеющего ночного неба пробежали по крыше и остановились у высокой печной трубы.

— Тут, мастер Вольфганг?

Молчание. Тяжёлое дыхание не привыкших к бегу чародеев.

— Да, — ответил Вольфганг фон Тангель, рассматривая небольшую площадь, с одной стороны которой темнела Яма, а с другой — сиял электрическими огнями остальной, неколдовской Гримхейм. — Тут.

Подул ветер, который просочился некроманту в грудь через зияющую рану от пули и заставил поморщиться от озноба.

Колдун закрыл дыру в груди ладонью и запоздало вспомнил, что вообще-то не может чувствовать ни холода, ни жара.

Едва занялся рассвет, к площади подтянулись две делегации.

Первую возглавлял гордо сидящий на белом скакуне фон Веттин, неизменно величественный в своих сияющих одеждах. Конь еле перебирал копытами и то и дело косился на седока взглядом, в котором читался невыразимый ужас. Но помутневшие глаза говорили о том, что вампир надёжно держит скакуна под контролем и тот не сбросит наездника как бы ему того ни хотелось.

За графом следовало несколько колдунов — уже знакомый жабоподобный некромант и несколько обычных приспешников, за которых взгляд не мог бы зацепиться при всём желании. Их сопровождало несколько десятков мертвецов с копьями, луками и ржавыми секирами — похоже, это было единственное оружие, которое смогли откопать в подвалах Мрачного замка.

Во главе второй делегации маршировали (или пытались маршировать) помятые и злые гвардейцы, за которыми пристроилась кавалькада из нескольких карет — в этот раз одинаковых. И уже следом за ними, растянувшись на всю улицу, шли Бессмертные. Плотно сбитые шеренги мертвецов двигались пугающе синхронно, а потускневшие покатые шлемы очень напоминали камни мостовой — словно сама улица ползла вслед за королевской делегацией.

Фон Веттин выехал вперёд, стараясь поддерживать безупречную осанку, будто позировал портретисту. В седле он смотрелся просто великолепно, но в этом великолепии было слишком много напускного — как в статуях древних полководцев, в которые впихнули максимум возможного величия. Ровная спина, втянутый живот, безупречная одежда, максимально сложное выражение лица — настоящие люди не могли бы просидеть так больше трёх секунд, но фон Веттину это как-то удавалось.

Навстречу вампиру вышли ухмыляющийся Вильгельм, настороженный Кассиан, зевающий Тальф и, разумеется, Жози. Королева сжимала в руках скипетр Бессмертных — очень дурацкую, как считал Тальф, и непрактичную вещь. Магистр подозревал, что её придумал человек, начисто лишённый вкуса, зато обладающий отличными навыками презентации.

— Обычные жезлы — это скучно, — убеждал он колдунов четыреста лет назад. — А мы некроманты! Нам нужно что-то особенное, что-то, что покажет, что этот жезл сделали мы, повелители смерти!

Публика заинтересованно внимала.

— Например, мы можем сделать жезл из человеческих костей!

Послышались первые одобрительные возгласы.

— Причём пусть это будут кости руки! От локтя и до кончиков пальцев!

Возгласов стало больше.

— А кисть пусть держит кристалл!

После этого предложения колдун срывал бурные овации, причём, каждый хлопающий думал с досадой: «И как я сам до этого не додумался?»

Возможно всё было не так, но сейчас королева держала в руке костяной жезл, рука которого сжимала пульсирующий фиолетовым сиянием кусок кварца.

Фон Веттин увидел это и покачал головой:

— Кассиан… Как вы допустили, что жезл в руках королевы, а не магистра? Вы меня разочаровываете.

— Я не управляю магистром, — парировал ректор. — Как бы вам ни хотелось думать иначе. Это было его решение.

— Ну конечно, — скривился граф. — Впрочем, тем хуже для вас. Если это не какая-нибудь тонкая интрига, то вы попросту глупец, который завёл всех нас в пропасть.

Жози шагнула вперёд:

— Хватит разговоров! Граф! Вы сдаётесь?

Фон Веттин кивнул:

— Иначе я бы не приехал сюда. Но должен предупредить, что сдаюсь лично я и те, кто на моей стороне. Часть Ковена всё ещё в Мрачном замке, и я не могу никак на них повлиять.

— Отлично! В таком случае вы арестованы. Будет проведено разбирательство, после чего состоится суд.

— Ах, эти королевские суды, — улыбнулся фон Веттин. — Образец справедливости и непредвзятости.

Жози оскалилась:

— Это будет суд Ковенанта. Я пообещала магистру, что не буду вмешиваться. Ведите себя достойно и я не передумаю.

Вампир рассмеялся, после чего взглянул на Кассиана:

— Вот видите, чего стоит ваше хорошее отношение королевы? Сейчас она даёт обещание, а завтра заберёт обратно и вы ничего не сможете с этим поделать.

Вильгельм дал знак, и угрюмые гвардейцы подошли ближе.

— Боюсь, я пока не хочу в тюрьму, — усмехнулся фон Веттин. — Да и у вас нет темницы, способной меня удержать. Обещание на обещание, ваше величество, я готов посещать ваши потешные судилища, но тюрьма?.. Увольте.

— Вы. Пойдёте. С нами, — глаза Жози загорелись.

Тальф взял королеву под локоть:

— Мне хватит его слова.

Девушка вырвалась:

— Ты хочешь просто так его отпустить?! Он чуть не убил меня! Дважды!

— Понятия не имею, что ваше величество имеет в виду, — вампир пожал руками.

Тальф не собирался сдаваться:

— Жози, пожалуйста!.. — прошептал он. — Мы действительно не знаем, он это был или кто-то другой. Пусть будет расследование, пусть будет суд. Если мы сейчас попытаемся его схватить, война начнётся снова.

Вильгельм приблизился к королеве с другой стороны:

— Ваше величество, всего одно слово — и мы его схватим. И его, и остальных. Теперь у вас есть Бессмертные, одно ваше слово — и они камня на камне в Яме не оставят.