Юрий Силоч - Постмортем

Появился хозяин пивной, который за время отсутствия потерял несколько килограмм и большую часть волос. Он поставил перед Кассианом почти не заляпанный бокал белого вина и огромную тарелку с жареным морским окунем.

Из окна самой высокой башни Мрачного замка вылетела стая летучих мышей.

Бой закончился к полудню. Кассиан пригласил Тальфа осмотреть замок, и магистр согласился, но на него накатила такая усталость, что он мог лишь апатично следовать за ректором, пытаясь выдавать ожидаемые реакции.

Впрочем, от него не ждали многого. Ректор пересёк двор, бегло взглянув на уложенные в ряд изувеченные тела в накидках, и пружинистым шагом взбежал по лестнице в галерею. Её перегораживала сгоревшая баррикада из дверей аудиторий и сломанной мебели. Одна из арок, удерживающих потолок, обвалилась и часть пути колдунам пришлось проделать по битой черепице и осколкам кирпичей. Тальф перешагнул высохшую руку с массивным золотым перстнем на среднем пальце и устало ухмыльнулся:

«Похоже, гвардейцы сюда не добрались».

Впрочем, в Мрачном замке и так почти нечего было грабить. Самое ценное ректор держал в своих покоях — и именно туда он сейчас мчался, позабыв о собственном возрасте.

Клаус понюхал руку, фыркнул и что-то пробормотал себе под нос.

Дверь в покои ректора ещё мерцала, будто покрытая тонким рубиновым стеклом. Кассиан провёл ладонью, прошептал слово и на пол посыпались, испаряясь в полёте, осколки заклинания.

— Фух! — колдун с облегчением выдохнул, когда увидел, что всё на месте, а слуга, выполняя последние указания, послушно метёт идеально чистый пол. — Отлично, сюда они не добрались. Магистр! — юноша дёрнулся.

— А?

— Всё нормально?

Тальф потёр воспалённые глаза и быстро закивал:

— Да-да-да. Всё хорошо.

— Кажется, вам не помешает отдых, — обрадованный Кассиан проявлял чудеса проницательности. — Я бы рекомендовал воспользоваться затишьем и выспаться насколько это возможно. А с текущими делами я разберусь сам, если вы не против, конечно.

Тальф был настолько не против, что это перетекало в яростное «за». Он попытался сообщить об этом, но получилось только пробубнить что-то бессвязное.

— Отдыхайте, магистр. А завтра мы с вами возьмёмся за создание Ковенанта.

— И ты так просто позволишь ему всем заправлять? — проворчал Клаус, когда они оставили ректора наедине с его сокровищницей.

— А что мне остаётся? Я так устал, что сейчас упаду, — он действительно оступился и чуть не покатился кубарем с лестницы.

— Слушай, ты не можешь просто так раздавать полномочия направо-налево. Иначе со временем станешь никому не нужен.

— Может, хоть тогда меня оставят в покое? — усмехнулся юноша.

— Ага, конечно. Я, скорей, поверю в то, что тебя будут и дальше прогибать и заставлять делать всякие неприятные вещи. Я молчал, когда ты отдал королеве жезл, в конце концов она твоя подруга, но, Темнейший побери, ты видел, к чему это привело.

— Ты же сам говорил, что стоит покончить с Ковеном одним ударом.

— Да, — крыс умылся и подкрутил передними лапками усы. — И я оказался прав. Но вся эта возня с мирным соглашением была совершенно лишней. Теперь стало лишь хуже. Это было даже хорошо, что её величество колебалась — возможно, это помогло бы смягчить последствия. Но теперь мятежники могут и не дождаться милосердия. Сам знаешь, как упряма может быть её величество, когда рассердится.

— О да, — буркнул Тальф. — Я знаю.

— Так я к чему веду-то… Хватит быть тряпкой. Включайся в игру.

— Да что я могу сделать?! — вспыхнул некромант. Его возглас отразился от сводов потолка и спугнул голубя, который с курлыканьем принялся метаться под потолком галереи.

— Если продолжишь в том же духе, то ничего и не сможешь. Запомни — никто, кроме тебя, о тебе не позаботится. Хочешь, чтобы твоя жизнь улучшилась — улучши её сам.

Тальф открыл рот, чтобы ответить, но Клаус перебил:

— Да-да, все вокруг опытные интриганы, а ты весь такой несчастный. Но что поделать? Такова жизнь. Раз упал в воду — плыви, а ещё лучше доберись до берега, сломай палку и отходи ею того, кто тебя столкнул.

— Ладно-ладно, — у магистра совершенно не было сил спорить. — Завтра будет новый день. А сейчас — спать.

— Эльма! — тёмный и сырой особняк Хейлера казался невыносимо манящим. Плевать на пыль и паутину, плевать на затхлость, плевать на запахи — лишь бы добраться до кровати, рухнуть на простыни и крепко-крепко заснуть, надеясь, что утром всё покажется не таким пугающе безнадёжным. Но сперва — что-нибудь съесть.

— Эльма!..

Домоправительница не отзывалась. Тальф, вспомнив прошлый случай, сразу же направился в её комнату.

Ступени и половицы в коридоре прогибались под сапогами. Тихо скрипнула дверь.

— Эльма?

То, что произошло нечто из ряда вон выходящее, стало ясно с первого же взгляда. Домоправительница лежала на не расстеленной кровати, хотя обычно даже не подходила к ней, тщательно следя за тем, чтобы покрывало не потеряло своей мраморной гладкости.

Сидящий на плече Клаус охнул.

Эльма держала что-то в скрещённых на груди руках — Тальф увидел, что это листок, старый и потемневший от времени до цвета обёрточной бумаги.

«Дорогой Тальф!

Прости меня.

Долг, который возложил на меня магистр Хейлер, требовал, чтобы я находилась рядом и заботилась о тебе, особенно в такое тяжёлое время. И этот долг был мне в радость.

Но с недавних пор пребывание в мире живых стало для меня невыносимым, и даже искреннее желание заботиться о тебе и поддерживать тебя не может перевесить этого.

Надеюсь, что ты поймёшь меня и не будешь держать зла.

Эльма».

Юноша несколько раз перечитал написанные безупречным почерком строки, слушая гулкую ватную тишину в собственной голове, и когда отвёл взгляд от листка, понял, что сидит на полу.

— Да уж… — бормотал Клаус. — Ну, ты держись. Во-от… Ей там будет всяко лучше, чем тут. Во-от… — он явно не знал, что говорить и заполнял паузы этим протяжным «Во-от». — Это должно было произойти. А ты держись, да. Я буду помогать чем смогу. Во-от…

Тальф наткнулся взглядом на портрет отца Жози, усмехнулся и поднялся.

— Всё нормально, — к своему удивлению, он понял, что не солгал. Впрочем, нельзя было сказать, что ему было нормально, скорей, ему было никак. — Пошли отсюда.

Через выбитое окно в комнату задувал прохладный ветер.

Тальф стянул с постели покрывало вместе с книгами, осколками и прочим хламом. Сбросил на пол накидку, снял сапоги.

— Ты уверен, что хочешь спать тут, а не в спальне магистра? — Клаус запрыгнул на стол.

— Да.

— Может, хотя бы помоешь руки и умоешься?.. Я знаю, где лежит чай, можем заварить.

— Нет, — помотал головой магистр и завернулся в обгоревшее колючее одеяло. — Я ложусь спать.