Гарет Ханрахан - Святой из тени [litres]

– Хранимые боги избрали ее своим сосудом. Теперь там все серьезно и высокодуховно.

– Ну, она, поди, счастлива. Как там та штука, о которой она то и дело толковала? Сафи-чего-то там.

– Сафидизм. Вера в то, что искать святости хорошо и правильно, и надобно ее достигать путем смирения и согласия с занебесьем, подавить свою волю и покориться в угоду богам. – Красноватая водянистая жидкость с чешуйками сколотого камня засочилась из стены возле Кари. Эладора вытаращила глаза, но ничего не сказала. Своего рода эхо, предположила она. Раны Карильон отражаются Шпатом.

– Ну, теперь она счастлива.

– Вообще-то… – начала Эладора, – она довольно горячо тебя костерила. По-моему, лучше тебе к ней не приближаться. Честно говоря, нам обеим не стоит. Я думаю, она съехала с ума.

– Съехала, ага. – Кари закрыла глаза, обращаясь внутрь себя. – Ну, значит, у Сильвы все прекрасно. Пускай еще станет мученицей, чтоб все вообще охерели!

Эладора засопела, будучи не уверена в своих чувствах, по поводу мимолетного пожелания страшного конца ее матери. Но решила, что в целом не против.

– Ты так и работаешь с келкинской шайкой? – спросила Кари.

– Под «шайкой» ты имеешь в виду чрезвычайный комитет, наделенный парламентом властными полномочиями в целях преодоления кризиса? Да, я служу у Келкина, помощницей. В настоящее время.

– А ты… – Кари помедлила, потом задала вопрос самым обыденным тоном, какой сумела изобразить: – Давно видела Крыса?

– Собственно, утром. Между упырями и Хранителями сейчас трения, и он поглощен политической деятельностью.

– Несчастный, – сказала Кари без особого сочувствия в голосе. – Знаешь, под Новым городом есть трупные шахты. И туннели, многие мили, как обычно под городом. Шпат, когда выстраивал это место, и об упырях не забыл.

– Я могу ему передать, если ты хочешь.

– Только попробуй, едри тебя за ногу! Эта тварь меня пыталась прикончить. Крыс мертв – его имя носит нечто иное. – Она осторожно приотняла тряпку от раны. Кровь остановилась.

Эладора спорить не стала.

– Есть что о Мирене?

Эладора замерла. Сына профессора Онгента она не видела с Кризиса. Долгое время она считала себя влюбленной в этого холодного, отстраненного парня. Лишь впоследствии, через месяцы после его исчезновения, она поняла кое-что о его истинной природе.

Ножи у Мирена тоже не залеживались без дела.

– Ничего нового.

– Кажется, раз или два я примечала, как он ошивался в Новом городе, но он пронырливый хер. Сразу исчезал, стоило за ним погнаться.

– Но он же не мог сохранить способность к телепортации? То был дар от Черных Железных Богов.

– Ага, ну как-то сваливал, говноед. – Кари убрала тряпку, грязным пальцем проверила рану.

– Подойди сюда, – попросила Эладора. Она нашла кувшин относительно чистой воды. Носовой платок она обронила в сутолоке драки, поэтому оторвала лоскут от собственного платья и сноровисто очистила рану.

– А ты поднаторела. – Эладора кивнула. После Кризиса она отдыхала и успокаивалась, изучая первую помощь при несчастных случаях. Из нее вышла бы сносная сиделка. – И за заклинание тоже спасибо.

– Не знаю, была ли в нем надобность. Ты и сама оказалась весьма… – «смертоносна» выскочило в уме, но вместо этого Эладора сумела произнести «умелой». – Ножом тебя поранило, а пуля не взяла?

Та пожала плечами:

– Кто-то из святых умеет телепортироваться, у кого-то есть огненные мечи. А за мной присматривает город с навязчивым комплексом мученика. Я вроде как могу… перекладывать на него свои повреждения, но для этого требуется сосредоточиться. Мы и другое умеем. Эти гниды дешево отделались. Будь мы на пару ярусов выше, я бы раздавила их стенами. – Она обдумала свои слова и добавила: – Наверно. С каждым разом мне все труднее, или это слабеет он. – Карильон подняла на Эладору подавленный взгляд. – Все повторяется, снова и снова. Опять Шпат и его камень. Опять мы с Сильвой – как она гонялась за мной по кухне с деревянным половником, так будет гонять меня по городу с пламенным мечом.

– Некоторые круги разомкнулись, – подсказала Эладора. – Ты не сбежала. Было, эм… мнение, что сбежишь, но ты осталась и стараешься, ну, по-своему, помогать Новому городу.

Кари размяла раненую руку.

– Это не всецело моя заслуга. У меня есть друг со стойкой гражданской позицией.

– Вообще-то, – немного застенчиво произнесла Эладора, – за этим я тебя и искала. Как я уже говорила, я на службе у промышленных либералов господина Келкина и готовлюсь к предстоящим выборам.

– И что?

– Учитывая твое уникальное понимание изнанки Нового города, я надеялась, что ты посодействуешь с отбором представителей партии. Мы привлекаем на свою сторону вожаков и ставленников из поселившихся здесь сообществ, эти группы людей…

– Ты пришла ко мне за советом по агитации ?

– Я подумала, что у тебя есть для этого бесценная возможность.

– Отвали нахер, – резко перебила Кари.

А потом повторила, громко и с недоверием и явно обращаясь к потолку над головой:

– Нахер. Я сказала – нет.

Она вновь повернулась к Эладоре и опустошенным голосом проговорила:

– О, нижние боги. Он заинтересовался. Захотел помочь.

Эладоре было бы легче, будь здесь часовня, статуя или какого угодно рода воплощение, нежели вещать чистому воздуху.

– Э-э, господин Иджсон, я знаю, что некогда у вашего отца с господином Келкином имелись значительные разногласия.

– Келкин казнил его батю, а так ты права – разногласия были значительные, – вставила Кари.

– Однако обстоятельства поменялись для всех нас, и я уверена, мы найдем с вами общий язык и области взаимного интереса.

Здание слегка завибрировало, словно под ним проносился поезд или задрожала земля. Кари обхватила голову руками.

– Ого. Боги, да ты его неплохо расшевелила. Я же говорила, он мыслит не так, как мы. Не разобрать, что он сейчас говорит, – мне надо выйти в город и пособирать с разных улиц куски его мыслей. – Она пересекла комнату, нашла в ворохе одежды затасканный плащ. – Спасибочки, – кисло добавила она. – А то мне нечем заняться, кроме как за каким-то хером шляться и пытаться не напороться на убийц.

– Я твоя должница, – сказала Эладора.

– Поспи, пока меня не будет. Раз иду, то заодно выясню, кто этот гнойный хайитянский трупак и зачем выставлять, будто я его убила.

Эладора встала.

– Пока ты не ушла… Ты сказала, люди ковыряются в Новом городе ради каких-то остатков от Кризиса. Что они ищут?

Кари ощерилась на нее:

– Не нужно тебе этого знать, Эл.

– Конечно нужно. Это важно. Расскажи мне.

Лицо родственницы зло омрачилось.

– Но ведь на самом деле рассказывать-то я буду не тебе? Я буду рассказывать Келкину, Крысу и всем остальным. Нахер. Забудь. И жди здесь. – Стена от прикосновения раскрылась, поглотила ее и затворилась за спиной.