Розанна Браун - Песнь призраков и руин [litres]

– Прости. Мне так жаль, – шепотом вымолвил он.

Сильнейшее давление в висках даже заглушало боль в груди – а может, ее и вовсе не было? Ясно одно – пришла смерть. Адиль поцеловал ее, а потом заколол. И теперь она умирает.

Точно как тогда, на вакаме, все вокруг как будто покрылось сверкающей паутиной нкра . Тысячи ее нитей плыли по небу, самые яркие дотягивались аж до Кометы Баии – именно за них Карина и ухватилась, когда Земля окончательно уплыла из-под ног. Нити эти потянули ее вверх, все выше, выше, до самых облаков, откуда весь подлунный мир был виден ясно, как на ладони. Однако мертвая принцесса видела и ощущала только свет, луч света, а в самом фокусе его… маленькое тельце.

Карина никогда не знала никого из рода Алахари, кроме матери и сестры, но этот серебристый оттенок волос опознала сразу и безошибочно. Ребенок – из своих. Родная кровь. Наверное, заперта на этой комете так же, как сама она раньше – в Зиране.

– Мама? – спросило дитя.

Карина кувырком по небу полетела на зов, и ребенок в конце пути крепко взял ее за руку. Принцесса ощутила, как ее пронзило, заполняя каждый уголок души, потоком чистой энергии. Зависнув в пространстве и не имея иной точки опоры, девушка как бы оттолкнулась от этой бушующей внутри нее силы и со всей мочи врезалась в сгусток другой силы – единственной в Зиране равной ей.

Где-то еще выше, в сотнях метров над головой, разорвалась Преграда, и Комета Баии исчезла.

Оковы заклятия пали, пуповина, невидимая веревка, которая намертво связывала Карину с родным городом, разорвалась, а сама девушка зависла где-то в бесконечной паузе между вдохом и выдохом. Горящие обломки от «здания» древней магии градом осыпали ее лицо, подобно тысячам звезд. Она была невесома. Чувствовала себя застывшим ветерком, способным в любой миг нестись куда угодно и творить что угодно.

Напрягая всю переполнявшую ее силу сломанной Преграды, девушка ухватилась за рукоять кинжала и выдернула его из груди.

Глаза внезапно возникшего перед нею Адиля расширились, и он отступил с криком:

– Нет!

Из трещин в крыше храма повалили тени и объяли обоих. Затем за их зловонным хороводом сверкнули два огромных змеиных ока.

– Невероятно. Ты все-таки попробовал.

Из тумана вышел высокий мужчина с волосами белее слоновой кости, в одеждах стародавних времен. Тот самый, чьи изображения Карина видела на стенах некрополя. Тот самый, чье имя и деяния стерты из истории.

Перед Кариной стоял Царь Без Лица.

Во взгляде его не сквозили ни жестокость, ни агрессия. Он внимательно изучал ее лицо.

– Ты очень, очень на нее похожа.

Что происходит? Неужели кто-то вернул древнего правителя к жизни при помощи Обряда Воскресения усопших? Или это снова чары Адиля, вроде тех, какими он ее уже опутывал раньше – любовных?

Голос таинственного незнакомца, казалось, раздавался ниоткуда и отовсюду одновременно.

– Нам о многом следовало бы поговорить, внучка, но, к великому сожалению, я спешу. Пора. Прежде, однако, нужно поблагодарить нашего общего друга Малика, – Царь Без Лица повернулся к Адилю, – за то, что помог тебе разрушить Преграду и сделал возможной нашу встречу.

Карина сдвинула брови:

– Кто такой Малик?

– И правда: кто такой Малик?

Тени снова завихрились вокруг фигуры царя, угрожая расколоть крышу могучим ураганом. Пытаясь перекричать эту бурю, Адиль воскликнул:

– Я выполнил свою часть сделки, Идир! Теперь верни ее!

– Выполнил? По-твоему, эта девушка мертва? – Все тело Царя Без Лица превратилось теперь в свистопляску теней и ветра, но голос громыхал отчетливо: – Чары, исходящие от меня, не могут причинить вреда никому из Алахари по той же причине, по которой змея невосприимчива к собственному яду. Я бессилен против своей плоти и крови!

– Ты обманул меня!

Мелкая сеть из бесплотных существ поглотила сама себя, а голос Идира стал постепенно затихать, удаляясь:

– Ты освободил меня и моего сына, мой мальчик. Спасибо тебе! Мы еще встретимся, и скоро…

Карина ведать не ведала ни об Идире, ни о каких сделках, но прекрасно поняла одно: Адиль – или, как там, Малик? – представляет угрозу. Он враг.

Когда тени рассеялись, девушка повалила его на крышу и приставила к горлу тот самый кинжал, которым он пытался заколоть ее. Черный металл полоснул по коже. Брызнули капли крови. Но не успела принцесса вонзить оружие глубоко в его плоть, как Адиль махнул рукой и… клинок исчез. Карину это не смутило, она схватила его за горло голыми руками и принялась колотить головой о каменную поверхность.

– Что… это… было за чудище? – вопила она. – И кто ты такой? Что тут происходит?!

На мягкой шее Малика выступили фиолетовые синяки.

– Малик, – прохрипел парень. – Меня зовут Малик.

Все обернулось ложью – прекрасная история, рассказанная на втором испытании, близость в Городе Мертвых, даже имя! Она сражалась с ним бок о бок, она спасала ему жизнь, она целовала его, открывалась перед ним, впускала его туда, куда никогда никого не впускала. Ей даже приходило в голову… На какое-то мгновение… Что они могли бы вместе…

Карина усилила хватку. Свет уже начал меркнуть в глазах Малика, но прежде чем она успела закончить дело, кто-то оттащил ее. Юноша приподнялся, жадно глотая воздух, однако из-за принцессиной спины тут же выскочил еще один воин и сокрушительным ударом повалил его обратно. Девушка оглянулась через плечо и увидела, что к ней на всех пара́х спешит Фарид.

– Пустите! – взвизгнула она. – Он пытался меня убить!

Фарид наклонил голову. Стражник поставил Малика на ноги.

– Бросьте его к той, второй.

Парня немедленно заковали в цепи. Он не сопротивлялся. Только смотрел на Карину неотрывно черными-пречерными глазами, полными раскаяния, – до тех пор, пока не получил удар эфесом меча по голове. Раздался оглушительный треск. Охрана потащила его прочь. Управляющий дворцовым хозяйством положил ладонь принцессе на плечо.

– Все прошло. Все позади, – бормотал он. Волосы на лбу его слиплись от пота, глаза сверкали диким блеском. – Теперь все будет хорошо.

В голове у Карины роились тысячи вопросов, один невразумительнее другого. Кругом – никаких следов Идира, и даже расколотое небо идеально «соткалось» обратно. Ей хотелось кричать, взахлеб рассказывать, что хорошо уже не будет, что Царь Без Лица вернулся в Зиран, но все вокруг глядели на нее так, словно она лишилась рассудка.

Ничего не оставалось, кроме как покориться судьбе. Принцесса отерла от Маликовой крови лиф и позволила себя увести.

В Ксар-Алахари они возвращались поспешно и тайно, в крытой карете без опознавательных знаков. Фарид отказывался вступать в какие бы то ни было беседы, пока они не оказались в полной безопасности под защитой стен замка.