Jane_BlackCat - За краем Вечности [СИ]

— Ты! Да ты…! — я задохнулась в возмущениях, однако тотчас желание высказать недовольство как рукой сняло: в памяти всплыли стеклянные безжизненные глаза капитана и застывшее в вечном страдании лицо.

— Я знаю, что я — это я. А вот тебе следовало бы… — он не закончил, так как волна встряски окатила вулкан, а на шаткой лестнице, непонятно на чём держащейся, землетрясение порядком усиливалось. Мимо прогрохотали два булыжника, а за ними целое облако камней низверглось в пропасть. Как по щелчку мы понеслись наверх, поддерживая друг друга и прыгая через ступеньки. Над конструкцией наверняка успели поработать и гниль, и термиты, поэтому то и дело доска ускользала из-под ноги и исчезала в темноте вместе с осыпью. Каменный дождь заставлял прикрывать затылок руками и бежать скорее. Сзади ударил и эхом пронёсся оглушительный гром, а за ним хруст дерева. Лестницу встряхнуло. Мимолётный взгляд за плечо. Я едва не споткнулась, наблюдая вместо пройденного участка лестницы пустоту. По плечу шуршали камешки, по стенам шумно скатывались каменные глыбы, а булыжники болезненно врезались в голову, обещая оставить знатные шишки.

— Знать бы, что мы идём к выходу, а не к… — я осеклась, так как новый лестничный пролёт оказался последним. От него к стене вёл мостик, зияющий дырами обломанных досок. В стене же чернели два одинаковых отверстия. Очередная развилка пути помогла мне лаконично завершить фразу: — А не к примерно такому повороту событий. — Сверху потоком сорвались несколько гигантских глыб, и даже стоя на месте я подпрыгивала, как будто несколько суток подряд работала отбойным молотком. Инстинкты диктовали ворваться в любой из тоннелей, лишь бы не угодить под обвал; разум же верещал, что нельзя бежать куда попало. — Решай уже, куда мы теперь! — прикрикнула я, хватаясь за джеков рукав.

— Не хнычь, — жёстко отрезал Воробей, хватанув из кармана «инструкцию». В кромешной тьме едва различимы были очертания букв на затёртой, замызганной тряпице: «На свободу ведёт лишь путь l.»

— Путь «один»?! — я всплеснула руками и пригнулась, когда мимо прогрохотала глыба. — Да кто же поймёт, какой из их первый!

Взгляд Воробья с профессиональной скоростью пронёсся по двум проходам.

— Это левый тоннель. Это не единица, а буква «L» — левый! — он ткнул пальцем в инструкцию, но не успела я удивлённо раскрыть рот, как его ладонь впилась в моё запястье, и меня рванули вперёд. Спустя секунду последний лестничный пролёт разломали несколько булыжников — и доски растаяли в пропасти вместе с камнями.

Мы неслись по узкому коридору, пихая друг друга, отталкивая, спотыкаясь и определяя дорогу наощупь: кромешная тьма пещеры жадно заглотила нас, а когда за спиной обрушивается потолок, отсутствие освещения уже не кажется проблемой. Землетрясение волной расходилось от эпицентра — жерла вулкана — по коридорам и ответвлениям, поэтому за нашими спинами грохотал обвал.

Свет в конце тоннеля сперва показался иллюзией, порождением больного воображения. Но с каждым шагом чётче становились очертания бледного пятна, увитого паутинкой из корней. Я инстинктивно выставила руки перед собой, всем телом пробивая преграду из вьющихся растений. И земля ушла из-под ног. Не успел с губ сорваться вскрик, как под животом появилась земля, устланная покрывалом из травы. Сзади прогрохотали обваливающиеся камни, и звуки осыпи резко стихли, будто кто-то выключил колонку. Как прощальный звук прошуршала каменная крошка. Взметнувшаяся земляная пыль осела медленным облаком. Я отлепила голову от земли. Перед глазами всё плыло. Но раз я могла об этом судить, значит уже видела. В сером воздухе проглядывались очертания деревьев и едва различимая полоса зари над ними. Следом за зрением перемены распознал слух: трещали кузнечики, а ночная птица затянула визгливую партию.

— Мы выбрались? — с лёгким сомнением я приняла сидячее положение и взглянула назад. Удивительно, но вместо пещеры нас окружал ночной лес, уже подготовившийся к скорому наступлению утра. А прямо позади расположилась громада холма. На небольшом возвышении темнели камни, завалившие нору, которая послужила нам спасительным выходом из тоннеля.

— Мы выбрались! — я едва не сбила Джека с ног восторженными объятьями. — Мы выбрались! Постой… — и тут же осеклась. — А… Я надеюсь, ты забрал Амулет…?

Джек похлопал по карманам, и в чёрных глазах сверкнули искорки ужаса. У меня волосы дыбом встали.

— Нет?! Амулет остался там?! — дрожащий голос сорвался на шёпот. Воробей развёл руками. В меня будто демон вселился: — Как же так! Это что же, всё было бестолку?! Весь этот путь, все эти мучения! Мы всё потеряли?! Твою мать!!!

Я влепила злобный пинок булыжнику и запрыгала на одной ноге, держась за ушибленную ногу.

— Ха-ха… Какая ты забавная, когда злишься, цыпа… — я устремила в Воробья вызывающий взгляд. — Можешь расслабиться. — Из капитанского кармана появился золотой медальон, перепачканный в крови. — Это была шутка.

Я подавилась свежим ночным воздухом.

— Ах ты! — и прыгнула на него, как дикий зверь. — Нехороший человек, — прошипела я сквозь зубы, хватая его за грудки и еле сдерживая смех. В самом деле, сколько можно уже загоняться по мелочам! Давно уже пора понять, что главное сокровище — это человеческая жизнь, и всё остальное подле неё никчёмно. В чёрных глазах заблестели так любимые мной огоньки. Но несмотря на жизнь, что снова горит в них неугасаемым пламенем, в воспоминаниях до сих пор стоял его посмертный взгляд, и каждая клеточка тела содрогалась. Я не могу, не должна его снова потерять. Я хочу быть с ним. Здесь и сейчас!

Лицо обожгло горячим дыханием. Наши губы приблизились — как никогда прежде трепетно и желанно. Как никогда прежде важно, ибо каждый успел познать цену жизни и свободы.

Над лесом эхом пронёсся протяжный вой, леденящий душу. Из-за деревьев взмыла стая птиц, полетели перья. Мы с кэпом дрогнули, влетая в объятья друг друга и синхронно оборачиваясь к источнику звука.

— А вот это уже точно не к добру, — цыкнула я.

Мы продирались к берегу под свежие ароматы утреннего леса. Заря поднималась выше, и обширные солнечные лучи покрывалом ложились на землю, проникая меж цветущих деревьев и сверкая в холодных каплях росы. Долгий тернистый путь через лес оказался на порядок легче, чем в прошлый раз. Даже в ногах не чувствовалась тяжесть от долгих скачек через лесные преграды: то ли такой эффект дало счастье, свалившееся на меня после воскрешения Джека, то ли измученное, истерзанное тело достигло пика страданий, и хуже уже стать не могло. Как бы то ни было, время пролетело незаметно, и впереди забрезжили блики на гладком зеркале морской воды. Вниз, по голому склону холма — рукой подать, поэтому мы с упоением позволили себе передышку, когда тёмный влажный борт «Жемчужины» был настолько близко, что можно рассмотреть резьбу на ахтерштевне.