Jane_BlackCat - За краем Вечности [СИ]

— Ха, этот долбоёж так и не заметил, что остался с носом! — триумфально фыркнул Воробей, глядя вслед уходящим от Исла-дель-Диабльо «Августиниусу» и «Неудержимому».

Я мазнула взглядом по исчезающим в туманной дымке горизонта кораблям Стивенса — и изумлённо обернулась к Джеку:

— «Долбоёж»? Где ты таких слов набрался?

Джек невозмутимо отклонился назад:

— Как это где? Ты же сама меня учила русским ругательствам!

Я изумлённо вытаращила глаза.

— Когда?

— А-а, ты не помнишь… — Джек расплылся в якобы понимающей, хитрющей улыбке. — Когда ты напилась и начала ко мне приставать.

— Что-о?!

— Ага. Знаешь, мне было невежливо отказывать даме. Эта ночь запомнится мне надолго… так же, как и те грязные словечки, что ты выкрикивала в моих объятьях вперемешку со стонами…

— Воробей! — я с лихорадочной скоростью пыталась восстановить в памяти эти моменты, но вместо них в голове прыгало перекати-поле. Розыгрыш ли это, правда ли — всё равно чертовски обидно: во-первых, потому что подобный шантаж — это только моя фишка! А во-вторых, потому что даже в памяти не отложилась столь желанная ночь (если, конечно, она не была капитанской фантазией). — Погоди… То есть, ты хочешь сказать, что я во время нашей ночи сказала тебе, что ты долбоёж?

— О нет, ты назвала этим словом саму себя, потому что начала жалеть о том, что раньше этого не сделала.

В голове гудел ветер, и посреди пустоты там вырисовывалась лишь одна презабавная картина: я в объятьях Джека, трепещущая, разгорячённая, прикусывающая губки от наслаждения — внезапно подрываюсь и кричу во всё горло: «Я долбоёж!».

— Я не верю в твои розыгрыши!

— Да ну? А откуда я тогда знаю это необычное исконно-русское словечко?

— Ха! Ты его и знаешь-то неправильно! Не «долбоёж», а долбо…

Дикий вопль вырвался из зелёных зарослей. Совсем рядом затрещали кусты. На солнечный свет вывалился запыхавшийся Гиббс, обезумевший, перепуганный до смерти. За ним выкатились несколько матросов, и все с одним выражением лица: будто увидели гибрид Кракена и мегалодона.

— Гиббс? Как неожиданно. Чего ты верещишь, будто тебя расстреливают на краю пропасти прямо в жерле вулкана?

— Джек! — выдал ошалевший Гиббс, чуть не сбивая кэпа с ног. — Там! Такое…

— Ого, старина, ты решил вспомнить Тортугу и ночевал в свинарнике? — Воробей выразительно покосился на одежду старпома, инкрустированную грязными разводами. — Что случилось, Гиббс? Не томи! — и он отрезвляюще встряхнул старого пирата.

— Команда… человек десять… Раз! И подохли! — сглотнув, протараторил Гиббс и стукнул кулаком по ладони. — Они будто сгорели изнутри! От них дымок пошёл, начали верещать, покрылись тёмными полосами, будто обуглились — и как подкошенные!

В памяти невольно всплыли последние минуты Стивенса-младшего, его предсмертные крики и тёмные вены, выступившие по всему телу. Что, если это пещерная тьма так исказила восприятие, и это были вовсе не вены, а нечто вроде подгорелой кожи?

— Сгорели изнутри, говоришь? — задумчиво произнёс Джек.

— Да-да! — Гиббс быстро затряс грязной башкой. — Ого! А с вами что, кэп? — он будто бы только сейчас заметил, что вся наша одежда с ног до головы перемазана кровью.

— Да так — пустяки — восстал из мёртвых! — отмахнулся Воробей и сам для себя добавил: — Второй раз. Так, нечего лясы точить! Нужно сматываться с этого проклятого острова куда подальше! Кто отстанет — будет чистить гальюн!

Последняя угроза оказала мощное впечатление на пиратов, и мы в два счёта достигли «Жемчужины». Шлюпки доставили нас на борт, после чего было приказано сушить якорь.

Участь, постигшая часть команды, сильно напрягала, и толкала на цепочку логических рассуждений: Роза Киджера погибла на пожаре, «Чёрная Жемчужина» была подожжена на Исла-де-Розас, на острове аборигенов мы едва не сгорели вместе с лесом, «Марко Поло» взорвался и догорел, наши матросы сгорели изнутри. Огонь. Угроза в его лице постоянно сопутствовала нам на пути к Амулету. По христианским верованиям, ад — это гигантская печь с адским пламенем. Так что, если Дьявол (в честь которого и назван Исла-дель-Диабльо), поднялся из ада, и в обличии огня губит тех, кто пытается сюда добраться? Это можно назвать естественным отбором: слабаки отсеиваются в дороге, а Амулетом сможет завладеть только достойный человек, который пройдёт через все «пламенные» испытания. Меня пробило на нервный тик. Бьющееся в сумасшедшем бите сердце стало успокаиваться только тогда, когда Остров Дьявола отдалился на достаточное расстояние, чтобы не вздрагивать, натыкаясь на него взглядом. Губ коснулась грустная усмешка: а ведь с виду — самый обыкновенный клочок земли. Несомненно, на нём когда-то останавливались простые матросы, чтобы набрать пресной воды — но даже не подозревали, что здесь хранится. Но я более чем уверена, что люди, которым Амулет безразличен, выйдут отсюда живыми и невредимыми.

Вокруг трещало и шуршало. Дым валил, как из адовой печи. Рука сжимала саблю. Выход из огромного зала перекрывало пламя. Но сквозняк утягивал дым — таким образом можно было разобрать, где выход. Дым выедал глаза, выжигал дыхательные пути, отчего лёгкие разрывались мучительным кашлем.

Рукав прикрыл лицо в жалкой попытке уберечь от угарного газа.

— Давайте, живо! И-и раз! Взяли! — натужно прозвучало неподалёку. Взгляд метнулся влево. Несколько матросов, пыхтя и обливаясь потом, тащили металлический сейф к выходу.

Барбосса скребанул когтями по стальному днищу хранилища, и его протез скользнул по раздавленной виноградной горсти. Пират вскрикнул, будто кот, которому отдавили лапу — и распластался на полу.

— Нашёл время разлечься, — закатил глаза Воробей. — Ну если захотел отдохнуть, то милости просим! Благодарю, что отдал свою долю нам.

Гектор неуклюже завертелся, но это походило на попытки опрокинутой черепахи перевернуться со спины.

— Помог бы, мерзавец!

Воробей наигранно покачал головой и ахнул, однако отпустил сейф, отчего другие «носильщики» едва не присели под тяжестью стали, и шагнул к старому доброму врагу с протянутой рукой.

Наверху шаркнул камень. Взгляд взлетел к потолку. Прямо над Джеком поехал обожжённый кирпич, выбиваясь из кладки.

— Джек, осторожно! — я подала было голос, но вырвавшийся хрип не походил на чёткие слова.

Я ринулась к капитану. Дым заволок потолок, перекрывая от взгляда падающий кирпич. Замедленная секунда сменила другую, шаг сменил шаг. Я налетела на Воробья всем телом, сбивая его с ног. Затылок сотрясло тяжёлым ударом. В голове будто сирена взорвалась. Я медленно оседала на пол, замечая перепуганные капитанские глаза и губы, в исступлении шепчущие моё имя.