Шеннон Мессенджер - Доверься ловушке [litres]

– С молоком оно вкуснее, вот и советуют сначала макнуть головой, а потом откусить.

Он с ошарашенным видом повертел печенье в руках, разглядывая крохотного эльфа.

– Слу-у-у-ушай, вот это ЖУТЬ. Бедняга Бакетс. А я и не подумал, каково это, когда у еды рожица, и она на тебя смотрит… Да ещё эльфийская. Гляди, какие ушки! А шапочка! Ну и дикари эти люди. Только никуда не денешься… Прости, дружище Бакетс, и знай, что жертвуешь собой ради правого дела.

Он поднёс печенье ко рту и в последний момент перевернул его, откусив ноги вместо головы.

– Не знаю, с чего я взял, что так будет гуманней – он же теперь вообще без ног остался. А показалось вроде логично… хотя в общем… так себе.

– Так себе?

– Ты только не обижайся. Оно гораздо вкуснее тех, что были в прошлый раз. Но всё равно какое-то суховатое и пресное.

И не поспоришь ведь. Впрочем, Софи всё-таки угостилась этим печеньем, каждый кусочек которого напоминал детство.

– Кстати, спасибо, – поблагодарил он, аккуратно укладывая остальное обратно в упаковку. – Фостер, ты просто чудеса творишь. И нечего тут прибедняться, я серьёзно. Таких… шикарных подарков мне никогда не делали… даже близко.

– Да ты… просто по своим родителям судишь.

– Да уж, – помрачнел Киф, и Софи пожалела о своих словах.

Она принесла «Э. Л. Фаджес», потому что знала, как ему это нужно.

– Не буду я больше так психовать, – успокоил он, явно заметив её тревогу. – Не, ну если Челкастый попадётся, я ему, конечно, врежу куда побольнее, а так… Что толку дёргаться? Мамаша на свободе со своими планами великого «наследия»… в которые, оказывается, входит убийство человека с десятилетней дочерью…

– Это ещё не точно, – перебила Софи. – Сам же знаешь, ей и соврать ничего не стоит. А я тут кое-что придумала, как подобраться ближе к истине… или хоть какие-то зацепки найти, что она замышляет.

– Хм-м-м, на словах-то вроде всё красиво, а в голове у тебя сплошная тревога да безнадёга. Похоже, этот новый подход мне не понравится.

– Конечно, вариант не самый приятный, но… по-моему, дело стоящее.

Она прикончила печенье, пытаясь заесть горечь во рту, но из-за того, что собиралась сказать, стало ещё горше.

– У твоего отца в памяти Фитц так ничего и не нашёл. Наверное, ты прав, такая задача ему немного не по зубам. В общем…

– Решила взяться за дело командой Фитцфи? – предположил Киф, как и следовало ожидать, ведь вместе когнаты были гораздо сильнее.

Только…

– Знаешь, по-моему, твой отец слишком хорошо научился Фитца за нос водить, – заметила она. – И, если мы хотим что-то найти, лучше мне самой этим заняться, один на один.

Киф зажмурился и позеленел, почти как дерево на упаковке «Э. Л. Фаджес».

– Я с ним справлюсь, – пообещала она.

– Знаю, – пробормотал он. – И ты наверняка права. Просто… у меня такое чувство, что он опять добился своего.

– Была такая мысль, – согласилась Софи.

Она не забыла слова лорда Кассиуса «самой лучшей кандидатурой я считаю юную мисс Фостер», когда тот объявил, что пригласил Фитца помочь в этом деле.

И от этого у неё на губах заиграла улыбка.

Даже Киф слегка усмехнулся при её словах:

– Наверное, пора твоего папашу проучить. Осторожней надо с желаниями-то.

Кабинет лорда Кассиуса блистал именно той безукоризненной роскошью, какую следовало ожидать, судя по остальным залам «Берегов утешения». Широченные окна с видом на океан, отделка в мягких тонах песчаного пляжа. На поверхности солидного серебряного письменного стола ни единого отпечатка, оскверняющего его сияние. На перламутровых полках ряды томов одинаковой толщины и высоты с голубоватыми корешками, словно он специально отдавал их в переплёт или покупал сотни копий одного тома исключительно ради красоты.

В середине кабинета строгие белые кресла, в которых, казалось, ни разу никто не сидел, а мраморный пол так отполирован, что того и гляди поскользнёшься.

Но один уголок выделялся.

У небольшого мерцающего камина напротив окна с шикарным видом на поросший травой песчаный пляж и укромную бухту среди тёмных скал, рядом со столиком, заваленным свитками и записными книжками, уютно примостилось тёмно-синее кресло с откидной спинкой, такое потёртое и явно любимое, что казалось чуть ли не продавленным. Там-то и устроился лорд Кассиус в ожидании гостей.

– Вы, кажется, удивлены, – заметил он подошедшим Софи с Кифом.

Сандор предпочёл подежурить в коридоре, в основном из-за вполне ожидаемой страшной мести Ро Кифу, чтобы Софи не попала под горячую руку.

– Наверное, просто ожидала увидеть в вашем кабинете больше личного, – пожала плечами Софи.

О нём ходило множество слухов, например, что держит дома собственную статую в натуральную величину и целые залы, посвящённые своим достижениям.

– Это в Канделшейде, – сообщил лорд Кассиус и добавил с каким-то затуманенным взглядом: – А здесь всё по-другому. Этот кабинет не для посторонних глаз, только для меня.

– Надо же, какая нам выпала честь, – съязвил Киф и с невыносимым СКРРРЕЖЖЖЕТОМ поволок одно из нетронутых кресел поближе к отцу. – Фостер, да ты садись… похоже, это надолго.

– А Фитц и стоя неплохо управлялся, – вздохнул лорд Кассиус.

– Ну Фитц-то надеялся на подачку, какой-нибудь тонкий намёк про брата… которого, судя по всему, так и не дождался, потому и опасался тебя побеспокоить, даже в кресло дурацкое сесть не посмел.

С ещё более громким СКРРРРРЕЖЖЖЖЖЕТОМ он демонстративно приволок второе кресло и плюхнулся в него, задрав ноги на заваленный документами столик.

– Но нам-то от тебя ничего не нужно, так что… чего стесняться.

– Если так, – невозмутимо заметил лорд Кассиус, – интересно, зачем вообще было утруждаться.

– А хоть бы и на спор, – пожал плечами Киф. – Знаешь, сколько народу ставки делает, как быстро Фостер нос Фитцу утрёт.

– Может, хватит уже дурака валять? – спросил лорд Кассиус и добавил, уставясь на собственные ногти: – Что вчера мать сказала… дословно? Мне передали только суть, в общих чертах.

– Тебе-то какая разница? – удивился Киф.

– А вот какая. У твоей матери на языке одно, а на уме совсем другое, а ты перед ней слишком робеешь, чтобы как следует научиться говорить на равных.

– Ничего я не робею, – фыркнул Киф. – Хотя вообще-то стоило побаиваться, а то вдруг выясняется, что она людей убивает направо и налево, только…

– Да ты просто в ужасе был, – настаивал лорд Кассиус. – Она же показала ровно столько любви, чтобы ты понял, как может быть чудесно, когда тебя любят по-настоящему… а потом лавочку прикрыла. И ты весь испереживался, чем же перед ней провинился, как всё исправить, и всю жизнь дрожишь, как бы не потерять той малости, что когда-то была.