Шеннон Мессенджер - Доверься ловушке [litres]

– Знаешь, кого ты мне напомнила? – фыркнул Фитц. – Такую чушь Форкл постоянно талдычит, когда ты его спрашиваешь про биологических родителей.

Софи снова вздрогнула, невольно выдав себя.

– Погоди-ка, – вытаращился на неё Фитц. – Так всё из-за этого?

Софи из всех сил замотала головой, пытаясь сбить его с этой мысли.

Но Фитц для себя уже всё решил.

– Ты выяснила, кто твои родители… и из-за этого расстроилась! Софи, я понимаю.

Он снова взял её за руки, нежно притягивая к себе.

– В это же невозможно поверить. Понимаю, почему ты не готова об этом говорить, не волнуйся, торопить не стану. И спрашивать, кто они, тоже.

– Вот и ладно, – отрезала Софи, сама удивляясь, как резко прозвучало.

Только Фитц… улыбался.

Не то чтобы прямо светился от счастья, но…

Но с таким облегчением.

И как ни больно ей было повторять, пришлось объяснить, чтобы до него дошло…

– Фитц, я не могу сказать, кто это, – сказала она, отдёргивая руки. – Ни сейчас, ни вообще. Хотя, к твоему сведению, пока нашёлся только один. Они ведь не знают друг друга, помнишь?

Фитц сдвинул брови.

– Значит, ты с ним говорила?

И даже не дав ей придумать какую-нибудь отговорку, тут же поспешил с выводом, которого она так боялась.

– Погоди. Это старейшина Орели?

Софи снова замотала головой, ненавидя себя за ложь, но с этим пора было заканчивать.

– Говорю же, не могу ничего рассказать… а ты вроде обещал больше не допытываться, – заявила она, повысив голос, что Фитц не мог не заметить.

Даже зубы стиснул, лицо как-то сразу помрачнело и осунулось.

Но всё-таки перевёл дух и согласился:

– Ты права. Извини. Расскажешь, когда сможешь.

И тут уже Софи не удержалась и грубо, с фырканьем, прыснула от смеха.

Да он же просто ничего не хочет слышать.

– Нет, Фитц, не расскажу. Говорю же – никому. Иначе с чего бы мне так переживать? Об этом не должен знать никто, и придётся с этим смириться.

Переваривая её слова, Фитц заморгал, похоже, не замечая слёз у неё на глазах, и, уставясь в пустоту невидящим взглядом, подытожил:

– Точно, это старейшина Орели.

Софи уже просто не знала, как ему вдолбить, чтобы наконец дошло. Заорать? Разрыдаться? Встряхнуть как следует?

Впрочем, сил уже ни на что не осталось, только взмолиться, заливаясь слезами:

– Прошу тебя, Фитц, хватит допытываться. Пожалуйста. Мне и без этого тошно. Давай не будем об этом. Пожалуйста.

– Ладно, – пообещал он, подходя вплотную и прижимая её к себе. – Не буду.

– Спасибо, – шепнула она, обмякнув у него в руках.

На какой-то миг всё стало хорошо.

Насколько возможно.

А потом Фитц спросил:

– А… как же с подбором пар?

И Софи отстранилась, глядя ему в глаза и пытаясь собраться с духом, чтобы озвучить то, о чём он уже наверняка догадался.

Но после всего, что на неё свалилось за этот день, больше ничего не оставалось.

Фитц медленно кивнул, снова потемнев осунувшимся лицом.

– Значит… вот как ты решила? Просто хранить эту страшную тайну и смириться с последствиями… а тебе не пришло в голову, что сначала стоило хотя бы обсудить это со мной?

– С тобой? – повторила Софи.

– Ну да… Это же касается не только тебя!

Ну вот.

Наконец они столкнулись с той правдой, которую так старательно замалчивали.

– Тебе… не нравится, что мне нельзя подобрать пару, – пробормотала Софи.

– Конечно! Софи, такому никто не обрадуется… что бы тебе ни говорили. И ты тоже, сама же понимаешь!

– Понимаю, – согласилась Софи. – Но у меня нет выбора.

– Серьёзно? А по-моему, ничего страшного. Ты уже на полпути к тому, чтобы всё исправить.

У неё вырвался не то вздох, не то усталый смешок.

– Нет, Фитц. Ну сколько можно повторять? Я. Никому. Не могу. Рассказать!

– То есть… ради этой тайны ты готова пожертвовать собственным будущим?

– Вроде того, – попыталась рассердиться Софи, но кроме глубокой щемящей грусти ничего не почувствовала.

Ей так не хотелось объяснять дальше, но пришлось взять себя в руки.

– Фитц, ещё не всё потеряно. Просто будет немного сложнее, но… первый раз, что ли?

Она понимала, что в основном убеждает саму себя.

Но всё же очень-очень хотелось, чтобы Фитц согласился.

Но он ответил:

– По-моему… тебе просто надо как следует всё обдумать. А сейчас уже поздно, да и день был такой суматошный, столько всего навалилось. Может… давай пока договоримся не принимать поспешных решений?

– Договоримся? – переспросила Софи.

– Ну да. Я же сказал, это касается нас обоих, верно? Разве такие вопросы решаются не сообща?

Его предложение прозвучало даже как-то ласково.

Мягко.

Можно сказать, нежно.

Но всё равно совершенно невпопад.

– Нет, Фитц… Это моя жизнь. И решение буду принимать я.

– Ах вот как? – нахохлился Фитц.

Она кивнула.

– Значит, и думать больше не о чем? – настаивал он. – Решено окончательно и бесповоротно?

Софи снова кивнула.

– Если бы ты понимал, почему…

– А Я НЕ ПОНИМАЮ! – перебил он. – Ты же не хочешь ничего объяснить! Даже спросить нельзя, и при этом я ещё должен от радости скакать! А у меня из-за этого, между прочим, тоже вся жизнь наперекосяк!

Вот она.

Прямо перед глазами.

Холодная суровая действительность, которую оба старались не замечать.

Хотя теперь, когда всё выяснилось, стало как-то жутко спокойно.

Словно развеялось огромное удушливое облако, и в голове у Софи достаточно прояснилось, чтобы осознать:

– Что ж… значит, не сложилось у нас?

Хотя в душе ещё теплилась надежда ошибиться, и она затаила дыхание.

Но Фитц со вздохом согласился:

– Выходит, что так.

Потом с душераздирающей тоской во взгляде поднял домашний кристалл к лунному свету и медленно растворился в воздухе.

– Софи? – окликнула Эдалин, медленно опускаясь рядом с ней на холодную покрытую росой траву. – Что случилось?

Софи очень хотелось уверить её, что всё хорошо.

Но притворяться уже просто не было сил.

После ухода Фитца у неё подкосились ноги, и она так и осталась под панейком, наблюдая за падающими лепестками и прикидывая, сколько нужно просидеть, чтобы ими засыпало с головой.

На тот момент такая жизненная цель казалась наилучшим вариантом, по крайней мере, не хуже, чем признаться самой себе, что где-то в глубине души ещё теплится надежда на возвращение Фитца.

Она бы даже обошлась без широких театральных жестов… впрочем, если бы он немного поумолял о прощении, тоже неплохо.

В конце концов, хватило бы простого предложения: «Да мы оба хороши… может, давай завтра начнём с чистого листа?»

А на самом деле… они и впрямь расстались. Тем более странно, что и вместе-то как следует не были.

Она так и не привыкла считать его своим парнем.