Алексей Калинин - Война кланов. Охотник 1 [litres самиздат]

Маринованный грибок!

Я осторожно слизываю. Восхитительно холодный, в меру перченый и ароматный, он проваливается в голодное нутро, как в жерло ненасытного вулкана. Желудок урчит громче, протестует такому обилию пищи: за последние двое суток я завтракал в общаге, да закусывал перед дискотекой. Кишки тихонько постукивают друг о друга. Осторожно цепляю пару грибков из лопнувшей банки и обращаюсь в слух.

На улице слышится угрожающее рычание, будто стая псов замерла перед прыжком на беззащитную жертву. «Преследователи» подходят к дому вплотную.

Что против них сможет Вячеслав?

Сейчас перемахнут через красную полосу, мешочки на заборе и аппетитно позавтракают гостеприимным хозяином. А там и меня найдут, рядом с разбитой банкой. И основное блюдо, и гарнир…

Страшно, даже поджилки потряхивает, но вместе с тем накрывает какая-то веселая злость – не дамся так просто, отдам жизнь подороже. Надо бы ещё грибок уцепить, если помирать, так хоть не голодным. Но что это?

Вячеслав подает голос. Из подвала не слышно, о чем говорит, но тон спокойный и уравновешенный – так разговаривают психологи со своими пациентами. «Больные» же отвечают рычанием, сквозь которое можно разобрать членораздельные звуки.

Так эти твари ещё и разумны? И слово: «Беги!» мне не послышалось?

Уползай, малыш!

Информация об оборотнях, почерпнутая из книг и видеофильмов, падает лавиной, погребает под завалами знаний. Умные и почти неуязвимые, и очень сильные и т.д. и т.п. Из игры? Или это лишь совпадение?

Воспоминание мелькает вспышкой – игра! Троекратный договор!

Эх, много бы я отдал, чтобы услышать разговор. Напрягаюсь, поворачиваюсь в сторону разговаривающих и…

– Да, он заезжал сюда. Даже сломал ворота – видите царапины? Но потом сдал назад и уехал в сторону Коврова. Так что спешите – может, ещё успеете догнать. А-а-а-э-э-эх, – Вячеслав зевает так смачно, что у меня самого челюсть тянется вниз.

Ого, да я как «Большой Ух» из мультика – звуки раздаются четко и ясно. Даже прерывистое дыхание трех особей слышится так, будто они находятся на расстоянии вытянутой руки. Вот тут, рядышком, протяни руку и упрешься ладонью в мокрую шерсть…

– Ты врешь! Запах врага витает тут! Капли крови ещё не смыты дождём! – фразы выплевываются как лай, короткие, отрывистые, смазанные рычанием.

– Говорю же вам – он уехал. Ко мне какие претензии? Мы ещё поболтаем или вы всё-таки побежите догонять? А что запах здесь, так я встретил чувака фирменной двоечкой за разбитый забор, вот кровь и осталась.

Хвастун! Но пусть. Ложь иногда бывает во благо.

– Мы хотим проверить, убери охранку!

– Не я охранку ставил! Чего тупите, будто сами не знаете, что не могу её убрать. Давайте вожака, вот тогда и поговорим. Пусть он смотрит, рвет охранку и потом отвечает за ваш беспредел. Но пока вы носитесь туда-обратно – ваша жертва уйдет ещё дальше.

– Вы постоянно нам мешаете! Ну, ничего – скоро это прекратится. Приходит наше время!

– Поясни-ка? Что ты хочешь этим сказать? – спокойный голос «психотерапевта» не повышается ни на децибел.

– Скоро узнаешь. Прощай, берулька! Но если обманул нас, тогда до скорой встречи! – рычит «пациент».

Судя по чавканью лап по мокрой земле, оборотни пускаются следом за уехавшей машиной. Вячеслав стоит на улице, что-то бормочет под нос, затем в сердцах произносит: «Тьфу на вас, вертушки неадекватные!»

После такого выплеска молодой человек пробует приподнять крышу сарая. Трещит ломающееся дерево, скрежещут выдираемые гвозди, натужно кряхтит Вячеслав. Через несколько секунд раздается глухой удар о землю и шаги к дому, сопровождаемые недовольным ворчанием:

– Ну вот, опору снес, теперь надо в лес тащиться да сухостоину искать. Эх, принесла же его нелегкая, и вертушки обнаглели вконец. Не дают спокойно отдохнуть, да за жизнь поговорить. А потом ведь так натурально удивляются: и чой-то я такой нервный стал? То Иваныч гоняет, то ремонт сарая на голову свалился. Поневоле нервным станешь, прям аж глаз дергается.

Мне стало стыдно от созданных неудобств, но кто же знал, что зверюга испортит тормоза? Если бы мог предвидеть, чем всё обернется, то не пошел бы на эту злосчастную дискотеку. Лежал себе в общаге, видел бы сны про этих оборотней и знал, что утром проснусь, и всё будет относительно хорошо.

Над головой слышатся тяжелые шаги, и в сторону отъезжает люк. Небольшая полоска света вырывает из тьмы контуры картофельной клети.

– Не дыши ещё полчаса. Похоже, они не до конца поверили, – шепчет Вячеслав.

Полоска света пропадает, когда крышка скользит на привычное место. Жалобно стонет кровать, когда принимает на себя тушку Вячеслава.

Ну что же, придется ждать. Надеюсь, недолго, а то игра в партизана-подпольщика утомляет. Несколько пахучих грибков в рот. Может, если тут пошуровать, то ещё что-нибудь съестное найдется? Да не видно ни зги – непроницаемая темнота. Половые доски настолько плотно подогнаны друг к другу, что не остается ни щелочки.

Через пять или десять минут сверху раздается храп. Замечательно! Лучшей маскировки и придумать нельзя! Пока тут сижу, как испуганная мышь в норке, Вячеслав спокойно дрыхнет. Храп набирает обороты, можно только позавидовать такому хладнокровию. Рядом бродят оборотни-людоеды, а он и в ус не дует.

Молодец!

Хоть бы кроликов покормить не забыл, они-то ни в чём не виноваты.

Так, есть время обдумать. Что я имею на данный момент? Врагов в виде оборотней – это минус, помощников в лице двух пьяных парней и здорового мужика – сомнительный, но всё же плюс. Оборотни почему-то преследуют меня – очевидный минус, но я ещё живой и это огромный плюс. И мысли из недавних снов, с ними непонятно: то ли плюс, то ли минус. Что это за сны?

Стараюсь рассуждать логически и рационально, чтобы не заорать от всего навалившегося. Шевелю конечностями: от переломов и ушибов нет и следа. Тоже фигня какая-то произошла – почему я так быстро восстановился?

Что же нужно оборотням от меня? Невольный свидетель существования созданий из легенд и сказок? Вряд ли кто-то поверит моему рассказу. Скорее мои слова отнесут к бредням и посоветуют чаще закусывать. Что-то ценное? Кроме халата да потерянных тапок и нет ничего.

И ещё этот Голубев со своей непонятной ревностью. И Юля… Увидимся ли мы еще?

Океанским прибоем наверху заливается Вячеслав Михайлович. Мне бы так, а ещё лучше взять и проснуться в общаге. Вынырнуть бы из объятий Морфея на своей продавленной кровати, улыбнуться таракану на будильнике и прошлепать тапками до туалета, чтобы смыть остатки дурного сна. Так же, как делал до этого много раз. Увы, сейчас в кромешной темноте слушаю переливы громкого храпа и думаю – как быть дальше.