Валерий Сабитов - Ард Айлийюн

Беседа с вождями-старейшинами получилась столь откровенной, что сняла у айлов все подозрения и сомнения. Город Творцов, окруженный мелкими поселениями сеятелей, животноводов, рыбаков, охотников, мастеровых и собирателей, имел всё необходимое для полноценной жизни.

Большой стадион, несколько спортплощадок, — глаза Джахара засветились еще ярче. Школа трех ступеней… И даже театр, отсутствующий в Арде Айлийюн, значительно большем по размерам и населению. А в театре, — несколько музыкальных инструментов, не виданных Джахаром. Но он сдержал порыв и никак не показал интерес.

В ближнем лесу расположился промышленный центр, где работают с металлом, деревом, тканями, посудой… Там делают также инструменты для театра. Многое умеют «творцы»… И, — развалины старинного храма, забытого и исключенного из приоритетов жизни. Серые камни, остатки изразцов и росписей… В живом и радостном, цветном и веселом городе храм выглядит как гнилой зуб в здоровой челюсти. Его не только не восстанавливали, но и не прибирают в нем, — «творцы» не только не знают, что с ним делать, но и остерегаются артефакта древности. И Сандр понял, — некоторые ожидания напрасны. Следов Свитка тут не сыскать.

В заключение экскурсии айлам показали многокомнатный семейный дом, в котором предложили разместиться на любой срок. Айлы, включая Нура, устремились изучить интерьер жилища, но повелительный взмах руки Сандра остановил их.

— Айлы благодарны за прием и заботу. Но отряду предпочтительней и целесообразней организовать лагерь-стоянку за пределами города.

Тон голоса командира отряда не оставлял места дискуссии или уговорам. Вожди «творцов» не возразили. Айлы, внутренне все несогласные, подчинились молча. Сандр с облегчением, неслышно вздохнул: через неделю-две жизни в этом доме, в центре разнеженного города, такого безусловного подчинения можно и не дождаться.

Возникшее напряжение сняла бригада собирателей, только что вернувшаяся из Дальнего леса. Радостно возбужденный бригадир доложил седобородому старейшине о необычайной удаче сегодняшнего дня. Они нашли поляну с особенно сочной и крупной малиной, великое семейство редких ценных грибов и принесли для разведения в городе цветок Орхей. Цветок-символ счастья и удачи, который искали поколениями. И вот только сегодня, когда над лесом встала Радуга…

— Теперь я знаю, — восторженно сказал бригадир собирателей, с восхищением оглядывая оперотряд, — Всему причиной, — появление айлов. Мы очень рады…

Сандр боковым зрением отметил реакцию Нура, — тому стало неудобно. Очень хорошо! Нет опасности, что и айлы назовут себя «творцами». «Творец», живущий рядом с разрушенным бездействующим храмом, — надо же!

Старейшины определили проводника, чтобы показать удобное место для лагеря айлов, и отряд направился через город к лесу. По пути им встретилась еще одна бригада, — звероловов. Эти не выглядели слишком радостными, впервые удача отвернулась от них. Ни одной, самой маленькой добычи! Айлам звероловы тоже обрадовались, но причиной неудачи их не посчитали. И правильно, сказал себе Сандр. Тут, скорее, фактор близости Мантикоры сработал.

Время очередной встречи с правителями города не установили, Сандр решил не торопиться и заняться коллективным анализом ситуации. О еде и питье он не беспокоился: ясно, что после возвращения проводника «творцы» направят в лагерь все, что только возможно. И, тотчас после этого, — Сандр объявит о максимальном сроке пребывания здесь: три дня… Недели будет слишком много. Тихое, безмятежное, красочно-музыкальное спокойствие жизни, что может быть привлекательней? И что более этого грозит провалом экспедиции?

К концу третьих лунных суток отряд согласился с Сандром: народ «творцов» отличается от аваретов только внешне. По сути они — одно. В чем-то авареты даже полезнее оказались. «Творцы» совсем никакого представления не имеют о местности за пределами своих жизненных интересов. Знания на уровне слухов, не точные, не проверенные. Единственное, что привлекло внимание Сандра, — информация о некоем артефакте, расположенном на севере, по пути к Водопаду Ауян, с которого и берет начало Жемчужная. Откуда берется вода для самого водопада, «творцы» не знают. Признаки приближения Империи сюда почему-то не доходят. Темным материком они вовсе не интересуются.

Итак, встреча оказалась приятной, даже радостной, но почти бесполезной. Предостережения айлов о предстоящем «творцы» отвергли с улыбкой новорожденного. И Джахар забыл мечту об обретении флейты из театрального оркестра. А Нур ночью накануне продолжения пути, пытаясь отыскать среди множества рассыпанных по фиолетовому бархату искр свою, спросил:

— Почему говорят, что будущее строится в настоящем? Неестественно это как-то… Может быть, совсем наоборот?

Сандр понял суть вопроса. «Творцы» жили именно так, «наоборот». Будущее их беспокоило примерно так, как айлов прошлое. И жили неплохо. Будто нет никаких угроз ниоткуда, ни снизу, ни сверху, ни справа, ни слева…

— Да, Сандр! — уверенно сказал Нур, — Именно будущее строит каждый наш день и определяет наши шаги.

— Как цель? Или как предназначение? — уточнил Сандр, пытаясь отвернуть поток мыслей Нура с русла фатальности.

— Это тоже. Но… Находясь в Империи… Оттуда можно воздействовать на день текущий здесь, в Арде Ману? Воздействовать не опосредованно, а прямо?

Вот оно что! Сандру сделалось не по себе. Быстро развивающийся айл половиной своего маленького Я уже там, в Империи. И не слышно страха в его словах. Только озабоченность. Что ему отвечать? Комитет Согласия определил Сандру личную задачу: отправить Нура, отыскать Свиток, решить проблемы с географией и вернуться домой. Вернуться… Но где Сандр будет более полезен? Чья задача важнее? Комитет не мудрее кого-либо в этих вопросах. В реальности Дороги приходится опираться на нечто внутри себя, неназванное, неопределенное, не имеющее имени, существующее независимо от себя самого. Айлы чем лучше «творцов»? Только-только начали шевелиться. Да и то вовне. Не важнее ли в самих себя заглянуть? И там устроить переустройство? А он, Сандр, все острее ощущает: внутри него гнездится мир громадный, со своими ардами и небесами. А то и Эонами. И цвета в том внутреннем мире богаче Радуги, и пространства шире небесного над Ардом Ману. И горит там своя, личная звезда… За ней следовать или за решениями Комитета?

По мере удаления от города «творцов» небо возвращало прежние тревожные краски. Империя никуда не делась. Она продолжала пробивать грани пространства, чтобы заполнить собой свежие территории. Грохот, идущий от Кафских гор, обрел четкий ритм. По ночам возникало ощущение, что в заснеженных скалах установили громадный барабан и теперь стучат по его оглушающим бокам колотушкой размером с Мантикору.