Валерий Сабитов - Ард Айлийюн

Проводник отказался от возвращения домой и не принял приглашения продолжить путь с надеждой на выздоровление. Он устал от тяжести прожитых лет. И еще, — проводник узнал нежелаемое. И потому остался там, где можно видеть то, чего нет. И, возможно, то, чего хочется. К концу жизни проводник обрел ее начало. И уверил себя: если его ужасное знание уйдет вместе с ним, оно исчезнет из мира, в котором продолжится его народ.

Горы с металлическими озерами закрыли Кафские. Не видно багровых отблесков, не слышно громовых раскатов.

Пошли веселые густые леса, воздух предвещал дыхание джунглей. За ними айлов ожидает океан…

Роль проводника перешла к Воронку, протянувшему линию пути мимо селений. Но в окрестностях обитает множество племен. Часто используемые дороги тянутся в разных направлениях, пересекаются и разветвляются. И Воронок то и дело задумывается, какую из двух или трех предлагаемых ветвей выбрать. Иш-Арун поднимается все выше; маленькая Ида растет от ночи к ночи, из серебряной превращаясь в золотое подобие невидимой Чандры.

— Чего нам не хватает, так указателей на перекрестках, — сказал во время остановки на очередной развилке Джахар, — С названиями поселков, с расстояниями до них.

— Карты сильно недостает, — поддержал Глафий, — А лучше всего нарисовать её сверху, с неба. Тут водятся умные птицы. Остается договориться…

— Или Нур попросит своего покровителя Роух, — неожиданно предложил Ангий.

Сандр не раз вспоминал о Роух, но не решался высказать мысль, чтобы не оживлять в Нуре тоску о Котёнке. А Нур с долей грусти сказал:

— Возможно, когда-нибудь так и сделаем. Но не станет ли Ард Ману скучнее? Разве прелесть дорог не в ожидающей неизвестности?

Вопрос заставил задуматься даже Джахара. А Воронок поблагодарил Нура, мягко коснувшись его колена губами. На самом деле, обязанность проводника поднимает престиж Воронка. Карты с указателями явно не на пользу отряду, так считает Воронок. И Воронок знает, как выбрать лучшую дорогу. Лучшую для Сандра. И, следовательно, — для всех айлов. Он никогда не ошибается в выборе. И не колеблется.

Кроме как сейчас…

Он застыл на полном ходу, так что Сандр с трудом удержался в седле. Отряд смешался в беспорядочную толпу. Всё то же сине-золотое небо, тот же напоенный любимыми ароматами воздух. Те же цветы, светящие в высоких шелковистых травах. И бабочек со стрекозами великое множество. Светлая цветная тьма…

И почти такая же развилка из трех дорог, какие встречались ранее. Одно отличие: перед ней, справа по ходу, вкопан столб, а к нему прикреплены три досточки-указатели. По одной для каждого из возможных путей. А на указателях красивые четкие буковки, легко узнаваемые айлами. И, наверное, не только айлами.

Арри озвучил все три надписи.

— Направо — то же, что и налево… Налево, — то же, что и направо… Прямо — Территория Сказки…

Воронок косит недовольным глазом, не зная, что выбрать. И от неуверенности нервно перебирает ногами.

Айлы спешились и сгрудились у столба, стараясь понять скрытое значение надписей. Но смысла автор указателей не оставил. И на самом деле: на запад до горизонта тот же живой образцовый луг, что и на восток. Те же весело журчащие ручьи, рощицы со спелыми плодами, кустарники со зрелыми ягодами. Единая красота и благодать, разделенные пополам.

А прямо… Южная дорога теряется в жемчужном мерцании, предваряющем вход в живописный лес со спрятанными в нем тайнами. Начало неизвестности — на полпути к южному горизонту, над которым застыли серебристо-апельсиновые облака. И еще чуть-чуть: чуткое ухо Джахара поймало какую-то интересную мелодию, отличную от той, что воспроизводит природа здесь, у указателя, и позади, и справа, и слева. Джахар подозвал Нура.

— Слышишь? Вспомни, о чем мы говорили…

И Нур обратился в Ухо.

— Вспомни, Нур… Большинство айлов легче всего различают цвета зеленый и желтый. Ты более чувствителен к апельсиновому и гранатовому цветам. Как и я. Потому мы с тобой слышим звуки, недоступные для других. Они тоже слышат не только ушами. А неизвестно чем. Но ты — еще более неизвестно… Ты — за пределами обычного, физически доступного диапазона. Прислушайся…

Нур сосредоточился так, что аура заволновалась. И все затихли, даже Воронок перестал нервничать.

— Да… Очень высокий звук… И его обвивает сложный тембр… Звучит много нот и полутонов…

— Много инструментов! И непохоже на запись, как в Центре Магии. Как ты считаешь?

— Да! — признал Нур, — Ты прав. Там будет интересно. Мы так давно не слышали красивых добрых песен… Кроме твоих.

Сандр улыбнулся. Нур на несколько мгновений стал таким, как в начале похода. Тогда зло только подступало к нему, только нацеливалось.

— Вот и выбрали дорогу! — сказал Сандр, — Как, Воронок?

И тут впервые за много-много дней заговорил Найденыш.

— Вы хорошо подумали?! Ведь сказки… Они разные бывают. Ужасные, кошмарные, вредные для здоровья.

— А ты откуда знаешь? — раздраженно спросил его Джахар, — Вот когда я войду в твой сон, хоть в один, я выслушаю тебя! Может быть…

«Вот как! Не только мы с Нуром прощупываем Найденыша, — Сандр не знал, как отнестись к открытию, — Неужели он этого не обнаруживает? Всякое живое существо не может не заметить повышенного интереса к себе. Как же он умудряется скрыть знание?»

Дорога привела оперотряд на опушку сказочного леса. Мерцающий жемчугом туман оказался иллюзией. Интригой для избранных путников… Дальше, в глубь леса, вели тропинки, устланные сизо-зеленым плотным мхом. С деревьев свисали длинные бороды серебристо-голубых лишайников. И свет неба, проходя через древесные кроны, расслаивался на веер лучиков и ложился на тропу сложной мозаикой.

Из лесной глубины потянуло свежим дымком от горящего сухого дерева.

— Понятно, — заметил Арри, — За лесом присматривают. Ни упавшего дерева, ни сухой веточки. Где такой порядок, там нет места кошмарам.

— Правильно. Очень хорошая развилка, с правильными указателями, — согласился с ним Глафий.

От могучего низкого тембра колыхнулась тяжелая крупноигольчатая ветка, и с нее взлетела птица с круглой мордочкой и громадными желтыми глазами.

— О, хороший знак! — воскликнул Арри, — Птица мудрости. К нам в Ард они залетают так редко.

— Пойдем пешком, — предложил Сандр, — А лошадей поведет Воронок. Тут нельзя спешить…

Горьковато-сладкий дым защекотал ноздри, едва слышимая музыка сопровождала отряда. Мох пружинил мягко, из светлого полусумрака посматривали мудрые желтые глаза.

Шли молча, но без настороженности. Явной опасности старый ухоженный лес не таил. Тропинка стелилась приглашающей праздничной дорожкой. И привела к поляне, усеянной светло-голубыми колокольчиками. А посреди поляны — громадный бревенчатый дом без окон, с распахнутой дверью. Над входом — простой дощатый навес, над четырехскатной крышей из каменной трубы вьется синий дымок.